Маргарита Кристэль - Храм Крови. Легенды Пурпурного Города

И тут ей открылась истина. Она так жаждала его крови только по одной причине – Кристиан любил ее, любил самой страстной, всепоглощающей, жертвенной любовью, на какую только было способно его пылкое сердце. Именно это чувство она уловила в «Серебре и метале». При встрече именно оно плескалось в самой глубине его глаз, но она не распознала его, потому что оно было забыто ею много лет назад. Так неожиданно подтвердилось давнее открытие – вкус крови зависит от чувств, которые испытывает жертва. Это знание определяло предпочтения Кристабель, заставляя выбирать не бездушную охоту на незнакомцев, а изящное соблазнение красивых юношей, в глазах которых читалось обожание.

Однако даже их кровь никогда так не пьянила ее одним своим запахом, ибо они испытывали влюбленность, а не любовь. Теперь она была уверена, что по сравнению с кровью Кристиана их кровь была водой. Они использовали ее не меньше, чем она их, видя в ней ту, кто могла бы скрасить их одиночество на ближайшую ночь. Кристиан же любил ее по-настоящему.

Она боялась даже представить, какого это – попробовать на вкус настоящую любовь, ощутить сначала на своем языке, а затем и внутри себя жар влюбленного сердца; восторг и обожание, переполнявшие душу; страсть, распарывавшую вены. Ощутить, как сама любовь пульсирует на кончике языка, а потом разливается по всему телу. Вероятно, нет ничего слаще крови тех, кто любит тебя, потому что эта кровь и есть сама любовь.

Лихорадочно прокручивая в голове эти мысли, Кристабель не сводила глаз с сидевшего среди могил юноши. Странное же занятие он себе избрал. Она ведь была уверена, что он не склонен к мазохизму. Что заставило этого милого парня заниматься самоповреждением? Неужели безответная любовь?

Кровь на запястье Кристиана искрилась тысячами маленьких молний. Кристабель сглотнула. Правильней всего сейчас было бы продолжить путь в пригород, но она была не в силах пройти мимо. Бесшумно приблизившись сзади, она тихо проговорила:

– Весьма интересное занятие, особенно для такого места и времени.

Кристиан вздрогнул и обернулся. Чистыми голубыми глазами смотрел он на нее, силясь что-то сказать. Она легко перелезла через поваленное дерево и села с ним рядом.

Кристиан боялся пошевелиться. Он разглядывал ее лицо, не в силах отвести глаз. Он любовался пушистыми изящно изогнутыми ресницами, бросавшими длинные тени на бледные щеки; тонким изгибом бровей; правильной формы носом и четко очерченными бледно-розовыми губами. Вероятно, сама Афродита запечатлела на этих устах божественный поцелуй, отчего они стали такими совершенными и соблазнительными. Это лицо казалось ему таким родным и близким, как будто он знал его всегда, и вместе с тем оно было настолько божественно прекрасным, что могло принадлежать только ангелу или эльфу.

Кристабель, словно для того, чтобы ему было лучше ее видно, легким небрежным движением заправила за ухо длинную золотистую прядь волос, и он увидел, что в ее левом ухе три прокола – два внизу, где красовались небольшой черный крестик и череп с глазами из маленьких красных камушков, и один вверху, куда было вставлено серебряное колечко. Его охватило какое-то щемящее чувство всепоглощающего восторга.

Внезапно до него дошло, про какое именно занятие сказала Кристабель. Он покраснел до корней волос, быстро спрятал лезвие в карман и натянул рукава балахона до костяшек пальцев.

– Я и сам не знаю, что на меня нашло. Никогда раньше не резал себе руки. Я всегда ношу с собой лезвие, потому что ночью в Мертвом квартале небезопасно. Правда, никогда не доводилось пускать его в ход. Никогда, до сегодняшней ночи. Не подумай, что я суицидник-неудачник или позер, который пускает себе кровь ради поддержания готического имиджа, – попытался объяснить он.

– Знаешь, несмотря на весь твой мрачный имидж, ты самый светлый человек, которого я встречала, – сказала Кристабель, и на ее губах вдруг заиграла мягкая улыбка.

– Видимо, ты слишком много общалась с жителями Мертвого квартала, – иронично усмехнувшись, ответил Кристиан.

– Возможно. Но сейчас речь не о них, а о тебе. Несмотря на все твои старания казаться темным, на самом деле внутри тебя только свет, – уверенно проговорила она.

– Только никому не рассказывай. Пока что мне удавалось удачно маскироваться, —пошутил Крис.

– Просто остальные не так проницательны, как я, – то ли в шутку, то ли всерьез ответила Кристабель.

– Да куда уж им, – рассмеялся Кристиан.

– Возможно, они не в силах понять тебя при всем желании.

– Возможно, им просто все равно.

На несколько секунд повисло молчание. Чтобы нарушить его, Кристиан, пытаясь придать голосу как можно больше веселости, спросил:

– А тебе не страшно ночью ходить одной по кладбищу?

– Нет, – серьезно произнесла Кристабель, – здесь тихо и спокойно, особенно ночью. Трудно найти лучшее место для прогулок.

– Как говорится, бояться нужно живых, – помолчав, добавила она.

– Почему-то мне кажется, что ты никого не боишься.

– Не боюсь. Но и не доверяю.

– Мне ты можешь доверять, – неожиданно для самого себя выпалил Кристиан. – Я всегда буду охранять твой покой, словно паж прекрасной принцессы.

Она чуть слышно усмехнулась и быстро посмотрела на него. В этот момент к дереву подошла кошка. Кристиан погладил ее, и она начала тереться о его колени и мурлыкать. Ее лоснящаяся шерсть дымчатого цвета поблескивала в темноте. У нее были необычайно красивые глаза чистого голубого, как небо, цвета.

Кристиан любил животных. В своем районе он знал всех бездомных кошек и собак. Они с дядей Адлэем каждый день выносили им еду, гладили и ласкали их. Крис всегда был уверен, что в глазах кошек, как в зеркале, отражаются все их мысли и чувства, которые те, несомненно, имеют. Он готов был поверить, что души нет у некоторых людей, а у кошек она должна быть непременно. Иначе, как объяснить, что они понимают все, что им говорят? Кристиан решился озвучить эти мысли вслух, и Кристабель ответила:

– У меня никогда не было домашних животных. Я могу только поверить тебе. Тем более, понятие человеческой души всегда было для меня загадкой, и здесь я не могу спорить, так как сама ни в чем не уверена.

– В чем именно ты не уверена?

– Я не знаю, что можно считать непреложным доказательством того, что у того или иного живого существа есть душа. Все мы мыслим, испытываем чувства и эмоции, но разве это о чем-то говорит? Я согласна с тобой в том, что не у каждого homo sapiens есть душа. Если верить религии, то каждому из нас Бог дал бессмертную душу. Значит, в Его власти и забрать ее.

– Значит, ты веришь в Бога? – удивился Кристиан.

– Я верю, что мы не одни во Вселенной, и есть какая-то сила, которая способна зажечь искру в каждом из нас.