Зара Дар - Безликие

1 объект – состояние… не определено… состояние… состояние… условно-удовлетворительное.

Гадский патч! Вроде и помог, но теперь придется все контролировать вручную, система сбоит. Роан спрятал планшет и огляделся. Вроде никто ничего не заметил. Хорошо, что в этих костюмах сложно смотреть по сторонам! Надо срочно доработать прогу, вписать Мейру в систему, а то вдруг я на дежурстве, а они…

И тут Роана озарило – Спишу все на сбои в интерфейсе! Все равно никто не разбирается толком! И перед мысленным взором его поплыли придумываемые на ходу строчки кода. В принципе все просто, – решил он. – Еще бы воспоминания прописать… Нет, пока не буду. Пусть с этим справится… Хотя… можно попробовать добавить…

*****

Сколько времени прошло – не помню. Я плыла в туманном море, не чувствовала ничего, ни себя, ни вокруг. Жажда тоже потихонечку пропала. Сознание внезапно вернулось и глаза открылись сами собой.

Свет, ранее заливающий все и даже, казалось, проникающий внутрь меня, внезапно мигнул и сменился на желтое и уютное, не такое яркое и безжалостное, освещение.

Опять в поле зрения появился этот Роан. Снял у меня с головы непонятную штуковину, облегченно выдохнул.

– Мэйра – твой мозг цел. Ты быстро восстановишься, я тебе кое-что добавил, от себя, не говори никому ничего, просто восстанавливайся побыстрее.

Опять ушел. Ну-ну. Я так и поняла, что ты “кое-что” мне добавил. Вот прямо вся прониклась, можно сказать. Не даром поспешил уйти, а то задала бы тебе немного вопросов. Пошевелилась и скривилась. Как нибудь потом задам. Сейчас, судя по ощущениям, хотя боль и ушла почти, но двигаться легче не стало. Чертов затейник. Ну теперь-то уж точно никаких совместных слов, никогда! Экзамен рано или поздно закончится и придется тебе объясняться за свои “добавки”. Черт! А ведь он может затереть логи и – все. Ничего не докажешь. Ладно. Жизнь не ограничивается одним сном. Будет и мое время…

– Ну, что разлеживаетесь? – Противный голос Янцвека нарушил мои тщетные попытки вспомнить или придумать что-то.. ну… такое… мстительное. Как будто мне принудительно отключили большую часть памяти. Не знала, что такое во сне возможно. Может это – и есть экзамен? Выяснить чему же мы выучились и что же мы умеем на самом деле? Тогда, боюсь, с такими результатами мне придется на второй год остаться… если вообще позволят.

– Анализы сдали, все молодцы еще раз, бегом в столовую!

А как же вопросы? – Хотела я спросить, но желудок, который у меня вдруг обнаружился, дернулся в такой болезненной голодной судороге, что вопросы пока просто исчезли. Есть и пить! Одна только мысль и осталась. Пить хотелось раз в пять сильнее чем есть, но и есть тоже безумно хотелось.

Двигаться стало легче, на удивление, потому что так-то ничего не изменилось – я глянула на свои руки и в ужасе отвела глаза – чуда не произошло. Не знаю что буду делать, если увижу зеркало – посмотрю на себя или побоюсь, закрою глаза и пройду мимо..

Мы сползли со столов и вялошатаюещйся толпой отправились следом за Янцвеком. Прошли через какую-то кишку-коридор, где на нас молчаливые серые фигуры быстро накинули какие-то хламиды, почти скрывшие наши ужасные тела. Мысленно вяло отметила, что теперь на нас смотреть не так противно стало и послушно пошла дальше.

До столовой было недалеко – два унылых коридора, два поворота и – вот они- двери в столовую с табличкой вилка-ложка. Ну, хоть что-то я помню, вот этот старинный знак еды, например. Желудок опять свело голодной судорогой. Не только у меня, наверное. В двери столовой все вошли уже с куда большим энтузиазмом, даже немного потолкались. Я слегка приотстала и зашла последней. Мне показалось, или нас когда-то стало еще меньше?

– Та-ак, бойцы, – издевательский голос этого Янцвека (он нас явно пытается вывести из себя), – кушаем ме-е-едленно, все поняли? Одна ложка в двадцать секунд, по сигналу, ясно? Всем ясно?

Я молча киваю головой, говорить сил вот вообще нет. Все вокруг тоже молчат, занимают места за столом.

– Кому станет неясно – выдадим вилку. Будете суп вилкой есть, ха-ха.

Он точно нас за что-то очень не любит и еще и издевается, как будто нам мало чувствовать себя никчемными старыми развалинами…

Блин. За что? Почему? На глаза навернулись слезы и видимость расплылась. Но я все-таки разглядела пустое место у края стола и села.

Вытерла слезы своей ужасной отвратительной старой рукой и огляделась.

Такие же серые стальные стены, светящийся потолок , только один большой стол посередине и мы на скамейках вокруг. М-да, как-то это мало похоже на столовую.

Несмотря на появившуюся некоторую бодрость, мы все молчали, ждали еду. Никто даже ничего спросить не пытался, но общее настроение угрюмой подавленности, казалось, можно было пощупать.

Раздалось легкое поскрипывание. Все повернули головы в сторону приближающейся тележки с баком и стопкой тарелок. Человек в сером, как и остальные, в маске, в очках и с капюшоном на голове, подъехал с ней поближе, стал брать миски, что-то в них наливать и ставить на стол. Рядом клал свернутую салфетку, надеюсь с ложкой внутри.

Передо мной тоже поставил миску. Какая-то зеленовато-белая бурда. Абсолютно никакого запаха я не чувствовала. Впрочем, сейчас мне было всеравно, как и остальным. Мы все дико хотели есть, что угодно, но есть.

Раздался сигнал и противный голос Янцвека – Ложка в 20 секунд, все запомнили?

Я торопливо развернула салфетку чуть подрагивающими руками и зачерпнула ложкой (да, это она оказалась внутри салфетки) непонятную субстанцию. Вкуса никакого не почувствовала, сглотнуть тоже не удалось. Эта полужидкая масса, мне показалось, испарилась-всосалась прямо во рту. Я все-таки сглотнула, но ничего не почувствовала. Хотела зачерпнуть еще, но я вспомнила, что совсем забыла про 20 секунд, их надо было считать, а теперь – как понять сколько прошло? Смотрю на остальных. Может хоть кто-то считал?

Посмотрела – и опустила глаза в миску. Надеюсь, что выгляжу хоть чуть-чуть не так ужасно. Эти плиссированные лица, морщинистые шеи с натянувшимися жилами, вяло полуоткрытые рты со стекающей бело-зеленой массой изо рта у некоторых. Кошмар какой-то. Я уже не говорю об их ужасных руках, держащих ложки – сама такая. Все остальное скрыто серыми хламидами, которые нас заставили надеть возле какого-то стола в коридоре.

– Глотаем, дебилы! – взвизгнул Янцвек. – Ваши внутренние рецепторы еще не разморозились! Просто гло-тай-те! Всем понятно?

Я сглотнула еще раз. Так вот почему я ничего не чувствую. Но…заморозка? Причем тут это? Мы же были в капсулах сна? Я не давала согласие на криосон, да и никто не давал, не сомневаюсь, эта устаревшая технология уже давно себя изжила. Так причем тут заморозка?