Мария Карташева - Ведьмина Кюля

– Профессия обязывает! – Милена сделала краткую видеосъёмку, потом счистила мох и стала фотографировать тёмные от накопившейся влаги надписи. – Видите, значки идут чуть выше и мох отвалился, здесь и заметила.

Где-то вдали завёл свою песню гром, профессор кинул взгляд на часы и покачал головой.

– Ох, время-то как бежит. Миланья, вы поможете мне здесь, а ребят я отправлю дом дальше дообследовать. Хорошо?

– Милена. – С лёгкими нотками раздражения поправила его девушка. – МИ – ЛЕ – НА!

– Вы что знаете эту письменность? – Восхищённо воскликнул профессор. Как интересно! МИ – ЛЕ – НА! А что это значит!

– Это меня так зовут! – Твёрдо сказала девушка. – Запомнили?

– Конечно, конечно. – Николай Васильевич покачал головой и повернулся к ней. – Поможете?

– Конечно. Иначе зачем я здесь. – Милена потянулась. – Полевая работа, это же мечта. – С усмешкой сказала она.

– Вы правы, – с энтузиазмом подхватил беседу Петрин.

Но Милена положила руку ему на плечо и посмотрела в глаза.

– Давайте просто работать. Я пошутила. Мечтаю я сейчас об одном, вернуться домой и принять горячую ванну, а после зажить своей обычной жизнью.

– А зачем же тогда вы вызвались сюда? – Николай Васильевич, высунув кончик языка, усердно счищал мох.

– Да что вы, – Милена усмехнулась. – Это мне такое наказание придумали, за плохое поведение. У меня на сегодня в планах был поход в Мариинский театр, а не копошение в грязи. – Милена с силой дёрнула торчащую ветку и, не удержав равновесия, свалилась навзничь, немного съехала по склону и приземлилась в маленькую грязную канавку.

Женщина встала, как смогла оглядела свою спину, потом завела руку назад и увидев в фотокамере, что теперь у неё запачкана вся спина, раздражённо проговорила:

– Пойду руки помою. Вся изгваздалась.

– Ох, не ударились? – Петрин подскочил к ней.

– Нет. Идите чистить мох.

Спрыгнув с отвесной стенки, Милена подставила лицо солнцу, посмотрела вокруг и наклонилась над водой, набегавшей на песчаный берег мелкими волнами. Она задумчиво смывала с ладоней жидкую грязь, когда пальцев её что-то коснулось. Силясь разглядеть что это было, девушка приблизила лицо к воде и отпрянула, снова упав на спину. Ей показалось, что дно обрывается сразу у берега и из глубины к ней кто-то тянет руки.

– Помочь? – Из-за стенки дома выглянул Кеша, которому она сейчас была даже рада.

– Да, пожалуй. А то я сегодня как неваляшка, то встала, то упала.

Кеша грузно сбежал по песчаной насыпи, протянул Милене руку, и когда она встала, придержал за талию. Женщина, видя, что дыхание волнами раздувает молодого человека, улыбнулась и проговорила.

– Уберите руки с моей талии. – Она помолчала. – Запачкаетесь! Я в грязь упала! Пойдёмте есть, пока Насто голос не сорвала, а он у неё и так не особо приятный.

– Провожу вас к столу? – Спросил Кеша.

– Пошли. – Кивнула ему Милена и покосилась на вполне спокойное течение реки.

– Фая, пошли за стол. Вылезай из избушки. – Крикнул Кеша и стал подниматься по насыпи вместе с журналисткой, пытаясь развеселить девушку несмешными анекдотами.

Фая услышала окрик, резко подняла голову и приложилась о низкую притолоку. Она ещё раз оглядела внутренности избы, брезгливо потёрла измазанные в саже руки друг о друга и решила, что ей пора на выход. Ничего такого интересного и восхитительного, как хотел преподнести Николай Васильевич здесь не было. Вдруг Фая чуть не задохнулась криком, у другой стены явно стоял человек. Он был недвижим, но он точно стоял напротив и даже смотрел на неё. Фая начала пятиться к выходу, пыталась что-то сказать, но страх настолько перевил жгутами горло, что она даже с трудом дышала. Через мгновение она нащупала пяткой остатки лестницы и, придерживаясь за косяк рукой, вышла на улицу.

– Всё у вас учёных не как у людей, даже ходите задом наперёд. Ты чего такая бледная? – Проговорил Никита. – Пошли за стол, там уже все собрались.

– В доме человек! Точнее, что-то похожее на человека!

– Похожий на человека – это Ходжин! – Покачал головой Никита. – Это я тебе точно говорю! А так терминатор! Правда, недоразвитый немного, но что сделаешь, в семье не без урода. Ладно, пойдём посмотрим.

Он быстро вскочил на последнюю ступеньку и, окунув лицо в сумрак дома, проговорил:

– Ну, где тут кто?

– Он стоял вот в этом углу. – Фая потыкала в сторону противоположной стены.

– Давай будем реалистами! Из избушки никто не выходи́л, здесь никого нет! Стены, конечно, как решето, но сквозь них точно не уйдёшь. Вывод какой? Тебе показалось.

– Скорее всего! – Выдохнула девушка. – Но просто так реально было.

– Просто много свежего воздуха. – Сказал Никита. – Пошли.

Фая пожала плечами и потянулась вслед за молодым человеком. В следующую секунду девушка запнулась за выбитую доску, удерживая равновесие облокотилась ладонью на стену и вскрикнула. Из стены торчала острая щепка, и она, пробив кожу, вошла довольно глубоко в ладонь.

– Всё норм? Ударилась не сильно? – Спросил Никита, обернувшись на её голос.

– Да, вроде нет. Пошли отсюда быстрее.

Никита с Фаей уже спустились по залитой солнцем дорожке и пропали из виду, и сразу же от стены отделилась фигура, проплыла по комнате и наклонившись втянула драгоценный аромат крови, оставленный девушкой на стене.

Насто умудрилась наготовить огромное количество еды и даже сварить на разведённом огне рис с тушёнкой. От еды ароматно тянуло дымком, над открытым термосом вился клубами ягодный пар, запечённый с чесноком картофель лежал прямо на фольге и испускал фантастически вкусные ароматы.

– Насто, когда вы успели всё это сделать? – Восхищённо проговорил профессор, присаживаясь рядом с Фаей. – Вот всегда удивлялся этому таланту, даже в таком не располагающем, безусловно, по уровню городского комфорта, а не по эстетике, месте можно сотворить такую красоту. Блеск. Вот моя жена тоже умеет, знаете ли, всё так сделать аккуратненько и красиво, что прям диву даёшься.

Егор заметил, как помрачнела после этих слов Фая, поджал губы и скребанул недовольным взглядом по профессору дальше разглагольствующему про свою семейную жизнь.

– Ох, как же я отвык от походной романтики! – Продолжал радоваться жизни профессор. – Раньше, помню, мы постоянно куда-то ездили, что-то запекали в фольге, пели под гитару.

– С меня уже довольно походной романтики, хотелось бы перейти к плавному отъезду в родные пенаты. За сколько дней планируете уложиться со своими изысканиями? – Вздохнул Никита тыкая вилкой в дымящийся картофель.

– Ну, молодой человек, начнём с того что не в родные пенаты, а к родным пенатам. Пенаты, знаете ли, это такие античные божества. А что касается сроков, то вы так прямо с ходу хотите от меня прагматики! Сегодня, думаю, скажу вам сроки. Но положенных три дня точно будем. – Профессор шумно отхлебнул горячий чай из кружки, потёр обожжёнными о край чашки пальцами мочку уха и, счастли́во улыбаясь, отошёл к обрыву.