Татьяна Осипова - Разговор с призраком

Жаль, что ничего не исправить.

– Послушай, Наташ, если квартира останется у него, то, я умываю руки.

– Но я же не могу его просто выгнать, Вадь.

– Ну, я могу поднять свои связи, признать его недееспособным не составит труда.

– Хорошо, так и сделаем. – Женщина глянула в сторону дочки. – А ты что стоишь здесь? Иди к себе в комнату.

– Мам, а когда папа приедет?

– Не знаю, не видишь, взрослые разговаривают! – Наталья сжала губы. Вадим взял её за руку и проговорил, что с наследством вопрос решит, главное, что они вместе.

– А Оля?

– О дочке не беспокойся.

В прихожей хлопнула дверь. Наталья вскочила, испуганно глянув на Вадима. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Прошептала, это Юра, что же это он на день раньше вернулся. Из прихожей донёсся его голос:

– Наташенька, а я помню какой сегодня день.

Она прижала руки к губам и прошептала о годовщине свадьбы, выругалась и сделалась бледной, как полотно.

Юрий зашёл в кухню, в руках букет цветов, пакет с гостинцами. В душе Стаса стало противно и горько. Сцена неприятная.

Улыбка сползла с лица мужа, он выронил пакет, который с грохотом упал на паркетный пол. В сторону Ольги покатилась банка с красной икрой

– Ничего не говори, – тихо проговорила Наталья. – Ребёнок дома.

– Это вы при Оленьке воркуете голубки? – ярость тихо расползалась на лице обманутого мужа. Он швырнул букет в лицо жене и с кулаками бросился в сторону Чернова. Тот выше и шире в плечах, удар отбил и отбросил Юру к стене.

Выскочила Оля, закричала, не трогай папу, Наталья втолкнула дочку обратно в детскую, попыталась успокоить мужчин. Юрий не хотел ничего слушать. Вадим насмешливо бросал ему оскорбления. Крики и ругань, грохот от падающей мебели, плач девочки, страх которой Стас ощущал кожей.

Когда Наталья стала обвинять во всём Вадима, тот рассмеялся, ударил её. Выбежала Оленька, попала под его руку и, отлетая к стене, ударилась затылком о край тумбочки. Сползла на пол, застонала и затихла. Взрослые не заметили, что ребёнок больше не плачет. Она лежала на полу и не двигалась.

– Что вы наделали?! – закричал обезумевший отец. Бросился к девочке, сжимая её в объятиях расплакался, а потом попытался выбраться к выходу, со словами, ты убийца Чернов и тебе не уйти от ответа. Налетев на кулак Вадима, он рухнул, теряя сознание. У Натальи началась истерика, а в глазах её любовника вспыхнула паника.

Он опустился на табурет, лихорадочно соображая, что делать дальше. Потом резко встал, со словами, что ему эти проблемы не нужны. Открыл кухонный ящик, резко вытащил длинный кухонный нож и, повернувшись к Наталье, пырнул ту в живот. Она вскрикнула, а Чернов вытащил лезвие и нанёс ещё несколько ударов женщине, потом склонился над бесчувственным Юрием, вложил орудие убийства ему в ладонь и осмотрелся.

Стасу сделалось мерзко, страх липкими щупальцами вполз под рубашку. Трус, прошептал он дрожащими губами, какой же трус. Вадим посмотрел по сторонам. Убийца чувствовал чьё-то незримое присутствие. Он вынул сигарету из пачки, закурил, чиркнул несколько раз зажигалкой, а потом поднёс её к тонким занавескам. Они вспыхнули, и пламя понесло их к потолку. Обои зашелестели, коричневые цветы расцвели угольными звёздами, вспыхнули багровыми всполохами. Завораживающее зрелище, гипнотизирующая игра пламени.

Вадим вышел в прихожую, Стас услышал, как хлопнула входная дверь, кинулся за ним, но не догнал. Только он коснулся дверной ручки, как оказался снова на кладбище. Рядом призрак девочки, которая беззвучно плакала. Призракам не дано то, что умеют люди, но они обладают другими способностями.

– Стас, найди папу, может быть он что-то и вспомнит.

– Хорошо, – дрожащим от волнения голосом проговорил Стас и проснулся.

Липкий от пота он сел в кровати. Насти рядом нет, по доносящемуся запаху с кухни он понял, что девушка готовила завтрак.

Рассказал о новом ночном путешествии. Не понимал, как такое возможно. Настя успокаивала его и сказала, что выяснить в какой больнице сейчас Юрий Фадеев можно.

– У меня у подруги мама в больнице работает, тётя Таня. Я позвоню ей и попрошу найти человека. Сейчас даже передачи такие есть, где людей ищут.

– «Жди меня»?

– Ну, да, – кивнула девушка. – Сегодня у меня выходной, сейчас позавтракаем и поедем в больницу, где работает тётя Таня.

Стас немного успокоился. Завтрак вкусный, гренки с сыром он всегда уважал.

Сели в маршрутку, надо добраться на другой конец города. Однако время пролетело быстро, да и тётя Таня, которую Стас называл не иначе, как Татьяна Васильевна, с пониманием отнеслась к истории Насти.

– Понимаете, тёть Тань, этого Фадеева родственница ищет из Москвы. Говорит, упрятали его в психушку, а человек уже отсидел своё, грозилась, что пойдёт в прокуратуру, у неё там связи какие-то.

– Ладно, Настюш, ладно, не нужно лирики, – улыбнулась Татьяна Васильевна, качая седой головой. – Найду я вашего Фадеева, это не составит труда. Мы же все друг друга знаем в нашем кругу. Езжайте домой. Да, как там Лидочка, пишет тебе?

– Да, тёть Тань, общаемся «в контакте», вот и решила к вам забежать, и дело ещё это.

– Хорошо, Настюшка, всё узнаю и думаю, к вечеру что-нибудь да выясню.

На этом и расстались. Настя видела, что Стасу не по себе, ей казалось, любимый вымотался и осунулся. Она спросила, не заболел ли он, но тот качал головой и говорил, что это бессонные ночи, а так всё хорошо, и они должны помочь Оле.

Мама Лидочки позвонила утром, Настя обрадовалась, что сегодня Стаса не мучали кошмары. Она не стала его будить, поговорила с Татьяной Васильевной и записала адрес психиатрической больницы.

– Скажи, что от меня, Настюшка и придётся подмазать.

– Сколько?

– Пять больших конфеток, – тихо проговорила тётя Таня. – Прости, что смогла, то смогла.

– Спасибо вам, – улыбнулась в трубку Настя, а потом вытащила из заначки пятитысячную купюру и склонилась над спящим Стасом. Будить его не хотелось. Успеем всё, пусть отдохнёт, решила она и прилегла рядом.

Дверь в шкафу скрипнула. Настя приподнялась на локтях и увидела, как из-за дверцы появилась детская рука. Девушке стало невыносимо страшно. Серая ручка толкнула скрипучую дверь, и Настя увидела девочку в грязном жёлтом платье, на котором нарисованы весёлые медвежата. Глаза ребёнка запали и под ними тёмные тени. Каштановые волосы, стянутые в косички, покрыты чем-то серым. Это пепел, проговорила про себя Настя, это Оленька, та самая девочка-призрак.

Малышка приложила палец к губам и поманила другой рукой Настю. Девушке почему-то не было страшно. Она всегда думала, что призраков можно увидеть лишь ночью. Сейчас около десяти утра, и появление Оли обескуражило, хоть и не напугало.