Евгений Кириленко - Путешествие начинается

Рональд Портер, единственный, кто находился перед иллюминатором, отчетливо понимал, чем все это может кончиться. Клапан его плазменного двигателя сгорел и лопнул, превратив челнок в едва ползущую улитку. Главная беда была в том, что корабль Портера находился в неизведанном секторе созвездия Террас – в сотнях тысяч миль от ближайших космических путей, а значит, определить, сколько продлится его путешествие не представлялось возможным. Плазменного топлива хватит надолго, может быть, на несколько лет, а вот двигатель протянет, максимум, еще месяц. Если через тридцать-сорок дней его сигнал никто не примет…

Рональд вздохнул и отвел глаза от черного иллюминатора. Он был космическим курьером – перевозчиком и доставщиком разных грузов, чья работа заключалась в постоянном курсировании между галактиками и космическими станциями. Портер был своеобразной нитью между раскиданными в холодном космосе островками человеческих поселений. Его компания специализировалась на самых разных заказах, и без этой космической почты весь «Горизонт Большого Моста» – почти три галактики – остался бы без еды и предметов первой необходимости. И вот, очередной рейс, привычный рывок со сверхсветовым ускорителем… Рональд недоумевал, как он мог попасть в такую ужасную передрягу. Перед каждым вылетом его челнок обязательно проверялся на наличие неполадок и обслуживался. Специфика работы курьера предполагает, что все твое оборудование всегда должно быть исправно. Как же так получилось? Клапан плазменного движка и, по совместительству, важнейшая часть сверхсветового ускорителя был разрушен, а это означало, что переместиться в заданную точку за считанные часы он теперь не может. Все, что ему доступно – по черепашьи ползти вперед, а до ближайшей базы были тысячи миль, на преодоление которых уйдут годы. Портер сумел определить лишь свое местоположение – окраина созвездия Террас. Если сравнивать это с морской экспедицией, то его занесло куда-то на задворки Тихого океана, гораздо дальше экватора. Одного, на маленьком катере, с минимумом провизии и неработающим мотором.

Может быть, конечно, механики с базы его курьерской компании чего-то недоглядели или сделали не так, но Портер очень в этом сомневался. Когда дело касается таких дальних расстояний, цена ошибки становится слишком высокой. В компании работали настоящие спецы, и Рональд был практически уверен, что обслуживающая бригада здесь ни при чем. Наверное, это просто роковая случайность. Маленькая перегрузка, по закону подлости произошедшая в самый неподходящий момент.

Портер круглосуточно транслировал свои позывные и молился, чтобы хоть кто-то засек его радиограмму. Однако уже второй месяц он провел в абсолютной тишине. Стандартные каналы связи здесь было невозможно уловить, поэтому он рассчитывал только на чудо. Его небольшой челнок летел сквозь пустоту, преодолевая сотни и сотни миль, однако Рональду казалось, что он остается на месте, не сдвигаясь ни на йоту. Запас еды – питательных капсул – был далек от того, чтобы иссякнуть, но Портер четко осознавал, что и он рано или поздно подойдет к концу, гораздо раньше, чем удастся отсюда выбраться. Когда его плазменный мотор окончательно выдохнется, он останется в своем герметичном металлическом гробу, медленно плывущем в невесомости. Можно кричать во всю глотку, биться о стены, но при этом никто тебя не услышит и не найдет. Для тех, кто остался там, за много световых лет впереди, ты будешь просто пропавшим без вести юнитом, которых сгинуло бессчетное количество. В космосе может случиться всякое, поэтому никто не удивится, что какой-то курьер исчез во время очередного рейса.

Портер почти не спал. Уснуть было чрезвычайно трудно, особенно от осознания того, что ты фактически похоронен заживо. Иногда ему казалось, что он вот-вот сойдет с ума, и что это происходит вовсе не наяву. Были дни, когда он пытался проснуться, щипал себя за руку, желая вернуться в более настоящую, правильную реальность, но оставался все так же внутри челнока, наедине с мерцающей надписью «Разрыв клапана». Глаза болели от постоянного разглядывания экрана радиоволнового пеленгатора, на котором он надеялся увидеть хоть какой-нибудь объект, хотя бы маленький космический маячок, через который можно транслировать сигнал на большее расстояние. Но ничего не было. Только пустота и безмолвный сумрак.

Портер думал о том, что если ему удастся вернуться назад, домой, то он обязательно уйдет из курьерской службы. Больше никто не заставит его залезть в маленький хлипкий челнок и отправиться в соседнюю галактику, рискуя жизнью. Только теперь он полностью осознал, насколько опасна его работа. Конечно же, в их компании происходили несчастные случаи, но он всегда воспринимал это как-то отстраненно. И, наверное, всегда был уверен, что с ним такого не может произойти. Все, что его волновало на тот момент – хорошая зарплата и количество заказов. Когда долго занимаешься опасным делом, не осознаешь, насколько уязвим.

Через пару дней в салоне появился странный едкий запах. Начинала плавиться обшивка двигателя. Пропитанный химикатами воздух заполнил все внутреннее пространство челнока, и пришлось задействовать все воздушные фильтры, чтобы не отравиться. Портер на некоторое время заглушил двигатель и послал в моторный отсек ремонтный модуль для охлаждения перегревшихся механизмов. «Как жаль, что этот ремонтный модуль не может починить клапан,» – думал Рональд, с тоской глядя на черноту за иллюминатором. Свет в каюте был приглушен, приборы болезненно мерцали, словно напоминая каждым проблеском о своей обреченности.

Портер пробовал включать музыку, чтобы отвлечься от невеселых дум, но это только сильнее вгоняло его в тоску и тревогу. После того, как подпалилась обшивка, он стал еще более подавленным, прекрасно осознавая, что движку осталось совсем немного. Чуть меньше недели интенсивной работы – и он останется вечным затворником этого челнока. Он будет жить, пока хватит кислорода, а затем…

Рональд старался гнать от себя эти мысли, но единственным его развлечением было смотреть в иллюминатор. Почти полная, глубокая чернота с крошечными крапинками далеких созвездий. Вот так оно и выглядит, ничто, без конца и без края, продолжающееся и продолжающееся. Наверное, он был сейчас самым одиноким человеком из живущих, настолько далеким от цивилизации, насколько это вообще возможно.

Дни медленно текли, словно один нескончаемый дурной сон. Ничего не происходило, никто не отзывался, и Портер все четче и четче понимал, что его положение не изменится. Чтобы его нашли, должно произойти чудо. От него уже ничего не зависело, он сделал все, что только можно – послал закольцованный сигнал бедствия, включил пеленгатор, по мере возможности старался беречь двигатель, который и так был убит. Когда салон вновь заполонил токсичный дым, Рональд окончательно и бесповоротно осознал, что ему крышка. Пока с движком возился ремонтный модуль, Портер задумался о том, чтобы написать прощальное письмо. Это было послание не кому-то конкретному, потому что он сомневался, что его вообще когда-нибудь найдут, а просто самому себе, чтобы оставить после себя хоть что-то. Он был единственным адресатом собственного послания, и это обстоятельство еще больше сводило с ума.