Мария Некрасова - Большая книга ужасов – 86

– Уезжают, – сказала я. – Увидим, что отъехали, пойдём к директору.

Все дружно рванули с нами к окнам в нашей комнатушке смотреть, как эти уезжают.

Я не увидела: там было не протолкнуться. Слышала сквозь тонкое стекло, как хлопнула дверца багажника, потом ещё три, потом завёлся мотор. Владик первый выбрался из толпы у окна и шагнул к дверям:

– Дядюшка Мокус, в смысле Ляльевгеньна, можно я кину в них грязью?

– Только пропусти девочек вперёд, не забудь сказать «до свидания» и вымыть потом руки.

– Ляля Евгеньевна! – Ленка бросила на меня убийственный взгляд, но ребят было уже не остановить. Семыкина рванула на себя засов, вывалилась на четвереньки, потому что сзади уже напирала толпа, и, кажется, вела обстрел из этой позиции, пока мы с Ленкой не вышли последними. Лето стояло сухое, и грязь на территории найти было не так-то просто, к тому же машина уже отъехала.

– Ты понимаешь, что это может быть твой последний педагогический закидон? – Ленка стояла у меня за спиной, опираясь на подоконник, и смотрела, как улюлюкающий табун школьников преследует и обстреливает машину.

– Не понимаю, но допускаю. Не будь врединой – что я должна была им сказать? «Это плохие люди, но у них могут быть хорошие дети, которые наверняка любят цирк»?

– А правда, слушай, как меняются стандарты! В наше время это не считалось чем-то плохим.

– «В наше время»! Старушка нашлась!

– Нет, правда… Они добрее нас.

– Добрее, не добрее, но у них нет этой нашей толерантности к насилию.

– Серьёзно?

Толпа ребят бежала за машиной, швыряя в неё чем попало (с камнями тоже напряжёнка, есть только лёгкий керамзит с клумб да мельчайший грунт оттуда же). Честно говоря, я не видела, кто чем кидается, даже не видела, чтобы кто-нибудь попал.

Лёлик с компанией присоединился и, конечно, вырвался вперёд. Он бежал, радостно улюлюкая, пока кто-то из добрых дружков случайно не наступил ему на широкие треники, а дальше… Лёлик споткнулся, рухнул носом на землю, на ходу теряя штаны. Семыкина, которая снимала погоню на телефон, тут же догнала и, наверное, взяла крупный план. Лёлик вскочил, рявкнул на неё, но к тому моменту уже полгруппы достали телефоны, а вскочивший Лёлик опять запутался в сползших штанах… Эх, Сашки нет! Но это и необязательно – думаю, с ней поделятся видео, если что.

Лёлик орал, пытаясь вытереть лицо и одновременно подтягивая штаны, бросался на обступивших его с телефонами, чтобы отобрать, но все ловко уворачивались. Дружки Лёлика пытались изображать из себя охрану, но ребята снимали их, а бить кого-то перед камерой они боялись.

Машина повернула и скрылась.

– Не пора ли вмешаться?

– Ага, а то ещё чуть-чуть – и правда будет драка.

У Хурмы ещё паслись те трое, что устроили весь этот спектакль, Сашка ушла, и правильно сделала. Иваныч одиноко сидел у окна и комментировал всё, что видел. Трое игнорировали его как фоновый шум, Хурма рассеянно отвечала.

– Значит, уже поймали мишку. Видите, всё обошлось! – Последнее было адресовано Лёликову папаше.

– Обошлось! Да если бы не я…

– Саша дошла? – прервала его Хурма, обращаясь ко мне.

– Нет. Я надеялась её здесь застать, чтобы вместе отвезти Иваныча, если разрешите.

Лёликов папаша переменился в лице, шагнул ко мне и рявкнул в сторону Хурмы:

– Ну я же говорил!

– Саша занервничала, когда узнала, что происходит в лагере, – поспешно объясняла мне Хурма, – сказала, что никого не хочет видеть, и убежала.

