Дарья Палдовская - Эхо шума

Цинь прищурился.

– Так, по углам, по углам, – уже устало вновь принялся взывать к разуму Азамат.

– А чего такого? – непонимающе уставился на капитана Лени.

– Убийцы они, Лени. Убийцы. И не простые, а золотые. Золотого Семёна, если конкретно.

– Убийцы?

– Наемники, – поправил Азамат, глядя при этом на пацана. – Такая у нас работа. Работа гнилая, но какая есть.

Цинь демонстрировал презрение к всему сущему и с увлечением разглядывал ромбики плитки на полу.

– Из-за работы вы по нам палить начали?

– Вы первые начали. Мы только защищались. И мы вас не видели, и не думали, что внизу люди, – ответил Фархаду Азамат.

– А ранее, наш корабль…

«Внимание-внимание! Всем работникам просьба вернуться на свои рабочие места! Внимание-внимание, повторяю: всем работникам просьба вернуться на свои рабочие места!»

Фархад с руганью шарахнулся в сторону. На его рукаве заболталась вторая дыра – аккурат рядом с первой.

– Прости. Нервы ни к черту, – улыбнулся ему Цинь. Фархад ответил ему невеселым взглядом.

– Это из динамиков или опять глюки? – задрал к потолку голову Лени.

– Не уверен, – ответил Азамат. – Давайте пойдем отсюда. Меня напрягает эта обстановка. Хотя. Перед тем, как мы вместе куда-то пойдем, я хотел бы уточнить пару крайне интересных моментов. Фиг с ней, с эхом на этой треклятой посудине. С какой радости сама станция начала двигаться? И, не менее интересный момент. Лично у нас больше нет корабля. Как и людей, специализирующихся на расшифровке. Плюс нам подсунули кривые карты. А момент с наличием здесь запасных шлюпок крайне интригует.

– Нормальные вам дали карты.

– Что, простите?

– Что слышал. Я потому и со всплеском согласился. Только, как по мне, он здесь не временный, а больше хронический. Коридоры выполнены ни по оригинальной архитектуре из планов, ни по принятому в первых моделях стандарту, ни даже по схемам эвакуации, что мы нашли на первом этаже. Что бы тут не было, оно развлекается уже достаточно давно.

Повисла неловкая тишина. Лицо на картине на стене с гитарами на месте глаз и спуском вместо рта пребывало в шоке вместе с ними.

– У нас, предположительно, есть корабль, – тихо подал голос Лени. – Просто связи нет.

– Наш мигнул диструктализацией за считанные минуты до обрыва связи, – тем же тоном сказал Азамат. – Может, ваш тоже уже, того…

Лени опустил глаза, продолжив нервно сковыривать с ногтей разноцветный лак. Теперь пришла очередь фиолетового.

– Наши в порядке, – уверенно сказал капитан. – Нужно только найти связь. – Он посмотрел прямо на Циня. – А там и вас подберем с собой до ближайшего пункта населенного, чего уж тут.

Пол задрожал, посыпались остатки штукатурки, снося с собой со стены картину с испуганным жирафом.

– Уходим, – резко бросил Цинь.

Никто не стал спорить.

– Мы пришли с того входа, – Фархад махнул рукой на дверь неподалеку. – Если пройти через лабораторию, где-то с той стороны должна быть лестница. Еще лифты, но это плохая идея.

– Лифты – плохая идея, – согласился Азамат.

Цинь широким шагом направился в сторону выхода, его напарник поторопился следом. Фархад с Лени – чуть позади.

– Я ему не нравлюсь! – косясь на Циня, шёпотом пожаловался инженер.

– Ему никто не нравится, – утешил его капитан.

– Ты его очень не любишь, да? – заметил Лени.

– Я предателей не люблю.

Вскинув на это замечание брови, Лени не стал уточнять. Вместо этого задал другой вопрос.

– Поэтому в теорию про эхо не поверил, да?

– Не совсем. Скажи, если это просто эхо, откуда в той столовой взялась мишура?

Сбой системы: точное местоположение неизвестно

Станция, нижний уровень

201х год по старому летоисчислению

Цепь, что удерживала защитные частицы вместе, моргнув на прощание, отключилась. Куски углерода, мерцая, обретали форму и цвет, лохмотьями сваливаясь с кожи и одежды. Это был самый страшный момент. Замеров, можно ли воздухом этой станции дышать, они не делали.

Не отдавая себе отчета, Багрицкий задержал дыхание. Обругал сам себя. Если дышать было нельзя – все было напрасно. Не было смысла продлевать неизбежное. Он вздохнул полной грудью, бросая вызов сковавшей его панике.

Воздух был стылым. Влажным. Затхлым. Будто протрясли очень грязный половик прямо перед носом. Но дышать было можно.

Дрожащей рукой он провел по лицу, собирая грязную влагу. Откуда-то с потолка капнуло.

Чуть пошевелившись, и тут же зажмурившись от накативших ощущений, он тяжелой рукой прощупал шею. Грудь. Живот и таз. Ногу. Скулу. Раненную с прошлого задания голову. Пошевелил пальцами. В целом, не сказать, что приземление вышло особо приятным. Но кости были целы, а при сложившихся обстоятельствах это уже было великим делом.

Скинув с головы нечто, напоминающее по ощущениям расползшийся гриб, он потянулся, медленно готовясь принять вертикальное положение. Переломов не было, но онемение и ушибы радости и бодрости не добавляли. Встав, он немного потоптался на месте, давая телу привыкнуть. Неприятной неожиданностью оказалась потеря рюкзака и левого сапога. В одном носке было неуютно.

Он скривился – бок и ногу прострелило болью. Смахнул с бровей влагу. Выудил фонарик.

Он находился на открытом проходе по центру брюха гигантского стального серпантина. По ходу, на уровне служебных помещений. С обоих сторон от прохода сипло дул ветер. Если вспоминать ту неточную карту – он был либо почти у обшивки, либо на самом дне, в подвальных этажах, обеспечивавших температуру, воздухоочистку и прочее.

Пейзаж вокруг представлялся весьма унылым, однако адреналина добавляло какое-то перманентное поскрёбывание из соседнего тоннеля, которое он, на настоящий момент, решил игнорировать. Ранее, едва очнувшись, он из-за этого звука, с перепугу, тут же вытащил пистолет, но добился лишь того, что оружие выскользнуло из дрожащих рук, а сам он грохнулся в слизь на пол. Он поелозил-поелозил, но пистолет так и не нашел. Сперва перепугался до одури, но потом понял: что бы там ни пряталось, неким доктором, лишившимся спасительного щита скафандра, оно перекусывать было не намерено. По крайней мере, сейчас.

Воздух гудел, и это нервировало. Стены овивали жгуты проводов, из которых иногда с шипением вырывался пар. Здесь не было ни плитки, ни обоев, ни плакатов, картин или каких-либо еще декоративных украшений. Сплошное железо: пыльное, но, на удивление, не ржавое.

Ни Фархада, ни Лени рядом не было. Оставалось надеяться, что вляпался так он один. Он снова запрокинул голову. Воронка сверху, через которую он сюда попал, была закрыта. Ребята могли как остаться на том уровне, так и выкатиться чуть раньше него. Или позже.