Татьяна Шишимер - Обманувшие смерть

Окончательно замерзнув, я вернулась в замок, согрела себе сама на кухне молоко и поднялась в спальню. Там как раз убирала Мара и что-то как обычно бубнила себе под нос. Вскоре она ушла, и я осталась наедине с собой. Это были адские часы. Я не могла сосредоточиться ни на чем. Поминутно вставала, бесцельно выхаживая по комнате, и оборачивалась на малейший шорох за дверью. Во время одного такого хождения, я вдруг услышала голос Карла за спиной.

– Лю, тебе не надоело? – Он сидел в кресле и широко улыбался.

– Как ты здесь оказался?!

– Вошел и сел. Ты была так увлечена своей прогулкой, что даже не заметила моего появления…

– Этого не может быть! У меня жутко скрипит дверь – я бы услышала. Бесшумно можно было только в окно влететь!

– Может я так и сделал? Впрочем, как я вошел, не имеет никакого значения, потому что я уже здесь и очень по тебе соскучился. – Он встал с кресла, поцеловал меня в губы и обнял. Некоторое время мы просто стояли, держа друг друга в объятьях. Как только я уткнулась ему в грудь, ощутила шершавую ткань шерстяного кафтана, а сквозь него – теплый аромат тела, сразу вернулась к воспоминаниям той ночи. Я почувствовала, что он возбужден… Кузен, тем временем, гладил мои волосы и тихо шептал.

– Никогда себя не прощу, Лю. Ты моя двоюродная сестра, но ты сводишь меня с ума…

Он обнял меня крепче и так прижал к себе, так что я своим телом почувствовала, как бьется его сердце. Пришлось даже отстраниться. На улице стемнело. Я зажгла свечи от камина и предложила присесть. Брата отправила на кресло, а сама забралась на кровать. Таким образом, между нами оказалась добрая половина комнаты.

– Не хочешь подпустить меня поближе? Тебе нечего бояться.

– Я не боюсь тебя, что за глупости? Ты же мой кузен. – Тут мы оба засмеялись. В свете вчерашних событий, это был, конечно, «весомый» аргумент. Впрочем, он сам все же подошел и сел на кровать напротив меня.

– Глупо повторять одно и то же, Лю, но мне ничего не остается, кроме как просить прощения. Я погубил тебя своей страстью…

Я прервала его монолог.

– Послушай, со вчерашнего вечера меня мучил только один вопрос: что дальше? Теперь я поняла – ничего. Я тебя не виню, Карл. Ты подарил мне восхитительное наслаждение. Я уже не маленькая и понимала прекрасно, чем это закончится, но не смогла как-то все вовремя взвесить. Но это в прошлом. Я решила, что нужно жить дальше. Хотя бы и без мужчины…

– Нет, Лю. Ты очень красивая, у тебя будут мужчины и …

– Мужчины – может, будут. Но не будет мужа, семьи, де… – Тут меня охватили ужас и паника одновременно. Я схватила брата за руку.

– Карл!!!

– Что?!

– А если у меня теперь будет ребенок? – Удивительно, что эта мысль не пришла мне в голову раньше! Однако тревога ушла с лица брата, и он облегченно вздохнул.

– Не бойся, не будет ребенка, по крайней мере, пока мы сами этого не захотим.

– Ты уверен? Откуда ты это знаешь?

– Поверь, уж я то знаю. Лю, здесь я себя полностью контролирую.

– А если…

– Не будет «если».

– А вдруг…

– Лю, я был бы последним поддонком на свете, если бы еще и сделал тебе ребенка. Но, поверь мне. ДАЖЕ ЕСЛИ ВДРУГ грянет гром, и ты окажешься в положении, я наплюю на общественность и стану младенцу отцом. Я же говорил, чтобы ни случилось, я тебя не брошу. Я же тебя люблю…

Он лег, я положила ему голову на грудь и успокоилась. Мы разговаривали всю ночь на разные темы. Перед рассветом меня начало клонить в сон. Карл уже собрался уходить, но около двери остановился и повернулся ко мне.

– Лю, я знаю, что уже не почувствую тебя так близко, как вчера ночью. Ты мне как родная сестренка и я больше этого не забуду. Позволь мне последний раз поцеловать тебя так, как я хочу.

Я кивнула, стараясь унять дрожь в коленях. Брат заключил меня в объятья и начал целовать в губы: долго, наслаждаясь, не спеша. Я прижалась к нему и вновь почувствовала, как он возбужден. Чтобы не потерять контроль над собой, мне пришлось слегка отстраниться самой. Карл тяжело вздохнул и, пожелав мне спокойной ночи, вышел. Как только дверь за ним закрылась, я облокотилась спиной о стену и тут же, не в силах удержаться на ногах, сползла на пол. Мое сердце билось в горле, по телу пробегала приятная дрожь. Я встала, дошла до кровати и буквально рухнула на нее.

К обеду меня разбудил стук в дверь. Вошла Дарина и прямиком направилась ко мне.

– Доброе утро, Люси! – (мы, к тому времени, уже были на «ты», еле ее уговорила). – Что-то ты заспалась сегодня, скоро обед.

– Доброе утро. Просто я поздно легла вчера.

– Ну, рассказывай, что делала два дня в полном одиночестве? Бессонницей-то не мучилась? – Дарина улыбнулась, а меня бросило в холодный пот. Я еле выдавила из себя «гуляла, читала», и поспешно перевела тему.

– Лучше поведай мне, как ты вытерпела Драгана столько времени?

Мы обе рассмеялись. Пока я приводила себя в порядок и одевалась, она рассказывала, что они купили на заготовки, какие сплетни в городе, что носит молодежь. Оказывается, в народе ходят странные слухи: будто заговор против дедушки какой-то намечается. Это прозвучало примерно так: «Говорят, что скоро старого упыря со свету сживут!». Хотя я понимала, что заговоры, о которых судачат даже на рыночных площадях, яйца выеденного не стоят, все же заволновалась. В Венцерское княжество дед уехал с послами, а возвращаться-то будет только с Куртом и с дружинниками. Мне стало как-то не по себе. Дарина заметила это.

– Не волнуйся, Люси. Твоего дедушку все так боятся, что страшные сказки сочиняют о нем! Никто не сможет к нему даже подойти, вернее, не захочет. Тем боле, с ним князь Вальден.

Тут Дарина была права. Дедушка управлял Валадией жестко, но справедливо. По крайней мере, так я считала со слов домочадцев. Порой, он был вспыльчив и зол. Мне всегда казалось, что злость – это весомая его часть, органичная составляющая. Курт же для всех был окружен ореолом тайны и являлся единственным близким другом деда. Воины уже пустили славу о его отваге и подвигах в битвах. Его уважали, а за бесшумную походку при очень высоком росте и острый слух – боялись. Князей в Валадии было много, но самым большим авторитетом, пользовалось окружение моего деда: Раду, Курт, Карл, легионеры и несколько полевых воевод. То есть только те, кого господарь проверил в боях. Конечно, судачили, будто они все владеют какой-то темной магией и водятся с нечистью, а дед мой и вовсе заключил договор с самим чертом. Но я никогда не предавала этим легендам большого значения. Думала, что это все суеверия.

Продолжая наш разговор, мы спустились обедать. Все это время плохие предчувствия мои только усиливались. Закончив с едой, я отправилась в конюшню. Сердце уже било тревогу. Магия обострила мою интуицию. Я была уверена, что грядет беда. Драган, как обычно, отдыхал в темноте. Я подошла к нему.