Роберт Стайн - Как я научился летать

Я шел мимо домов, размышляя над всем, что сказал мне папа.

– Смотрите, это невероятный летающий мальчик! – закричал кто-то из проезжающей мимо машины.

– Это он! Вот он! Мальчик, который летает!

Крики стали раздаваться из других машин.

Люди показывали на меня. Улыбались. Что-то кричали. Почти из каждой проезжающей мимо машины.

Я прибавил шагу и втянул голову в плечи.

– Летающий мальчик с «Моторс Малибу»! Летающий ребенок Марва! – раздавались крики. – Летающий Джонсон!

Я услышал шум шагов позади.

Обернувшись, я увидел небольшую группу малышей, неотступно следовавших за мной. Я пошел еще быстрее.

– Летающий мальчик, постой! – Они кинулись ко мне. – Полетай для нас! Давай, взлетай! Облети вокруг дома!

Я побежал. Я бежал, пока крики позади не утихли. Потом я свернул на боковую улицу в тень.

«Я буду самым известным ребенком на земле, – подумал я, пытаясь приободриться. – Я буду летать перед двумя миллиардами людей, а потом моя жизнь уже никогда не станет прежней. Я буду богатым и знаменитым».

Богатым и знаменитым.

Противно заныл живот, все мышцы напряглись.

Смогу ли я сделать это?

Смогу ли я участвовать в гонке перед таким огромным количеством людей?

И самое важное, смогу ли я наконец победить Вилсона?

День большой гонки.

Мама, папа и я едем к вершине холмов Голливуда, откуда начнется наша необычная гонка.

Мы с Вилсоном стартуем оттуда, пролетим над буквами «ГОЛЛИВУД» и приземлимся обратно.

Папа въехал на огромную автостоянку.

Тысячи людей оставили все свои дела ради удовольствия посмотреть, как я и Вилсон летаем.

Тысячи людей наблюдали, как наши машины подъезжают к вершине.

Их руки тянулись к нашей машине. Глаза разглядывали меня сквозь стекла. Масса тел и лиц плотной стеной замыкалась за нами. Людей было так много, что они загородили собой солнечный свет.

Я сидел на заднем сиденье нашей машины в темноте, смотря на лица, жаждущие увидеть меня, слушая их крики.

– Вот он! Он здесь!

– Ты нервничаешь?

– Можно поговорить с тобой до начала соревнования?

– Что ты ел на завтрак?

– Что ты собираешься сделать со всеми этими деньгами?

– Приедешь ли ты в нашу школу, чтобы полетать?

– Ты с другой планеты?

– Эй! – Кто-то с силой стукнул по стеклу машины. – Можно мне автограф? – Он постучал снова. Я втиснулся в сиденье.

– Впечатляет, правда? – Папа улыбнулся мне через зеркало заднего обзора.

– Джек, мы любим тебя! Ты самый классный! Джек, научи меня летать! – крики раздавались со всех сторон.

Папа припарковал машину.

Толпа надавила на двери, не выпуская нас. Машина начала потрескивать под этим напором.

Я вцепился в кресло так, что пальцы стали белыми.

– Разойдитесь! Дайте пройти! – Взвод полиции расчистил путь к машине.

Офицер открыл дверь. Я не двинулся.

– Пойдем, Джек! Пора! – сказал папа.

На подкашивающихся ногах я вышел из машины. Толпа оглушительно заревела.

– Джек! Джек! Джек! – Я уже оглох от этого грома.

Полицейские организовали заслон, оттесняя и толкая людей назад. Я пошел к большой платформе, построенной специально для гонки.

Сотни рук взметнулись вверх, пытаясь дотронуться до меня. Кто-то схватил меня за штанину. Потянули за плащ, в неистовом безумстве дергая полы. Они уже начали стягивать меня вниз.

Я с усилием отскочил назад, чтобы освободиться от этих жадных рук.

Полиция пыталась удержать толпу, но сзади накатила мощная волна, и полицейский барьер разомкнулся.

Люди навалились прямо на меня.

Меня начали давить.

Я тонул. Тонул в этих руках и ногах и кричащих лицах. Волна холодного панического ужаса прокатилась по мне.

Я потерял родителей в море тел.

Толпа зажевала меня и понесла с собой.

– Джек! Джек! Джек! – Они снова и снова скандировали мое имя.

– Мам! Пап! – Я попытался перекричать эту толпу.

Но ничего не видел.

Я не мог дышать.

Судорожно глотая воздух, я начал понимать, что не сделаю этого.

Толпа… Она увлекала меня за собой… и зажевывала…

Потом я почувствовал, как кто-то схватил меня за плечи.

– Сюда, Джек.

Два полисмена проводили меня к ступенькам на платформу. Четверо других офицеров в темно-зеленой форме окружили меня.

Когда я добрался до верхушки, то с облегчением вздохнул и посмотрел на людей. Тысячи и тысячи людей, собравшихся внизу на мили вокруг.

– Джек! – Кто-то сунул мне микрофон в лицо.

– Джек! Сюда, пожалуйста. – Другой микрофон.

– Джек! Джек! Джек! – сотни микрофонов внезапно возникли передо мной.

Щелкали камеры.

– Как ты думаешь, сможешь ли ты победить? – не отставал репортер.

– Я…

– Когда ты научился летать? – другой репортер.

– Три месяца…

– Что было в секретном рецепте? – еще один.

Все задавали вопросы. Одни и те же.

Камеры щелкали непрерывно.

– ДЖЕК! ДЖЕК! ДЖЕК! – отовсюду звали меня.

Меня бросило в жар, потом в холод. Капли холодного пота заскользили за шиворот.

Я потянул за ремешок моего серебряного плаща на шее.

«Я задыхаюсь, – подумал я. – Это убьет меня».

Толпа людей продолжала выкрикивать мое имя.

И имя Вилсона.

Я посмотрел на другую сторону платформы.

Он был там. Вилсон в своем неоновом прикиде супергероя. Руки в боки. Подбородок кверху. Смеется с газетными репортерами. Улыбается для журналистов. Веселится в камеры.

«Он ОБОЖАЕТ это! – осознал я. – Как он может? Как вообще кому-то может нравиться это?»

– Итак, мы начинаем, – сказал ведущий мне и Вилсону.

– Вот что. – Вилсон хлопнул меня по спине. – Прости меня, Джеки.

– Простить за что?

– Прости, что мне придется победить тебя перед двумя миллиардами людей, – захохотал он. – Удачи, Джеки. Она тебе пригодится.

Судья в полосатой майке попросил нас пожать друг другу руки перед началом гонки. Я пожал руку Вилсона, пытаясь сжать его пальцы до хруста. Но Вилсон лишь скроил свой «ужасный оскал Вилсона».

– Гонка начинается! – Голос ведущего перекрыл невероятный гул толпы.

Толпа заволновалась. Шум постепенно стих до низкого шепота.

Судья поднял пистолет.

Я глубоко вдохнул и задержал дыхание.

Я закрыл глаза и стал ждать звука выстрела.

БУМ!

Выстрел зазвучал в ушах.

Я открыл глаза в тот момент, когда Вилсон оторвался от земли. Его плащ развевался по ветру позади него.

Я поднял руки.

Подпрыгнул в воздух.

И тяжело шлепнулся на землю.

Возглас удивления вырвался из толпы.

Я снова поднял руки. Они дрожали на фоне голубого неба.

Я согнул колени и оттолкнулся посильнее.

И с грохотом приземлился на твердую платформу.

В толпе послышались разочарованные возгласы. Я видел их открывшиеся рты, широко распахнутые глаза. Все они были начисто ошеломлены.