Татьяна Шишимер - Обманувшие смерть

Параллельно мучениям, связанным с кузеном, я волновалась о Курте. Наши последние несколько разговоров не выходили у меня из головы. Что-то переменилось. Я скучала по нему, думала о нем. В груди словно кинжал ворочился от того, что он далеко. И все эти его расспросы… И то, как я отстранилась от него, испугавшись вдруг нахлынувших чувств …Я впервые в жизни тогда стала думать о нем, как о мужчине.

Свадьба шла еще долго, однако я поспешила уйти – устала от толпы пьяных людей, ноги гудели от танцев, я натерла мозоли новыми туфлями. Моим партнером в народных плясках был не только кузен, но никто из других гостей не осмеливался подойти ко мне второй раз после «убийственного» взгляда Карла. Хорошо, что еще Курта не было на свадьбе. Думаю, они могли бы подраться. И это тоже было странным. Не могу сказать, что кузен и мой друг были когда-то приятелями, но раньше дело до открытых конфликтов не доходило. Может, что-то произошло у них на поле брани…

Со всех, кто знал о том, что дедушка жив, была взята клятва о молчании. Нарушение слова каралось смертью. К тому же (об этом знала только я), дед наложил на посвященных в тайну, заклинание о молчании. Но сколько бы я ни просила его научить меня этому колдовству, дед отказывал. Он вообще отстранился общения и практически не выходил из своей комнаты.

Последующие дни тянулись однообразной полосой. Мама все не возвращалась, Курт ненадолго приехал, но затем отправился к марьядским князьям решать какие-то вопросы, Карл опять кутил в охотничьем домике, а дедушка… Дедушку я по-прежнему видела крайне редко, только если не ложилась допоздна спать. Он начал вести ночной образ жизни, объясняя это тем, что вынужден скрываться от людей. Но, по-моему, это было лишним. В замке итак не находились посторонние.

Мара приняла на себя обязанности Дарины. С молодыми она жить отказалась, объясняя это тем, что будет им в тягость. Уборка свелась до минимума: только жилые комнаты, зал, столовая, библиотека и дедушкин кабинет. Дружинники жили в людской и прибирались у себя сами.

Таким образом, мое общение с людьми практически сошло на нет. Вместо этого я упорно ходила в свою библиотеку и постигала азы тайной науки. Все чаще мне попадались трактаты о смерти и о так называемой загробной жизни. Особенно интересными были тексты о том, как люди могут достигать бессмертия. Признаться честно, я понимала, что читаю что-то важное, но мне не хватает опыта и знания каких-то ключей, чтобы до конца осознать и применить это на практике.

Я чувствовала возрастающую в себе силу – самостоятельную, живую, горячую. Мне доставляло большое удовольствие ощущать ее, использовать. Я научилась взаимодействовать с драгоценными камнями. Соответствующее заклинание я нашла давно, но не смогла применить его в библиотеке, так как на пальце у меня был только один перстень с сапфиром. Тогда я, уже в спальне, собрала все свои украшения – но и тут ничего не получилось. И только спустя время пришло понимание. В тот день я решительно отправилась к дедушке в комнату и бесцеремонно стала стучать в дверь. Ответом мне была тишина. Тогда я попыталась войти. Безрезультатно. Но я знала, что он там! Через несколько минут тяжелая дверь открылась так легко, будто бы не была заперта вовсе. Дед вопросительно смотрел на меня холодным взглядом.

– Дедушка, у тебя есть драгоценные камни? Много одинаковых. Мне надо для магии…

К моему удивлению суровая туча ушла с лица главы нашего клана. А ведь я и не знала, как ему объяснить толком эту внезапную необходимость. Он кивнул и скрылся в темноте спальни. Меня войти не пригласил. Вскоре дед появился с несколькими серебристыми ларцами и с улыбкой передал их мне.

Я спустилась в спальню с тяжелой ношей, села на ковер и открыла шкатулки. Внутри они оказались отделаны бархатом – разных цветов каждая. Я с удовольствием погладила эту приятную ткань. А камни… Изумруды, сапфиры, горный хрусталь и рубины. Я прочла заклинание. Мои полуприкрытые веки вновь наполнились голубоватым свечением, сквозь которые я посмотрела на драгоценности и…ощутила их по-новому. Густой, тягучий изумруд, глубокий, холодный и влажный сапфир, звенящий, ледяной горный хрусталь. От твердого и сухого рубина у меня свело затылок мурашками – так он будоражил меня. Я захотела их все! Силу каждого. Но я понимала, что здесь нельзя переборщить. Тогда я схватила ладонями по горсти горного хрусталя и сжала их, что было сил. Ледяная волна прошла сквозь меня лавиной, наполняя свежестью каждый уголок моего тела и души. Сердце сладко замерло в груди. Это длилось минут пятнадцать. Но потом я еще долго лежала на ковре, сраженная изысканностью и интенсивностью совершенно новых ощущений, и смеялась в потолок. В ту ночь я попробовала на «магический вкус» каждый камень. Их сила была восхитительной. После я долго сидела около камина и глубоко дышала, растягивая каждый вдох и выдох на какие-то нереально длинные секунды. Так я усваивала своим телом силу драгоценных камней, чтобы не растратить ее и не сойти с ума. На следующий день я взяла было в руки кольцо колдуна, погибшего в бою около нашего замка. Я не знала, что в нем за камень, насколько он драгоценный, но четко поняла, что мне не стоит пока с ним взаимодействовать. Кольцо еще не было готово делиться со мной своей силой. Оно не забыло старого хозяина.

Через два месяца ко мне в гости приехала Дарина и сообщила очередную радостную новость – она ждала ребенка. Ее муж уехал с легионерами на охоту, и ей было страшно ночевать одной. Целый день мы провели вместе. Я была просто счастлива! А вечером случилось событие, которое вновь резко изменило мою жизнь.

Дарина спустилась к Маре, и я осталась одна. Услышав стук копыт во дворе, я подумала, что приехал Курт, и очень этому обрадовалась, так как уже успела сильно по нему соскучиться. К тому времени я стала все больше думать о своем «друге детства». Перебирала в голове прошлые встречи, сочиняла будущие диалоги. Я сама не понимала, зачем делаю все это. И явственно ощущала перемены в себе. Да, я много лет воспринимала Курта, как близкого друга, хотя он был взрослым мужчиной. Я никогда не стеснялась его общества, любила наши встречи – когда он заходил навестить меня. Конечно, мы не проводили вместе много времени. Ведь не думаю, что ему было очень интересно вести беседы практически с ребенком. Но мне вдруг остро стало не хватать его. Что странно. Ведь у меня уже случилась первая и единственная близость с Карлом, и по идее именно он должен был занимать все мои мысли. Какое-то время так и было. Но ситуация изменилась с того нашего разговора с Куртом после сражения с предателями.

Итак, спускаться вниз я не стала: если приехал Курт, то все равно он сначала зайдет к дедушке. Через два часа вернулась Дарина. Она была очень довольна.