– И вы её не остановили! – с удовольствием заметила я этим двоим и Лёликову папаше. Ух, как он психанул!

– Я не остановил?! Да я не обязан, это ваша работа – следить за детьми! – Он стоял, наверное, в полутора метрах от меня и всё равно плевался.

Как мало надо, чтобы выбесить взрослого уравновешенного папашу. Напомнить, что он не смог догнать и удержать подростка, а всего час назад играл мне тут мышцами и связями, вертолётик вот вызвал на жалкого забитого мишку, доказывая, какой он крутой…

Слушать всё это я, конечно, не стала. Демонстративно вытерла лицо – пусть этот лопнет от ярости, убирать всё равно не мне.

– Значит, она где-то в лагере. Сейчас найду. – И вышла.

Пусть договаривает закрытой двери. Конечно, в погоню он не бросился и почти наверняка накинулся на Хурму. Конечно, мне она за это всыплет. Но за последние сутки я столько накосячила, что маленький жест невежливости погоды не сделает.

Я вышла на воздух. По лагерю уже носились дети, как будто ничего не было, и вертолёт, понятно, давно улетел. Я так и не поняла, зачем он тут был: чтобы найти мишку и передать по рации вниз? У самого корпуса валялся самокат, который мишка вчера угнал неведомо у кого. Найдётся хозяин. А пока я одолжу, так быстрее. Встала и поехала искать Сашку.

Первым делом я рванула в наш корпус, но Сашки не было. Сказав Ленке меня набрать, если явится, поехала дальше. Столовка (Сашка иногда там помогает), кружок, другой кружок, баскетбольная коробка, корпус и двор первой группы (это не моя тайна) – чисто. Вырулила на парковку к проходной, заехала к Петровичу. Он бы, конечно, не выпустил, но увидеть мог – камеры же…

– А я сижу любуюсь, как твои гнали этих… – Петрович кивнул на монитор, где застыл стоп-кадр: уезжающая машина и ватага школьников с керамзитом гонит её как дикого кабана. – Хочешь посмотреть? Жаль, на Ютуб не выложишь… Да не расстраивайся ты! Всех не спасёшь!

– Петрович, Сашка пропала.

– Как пропала? Ты ж её сама за чем-то послала в дальний корпус. Она мне и записку твою показала.

– Какую?!

– Ты не давала записку?! Я вызываю подкрепление. – Петрович растерянно зашарил в ящике стола, свободной рукой тыча в кнопки рации.

Я уже набирала номер Хурмы:

– Саша сбежала.

– Девочка, шестнадцать лет, джинсы, серая футболка, чёрная спортивная куртка, – талдычили мы одновременно в свои трубки. Далеко она уйти не могла.

Хурма не тратила время на выговоры, велела мне хватать машину и ехать прочёсывать лес, обещала кого-нибудь послать вдогонку. Петрович уже совал мне записку: почерк действительно мой, и в записке я действительно прошу отпустить Сашу в дальний корпус за бумагами… Чёрт, этой записке лет пять – где она её вообще откопала?! Хранила, что ли, в шкатулочке на такой случай?! Иногда мы всё-таки недооцениваем детей – и вот пожалуйста!

– Ты тогда покатайся по лесу где проедешь, и дуй к ней домой, – напутствовал Петрович. – Дальше дома они обычно не бегают. Адрес найду сейчас и скину.

Я кивнула и побежала на парковку.

Петрович опустил за мной шлагбаум, и машину сразу обступил лес. Я знала, что он жиденький, несерьёзный, а всё равно давил. Было как-то не по-утреннему темно, то ли из-за сосен, которые здорово подросли за этот год, то ли на улице пасмурно, или то и другое. Я включила ближний свет, может, хоть так будет уютнее. Какое там! Сашка сбежала. Раньше за ней такого не водилось, но этот Лёлик, эти с мишкой… Думаю, её просто достали. Хотя с Иванычем они вроде подружились… Чёрт, надо было спросить Иваныча – может, она по какому его поручению пошла? Я быстро набрала Хурму и включила громкую связь: