Анна А. - По ту сторону воды

Отца Сэм больше никогда не видел и о брате почти не вспоминал. Студенческая жизнь увлекла его с головой, он полностью погрузился в изучение законов и методов адвокатского дела, когда спустя пять лет Дин приехал к нему в кампус, сидя за рулем старой отцовской Импалы, чтобы сообщить, что Джон погиб на последней охоте. Отец нашел ту желтоглазую тварь, которая забрала маму, и убил ее. И никто из охотников не знал, о том, что много лет злобные оскорбленные мрази готовили жестокий план мести для обоих Винчестеров. Дин выбрался, отец его прикрыл, спас, а сам не смог. Погиб, как герой, говорил Дин.

Новость о смерти Джона огорчила Сэма, но не стала трагедией, как для брата, который, он знал, преклонялся перед отцом, почитал, как кумира, и обожал. Он видел, как Дин был разбит и подавлен, осунулся весь. Худой, небритый, и без того страшный от такого образа жизни, теперь, в отчаянии после потери отца, он совсем стал не похож на себя. Глаза его словно потухли.

– Я нашел этих тварей, Сэм. Я их выследил, понял, как они мыслят… Нашел и убил всех до одной,– голос его звучал бесцветно.

Сэм не был удивлен тому, что Дин добрался, выследил их. Наверняка, от них и мокрого места не осталось. Таков уж был Дин. Порвал на куски и глазом не моргнул. Но, судя по его состоянию, легче ему от этого не стало. И он приехал сюда. Зачем?

Может, он ждал тогда, что Сэм вдруг опомнится, скажет, что жалеет о своем поступке, бросит все – карьеру, Джессику, всю свою жизнь – и уедет с ним в черном Шеви на новое дело, неизвестно куда… Сэм не знал. Он подумал об этом только тогда, когда уже смотрел вслед красным фарам Импалы, которая в следующий момент скрылась за поворотом, уносясь в туманную неизвестность. Но Сэм нисколько не жалел тогда, не жалел и сейчас, однако грусть накатывала все чаще и воспоминания теперь, спустя годы, порой не давали покоя. И только одно – прощание с братом – он, как ни старался, не мог восстановить в своей памяти. Словно его и не было вовсе.

Синяя Ауди быстро и плавно скользила по мосту через пролив в ряду остальных машин. Солнце уже почти село, оставив на лазурном небе, в черных облаках и на океанской глади свой легкий золотисто-розовый след. Ночь легкой дымкой сумерек медленно окутывала город, и он, словно пытаясь угнаться за ускользающим дневным светом, уже зажигал свои огни. Все мосты, улицы и набережные Сан-Франциско, заполненные спешащими в разные стороны автомобилями, постепенно превращались в сверкающие ручьи света в неподвижном море огней, подсвеченных витрин и фонарей.

Сегодня у Сэма, конечно, был не самый легкий день, но усталость, казалось, была несоизмеримо большой, и мешала сосредоточиться на дороге, словно накопилась за много-много таких дней. Он чувствовал себя так, будто у него не было сна и отдыха уже очень давно. Тихая музыка в салоне неприятно резала слух, и он выключил ее совсем. Незаметно вновь стало очень холодно и зябко. Ощутив уже знакомый, пробирающий до костей озноб вновь, Сэм включил обогреватель, зная, что он никак не поможет согреться. Нужно было скорее добраться до дома, принять какие-то меры, работы стало сейчас слишком много, и простуда была совсем ни к чему.

Он возвращался домой со встречи с Эмили Суонсон-Бэйкер, которая все-таки вышла на связь несколько дней спустя.

– Я помню про подписку о невыезде, – дерзко бросила она в ответ на вопрос. – Я ездила к матери. Ее дом в черте города, если что.

Яркая и эффектная, она вела себя резко и даже иногда нагло. Все в ней было вызывающе и беспокойно – ее ярко рыжие пышные волосы, красная помада, красивое длинное платье, которое подходило скорее для официального ужина, высокий каблук.

– Почему Вы не брали трубку?

– Я оставила телефон дома. Забыла.

– Я попрошу Вас больше не отлучаться, иначе у Вас могут быть проблемы со следствием.

Эмили недовольно хмыкнула.

– Где сейчас Ваша подруга, Джейн Симмонс? Она тоже не подходит к телефону.

– Я не знаю. Зачем Вы меня позвали?

– У меня было к Вам несколько вопросов по поводу Ваших показаний против Теодора Суонсона. Я его адвокат, и хочу разъяснить кое-какие детали. Просто в форме беседы.

– Я слушаю.

– Что Вы делали вечером в день убийства?

– Вы и сами это знаете. Я была в театре с Джейн.

– В каком театре?

– Рядом с парком Уэст-Лэйк. Недалеко от дома.

–Что Вы смотрели?

– Какое представление? Господи, какая разница?

– Вы не можете ответить?

Эмили была крайне возмущена и недовольна.

– Могу! – с вызовом ответила она. – Спектакль «По ту сторону воды».

– Что было после представления?

– Мы сразу вышли из театра, попрощались и разошлись.

Сэм смотрел на нее в ожидании продолжения.

– Я вернулась домой, увидела Теодора над телом Грегори, вызвала полицию и все. Что еще? Что бы еще могла сделать перепуганная девушка в такой ситуации?

– Миссис Суонсон, во сколько…

– Суонсон-Бэйкер, – поправила она.

– Прошу прощения, миссис Суонсон-Бэйкер. Во сколько точно закончилось представление?

– В 10 часов 50 минут. Так написано в билете.

– Во сколько Вы пришли домой?

– Примерно было 11.30. Может, 11.40.

– Ворота были заперты, когда Вы пришли?

– Да, конечно. Они всегда заперты. У каждого есть ключи, и ворота закрывают при входе и выходе.

– Что было дальше?

– Я зашла в дом, в гостиной увидела труп и Теодора.

– Как вел себя Теодор? Что он делал?

– У него были бешеные глаза, он будто с ума сошел. Держал статуэтку в руках. Кинулся ко мне, размахивая руками и что-то крича непонятное. Я так испугалась. Сразу схватила телефон и набрала полицию.

– А Теодор?

– Я не знаю, я боялась его. Он ведь убийца. Сидел, схватившись за голову там, в гостиной. Я ушла в столовую, и закрылась.

– Вы знаете, что он делал дальше?

– Нет. Я вышла, когда приехала полиция.

– Что Вы делали в столовой?

Она замолчала, задумалась, будто не поняла вопроса. Потом ответила.

– Ну не знаю, ждала, просто сидела и ждала. У меня был сильный стресс. Я не заметила времени.

Сэм записывал за ней всю информацию в блокнот.

– Что было, когда приехала полиция?

– Я вышла, увидела, что сейф приоткрыт, сказала об этом, и оказалось там не было украшений.

– Куда они делись?

– Теодор их забрал. Наверное, хотел продать. У него же огромные долги. А отец наотрез отказался иметь с ним дело и исправлять его промахи. Там украшения очень дорогие. Они оказались у него в сумке.

– Что на это сказал сам Теодор?

– Он очень перепугался. Все время оправдывался. Говорил, что это не он, что его подставили. Ну так ведь все себя ведут. Кому в тюрьму хочется?

– Хорошо. Я все зафиксировал. Что было дальше?

– Его арестовали и все. Забрали труп. Спросили у меня какие-то вопросы. Я не помню, какие. Очень волновалась.