Зеев Дровален - Шатун. Дитя без глазу

Ряд небольших окошек, ведущих в складские помещения торгового центра, шел почти вдоль всей тыльной стороны «мавзолея». Все они были наглухо закрыты металлическими щитами. Еще осенью, когда только-только наступили холода, Николай приметил одно из них. Металлический щит прилегал к окну не так плотно, и в щель можно было просунуть ломик. Пятое окно с правой стороны.

За торговым центром ветер дул не так сильно, как на улице. Темные прямоугольники окон оказались почти до половины засыпаны снегом. Николай огляделся. Вокруг все та же серость. Ни одного теплого пятна. Вот и хорошо.

Первое окно… Второе… Третье… Вот и пятое. Осталось только снять снегоступы и откопать из снега ржавый щит. Николай отцепил пояс с инструментами и аккуратно положил слева от окна. Еще раз огляделся и с правой стороны прикладом в сугроб воткнул винтовку. Поближе, так, чтобы мог быстро дотянуться. Отсоединил от пояса саперную лопатку и начал быстро разгребать рыхлый, не успевший еще слежаться снег.

Окно было небольшое, копать пришлось недолго. Отлично! Теперь осталось вставить «малый гидравлический расширитель» в щель между щитом и стеной! Несколько качков рычагом, небольшое усилие, затем оглушительный скрежет, и щит отвалился от окна. Николай с трудом оттащил его в сторону, чтобы не мешал. Тяжелый, собака… Вот и окно. Стекло разбивать не хотелось. И так вокруг сплошная разруха. Может быть, удастся открыть… Николай сел ногами к окну, уперся в пластиковую раму, что было силы надавил. Что-то хрустнуло, рама немного подалась и окно распахнулось. Не то чтобы совсем без повреждения, но все же…

Из глубины подвала повеяло теплым воздухом. Надо же, тепло еще сохранилось. Пахло пылью, экскрементами, и чем-то непонятным. Едва уловимый запах, то ли краски, то ли каких-то химикатов. Может быть, на зиму от крыс яду набросали?

Николай снова нацепил пояс с инструментами, взял винтовку, и, последний раз оглянувшись на бушующую за спиной вьюгу, протиснулся в узкое окно.

И почему-то возникло ощущение, что не нужно этого делать. Во всяком случае, не сейчас, не сегодня.

Но теплые объятия подвала уже приняли его в свои мягкие лапы, а мысль, что наверняка в таком огромном складе должна заваляться какая-то еда, заслонила собой все остальное.

От окна до пола оказалось невысоко. Николай протиснулся ногами вперед, и, уцепившись руками за подоконник, пару секунд пытался нащупать пол. Наконец нащупал. Встал на ноги и осмотрелся.

Это был большой склад для приема продукции. Разумеется, абсолютно пустой, если не считать огромных куч мусора. Пол был завален обрывками упаковки, пустой тарой, осколками и просто какой-то дрянью. Все выглядело пустым, заброшенным, и безжизненным. Хотя нет. Запах экскрементов подсказывал, что какая-то жизнь здесь все же была.

Около минуты Николай стоял без движения, присматриваясь и прислушиваясь.

Ничего. Ни одной темно-оранжевой метки, ни одного звука. Только серые стены и ветер снаружи.

Через открытое окно уже успело намести приличное количество снега. Снежинки стремительно влетали в подвал, но лишившись яростной поддержки ветра, опускались на пол плавно и неторопливо.

Николай поднялся, держа винтовку наготове. Он отлично помнил, что нельзя доверять видимому отсутствию жизни. Опасность могла скрываться где угодно. Как тогда, год назад, когда он попал в засаду каннибалов. Это были самые настоящие каннибалы. В смысле, они действительно ели людей. И в качестве приманки выставляли на виду пару ящиков с тушенкой. Ящики были отлично видны через окошко в подвале парикмахерской. Почему в парикмахерской? А черт его знает!

Николай тогда клюнул на приманку. Влез в подвал…

Какое-то движение теплого объекта тепловизор все же засек. Очень смутное и небольшое. Ага! Ну как же без крыс! Сейчас крысы – это хорошо. Если они не ушли, значит, есть надежда найти еду. Николай, стараясь ступать как можно тише, двинулся к выходу, как раз туда, где промелькнула теплое пятнышко. Большие ворота, возле которых летом разгружались ярко-желтые фуры, теперь были наглухо заварены. Перед ними застыло около десятка автопогрузчиков. Невесело подумалось, а «оживут» ли они следующий весной? Или хозяева «трешки» сочтут свой бизнес на «отчуждаемых территориях» окончательно нерентабельным и плюнут на все.

Запах ацетона, вначале едва заметный, стал резким и неприятным. Позади автопогрузчиков обнаружились сваленные в беспорядке бочки. Некоторые были опрокинуты и лежали в лужах вытекшей из них краски. Некоторые выглядели абсолютно целыми, а с трех или четырех зачем-то варварским образом были содраны крышки.

Николай замер и почти перестал дышать. Из одной такой бочки свисали человеческие ноги. Тело вместе с головой было утоплено в краске, а ноги в камуфляжных штанах свисали снаружи. Ни ботинок, ни сапог на них не было. В сером цвете тепловизора голые ступни мертвеца выглядели как-то особенно жутко.

Николай присел. Руки рефлекторно подняли винтовку на уровень глаз, палец замер на спусковом крючке. «Тум!» «Тум!» «Тум!» тяжелыми ударами билось сердце. «Тум!» «Тум!» «Тум!» отдавалось пульсацией в висках.

«Спокойно… Дыши спокойно. Долгий вдох, затем долгий выдох. И опять вдох…»

Так учил его тренер в заштатном стрелковом клубе.

«Концентрируйся на дыхании, а не на цели! Смотри сразу во все стороны. Палец на курке расслаблен, но не полностью. Он словно находится в самой начальной стадии движения! Как и каждая мышца в твоем теле!»

Мало кто из членов клуба вникал в то, о чем говорил тренер. Они пришли просто пострелять. Без всяких там заморочек! Хотелось подержать в руках настоящее оружие, почувствовать себя крутыми парнями, героями из фильмов «боевиков». И Николай тоже пришел в клуб именно за этим. Комплекс менеджера среднего звена. Хотелось показать себе, что он не просто никчемный офисный планктон! Что он способен не только на рутинные продажи, планы, отчеты, но и на что-то большее! На что-то рискованное, бесшабашное импульсивное! Покорить вершину Эвереста, например! Но Эверест – это далеко и долго, а вот стрельба – самое то!

И что удивительно, у него стало получаться. Со временем Николай вдруг оказался неплохим стрелком. Даже очень неплохим. Настолько неплохим, что старый тренер, одобрительно щурясь, достал из оружейного сейфа раритетный Colt M1873 и вручил его Николаю. «Посмотрим, как ты с этим управишься!» – сказал он тогда. И Николай «управился». И опять же неплохо. Думается все потому, что слова старого тренера о дыхании, о концентрации и о пальце на спусковом крючке, для него никогда не были пустым звуком.

Где-то снаружи буйствовала пурга, но здесь в подвале было тихо. Очень тихо.

Николай весь обратился в слух. Ничего. Только где-то далеко монотонно капала вода. Если ему это не мерещилось, конечно.