Иван Вологдин - Живая тьма

Забегая немного вперёд, следует рассказать, что Вадим был счастлив в браке. Поэтому отказывался замечать других девиц. Конечно, иногда где то глубоко внутри просыпался внутренний мужской дьяволёнок, начиная трогать похотливые струны души, дабы разрушить решительность Таршина быть верным жене до конца своих дней, однако советское воспитание, умение держать себя в руках и незаурядного размера воля, позволяли Вадиму быстро отгонять внутреннего смутьяна прочь. Нужно сказать, что и жена отвечала ему полной взаимностью.

На момент начала повествования, его спутница жизни – Таршина (в девичестве Дубровина) Алёна Александровна, отставала от мужа в возрасте всего на год, что не помешало ей в столь трудное время, чуть ранее начала этой истории, подарить молодому мужчине чудесную дочку Василису. Молодая, ответственная и деятельная мама уже восьмой месяц кряду находилась в декретном отпуске и дико изнывала от безделья. С ребёнком ей очень хорошо помогала родная мать – Ольга Александровна, довольно дородная, крепкая женщина средних лет, а также мама Вадима – Надежда Петровна, являющаяся классической, худой и строгой учительницей предпенсионного возраста.

Держаться на плаву молодой семье позволяла двухкомнатная квартира, доставшаяся в подарок от отца Вадима – почётного строителя Михаила Владимировича Таршина, на которого он был похож как две капли воды, а также небольшая дача, в шесть соток земли. В весенне-летний период на загородном участке и Алена, и Вадим неизменно высаживали картошку, которая всё чаще становилась неизменной основой рациона молодой пары. При всех своих выдающихся внешних данных, Алёна никогда не отказывалась от грязной работы будучи, по сути, простой девчонкой из глухой деревеньки Медведьевского района, откуда в своё время Ольга Александровна, удачно женившись на молодом инженере Александре, смогла вырваться в районный центр. При этом следует отметить, что на момент женитьбы Ольги и Саши, Алёне было три годика. Как и где Ольга Александровна нагуляла столь прелестную дочурку – это тайна покрытая мраком.

Впрочем, отчим, который из-за природных особенностей не мог иметь детей, полюбил её как родную, подарив своё отчество и фамилию.

Вот кого природа наградила внешностью – так это Алёну! Стройная, как березка, русоволосая обладательница длинной косы и огромных, голубых глаз, была, будто бы списана с одноименной картины Васнецова, будоража своим исконно русским образом сознание подростков, сверстников и мужчин, в том числе намного её старших.

Подростковая любовь к ней была отдельной темой для пересудов в небольшом городе Медведьевске, так как до родов Алёна Александровна довольно успешно поднималась по карьерной лестнице в местной образовательной школе, со звучным номером «101». Поводов Алёна не давала, однако буквально все ученики старших классов, в которых она преподавала русский язык и литературу, были поголовно влюблены в прекрасную учительницу. От того, с уходом Алёны Александровны в декрет, и оценки по данным предметам, среди мужской части, резко поползли вниз.

Беременность, прошедшая легко в здоровом, закалённом теле молодой женщины, никак не отразилась на внешних данных красавицы, а поэтому сильный пол по-прежнему мечтательно смотрел ей вслед, когда она в лёгком, ситцевом платье, гуляла с коляской по тенистым улицам маленького города.

Были и попытки ухаживаний. Впрочем, воздыхания мужчин были тщетны на протяжении всего времени отношений пары. Как уже говорилось выше – Алёна, в отличие от большинства девушек и женщин, населявших Медведьевск, была безукоризненно предана своему мужу. Даже два года, которые Вадим провёл в армии, не сломили её решимость дождаться возлюбленного – никакие подарки, никакие знаки внимания не могли смутить верное сердце девушки, а поэтому служил Таршин легко, отдавая долг своему Отечеству в выстуженных степях Забайкальского края, на границе с Китаем. Вещественным напоминанием о времени вынужденной разлуки, теперь являлась лишь большая стопка писем, запертая в старинный комод и пара фотографий, сделанных на контрольно пропускном пункте военной части во время свидания (ну и шрам, пересекающий коротко стриженую голову Вадима, доставшийся в подарок от старослужащего в самом начале военной службы).

Как уже становится понятно из написанного выше, жила молодая семья небогато, но достаточно счастливо.

Столь подробная завязка истории, возможно, к данному моменту уже порядком утомила потенциального читателя. Пусть так! В своё оправдание скажу лишь то, что жизнь среднестатистической семьи, столь въедливо раскрываемая мной перед вами, имеет свою цель. Я хочу, чтобы вы поверили в реальность существования этих людей и как следствие – в реальность событий необычайных, случившихся несколько позже.

Таршины крутились, как могли, при посильной помощи родителей, не жалуясь на быт и условия. В планах у Вадима было выучиться на помощника машиниста и купить ещё одну дачу по соседству, у Алёны – вернуться в родную школу.

Казалось бы – типовые условия, типовые мечты и типовая семья. Прожили бы как все и, не нарушая установленные свыше, социальные возрастные нормы, тихо сошли в могилу, так ничем особо и, не отметившись на планете Земля. Так бы непременно и было, если бы внутренний мир Вадима не обладал рядом особенностей, выгодно сочетаясь с пытливым умом. С малолетства, под влиянием отца, молодого мужчину терзало сразу несколько страстей – любовь к истории и странная любовь к необычной науке – эзотерике.

Это неординарное сочетание и предопределило дальнейший ход событий.

Для полноты повествования вернёмся же во времени немного назад.

В Медведьевске, с самого его основания в 1947 году, ходила странная легенда. Согласно ей, самая высокая точка района – небольшой, трёхглавый и давно погасший вулкан Моргудон, когда-то в стародавние времена являлся настоящей Меккой для северных народов, куда стекались все страждущие. Отчаявшиеся племенные люди, пребывали сюда в самые тяжёлые времена своей жизни, чтобы общеизвестное место силы исцелило их недуги… или окончательно избавило от страданий на планете Земля.

Потухший в незапамятные времена Моргудон был мрачен и суров. Возвышаясь над тайгой на километровую вышину, каменистая, своенравная, угрюмая гора, до самой центральной вершины, чернела небольшими пнями – последствиями сильных пожаров, возникших от притянутых молний. Жёсткая, короткая трава, скрывающая в своих зарослях лосинную вошь и мошку, прерывалась только редкими, высохшими, коричневыми протоками весенних ручьёв, не зараставших и в жаркое лето. Вершина – три равноудалённые друг от друга головы вулкана, соединённые между собой острой грядою, вообще не содержали какого – либо зеленого покрова. Центральная глава, самая высокая, серела острыми осколками древней лавы.