Владислав Пантелеев - Жизнь Иисуса Христа

Тут такое дело, все последующие притчи, произнесенные на этой горе: о плевелах, о посеве и всходах, о горчичном зерне, о закваске, о сокровище, о жемчужине и о неводе, очень неплохо укладываются в предлагаемую парадигму толкований. Обратите внимание на финальные слова Иисуса Христа, произнесенные по завершению всех перечисленных откровений: «И спросил их Иисус: поняли ли вы всё это? Они говорят Ему: так, Господи! Он же сказал им: поэтому в с я к и й (здесь и далее разрядка – автора) к н и ж н и к, н а у ч е н н ы й Царству Небесному, подобен хозяину, который в ы н о с и т из сокровищницы своей новое и старое» (Мф.13:51-53). Вот для чего нужно учение о Царстве Небесном (не реальном земном, обратите внимание, а о загадочном и противоречиво описанном «Небесном»), – верящему в Святое Писание вынести из своих сокровищниц все что там есть.

Вполне вероятно, что некоторые из отвергнутых церковью апокрифических евангелий так же были созданы как оружие информационной борьбы. Возможно, это было сделано отдельными грамотными людьми в рамках социального заказа. А может, все известные евангельские тексты просто народное былинное мифотворчество угнетаемого народа, которое отражает его мечты на освобождение от гнета – внешнего (Римской империи) и внутреннего (собственных жрецов). Бедняки устали ждать активных действий от своей администрации и в качестве защитной психической реакции начали массово придумывать Спасителя в лице такого же как они бедняка, который обретя сверх возможности, победит зло и освободит, наконец, их нацию. Может быть поэтому Иисус в евангелиях пришел исключительно к евреям, а, например, в одном из апокрифов Христос и вовсе назван рабом Бога (Дидахе,IX,1)? Можно допустить, что эти процессы шли параллельно. Скажем, в рамках социального заказа стали появляться заказные евангельские тексты, а потом народная молва начала придумывать свои версии. Или, что скорее, наоборот: некоторые грамотные люди впечатлившись народными былинными фантазиями об обретшем божественном простолюдине-спасителе (Галат.1:7, 2; Кор.11:4-5), написали свои версии, в которых Иисус уже изначально имел божественный статус. При этом, они часть из них могли попутно интегрировать в них то самое открытое нами в рамках настоящего анализа оружие информационной борьбы, а противоречия в текстах объясняются тем, что их писали представители разных сект.

Грубо говоря, все евреи ждали мессию, но ждали его прихода с разных сторон. Ждали и совершенствовались в мифотворчестве, а кто-то додумался творчески развить эти мифы. Очень похоже, что как минимум, четыре канонических евангелия и Евангелие Фомы основаны на одном и том же мифологическом сборнике изречений Иисуса. На этом теологическом винегрете появилось множество христианских сект, в которых одни славили спасителя-бедняка, другие – спасителя непосредственно от Бога. Со временем кто-то попытался объединить разные враждующие секты и провозгласил Иисуса на радость и тем, и другим Бого-человеком. При этом из всех евангелий выделили максимально подходящие для этого четыре, назвали их каноническими, а остальные стали старательно уничтожать. Жизнь показала, что вышло в итоге достаточно эффективно: прошло два тысячелетия, а треть (!) не евреев всей планеты до сих пор «выносят свои сокровища» [108]. Сами же евреи относятся к евангелиям правильно, как и должно к ним относиться, – как к мифам.

Итак, испугавшись толпы, Спаситель велел [ученикам] отплыть на другую сторону. Далее следует эпизод, который опять льет воду на мельницу наших догадок. Когда книжник попросился пойти с Ним, Иисус, что называется, его дипломатически послал: «лисицы имеют норы и птицы небесные – гнезда, а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову» (Мф.8:18-20).

Тут же досталось и одному из Его учеников. На просьбу взять отгул чтобы похоронить отца, Иисус тому нахамил: «иди за Мною, и предоставь мертвым погребать своих мертвецов» (Мф.8:22). Если предположить что отец ученика был не иудей, и этот хамский ответ Спасителя наполняется смыслом, это если понимать его в рамках предложенного нами толкования.

Далее следует описание т. н. «земной жизни Христа», выраженно противоречивое в разных Евангелиях, который бессистемно передвигается вокруг Галилейского озера, непонятно разговаривает, совершает логические и этические ошибки, хотя бы потому, что пытается продвигать свое Учение методом индукции, т. е. поясняет свои мысли частными примерами. Он простому народу приводит примеры почему-то из жизни богачей, царей, начальников, рабов и рабовладельцев, само рабство не обсуждает, говорит о нем как чем-то само собой разумеющемся.

Самое ужасное из перечисленного именно то, что если понимать текст разумно и буквально, Иисус Христос разговаривает в принципе непонятно, он обвиняет, стенает, ругается, иногда хамит и хулиганит. Иисус либо совершенно не разбирается в людях, либо действует в строгом соответствии с каким-то загадочным дурным сценарием, либо евангельские тексты зашифрованы каким-то странным шифром, примерно как это мы предположили для Нагорной проповеди. В подтверждение своего божественного статуса Он показывает мелкие фокусы и действует настолько глупо, что если мы тут все жизнеописание Спасителя представим в удобочитаемом формате но буквально, это будет выглядеть просто удручающе. Граф Толстой попробовал, получилось красиво, но некорректно. Давайте для примера покажем, как выглядит в удобочитаемом формате эпизод «Беседа о Хлебе Небесном на третью Пасху (Ин.6:22-71)»:

«Приходят к иудеям бродяги, один из них показывает фокусы и утверждает, что Он Особенный, не такой как все. Ему говорят, что, как рассказывают, приезжал уже настоящий Факир. Затем интересуются, чем тот докажет свой профессионализм. Бродяга отвечает – «в тех фокусах режиссером был Мой Отец». Далее говорит непонятные речи, среди слов можно разобрать только то, что только Его Отец может показать настоящие фокусы. Иудеи пытаются его троллить:

– Хорошо, только не волнуйся. Покажи нам эти настоящие фокусы.

– Вот вам один: приходящий ко Мне не будет алкать, и верующий в Меня не будет жаждать никогда. И вообще, аз есмь хлеб жизни! Ну, как вам фокус? Вы же меня видите, почему не верите, что я хлеб жизни? [Далее неразборчиво] Те фокусы, которые вы видели, мой отец режиссировал, и он меня научил. И я пришел показать главный фокус!

– Что ты несешь, какой ты хлеб жизни, ты же – да, точно! – Иисус, иосифов сын!

– Никто не пройдет без билета смотреть мой главный фокус! [Тут неразборчиво] Я есть хлеб жизни, съешьте меня!

– Запарил ты, как тебя съесть, даже если ты хлеб, – этой, как ее, – да, жизни?

– Да вот так, приходите ко мне и ешьте, я очень вкусный. Помните ваши отцы ели хлеб? Ну, и что с ними стало – отравились и умерли. А если меня съедите, будете жить вечно, истинно говорю вам! Ну почему вы мне не верите?!