Юлия Узун - Таинственное исчезновение в Аокигахара

Ночь. От леса веяло холодом, тишиной и неразгаданными тайнами. Заглушив мотор, она посмотрела через лобовое стекло на деревья, стоявшие практически сплошной стеной, а чёрные дыры, зиявшие между ними, нагоняли ужаса. В руке шишка, которую она вернёт туда, откуда взяла. Духи должны оставаться на своих местах. Не было никакого страха. Единственное желание – покончить с бедами, которые обрушились на ее голову за последний год. И виной этому была она – шишка.

Ночь вступила в свои права всего час назад. Девушка вышла из машины с мыслью, что никогда не умела правильно распределять время, но разве ее остановит темнота?

Взяв фонарик, она осветила табличку с надписью:

Ваша жизнь является бесценным даром от ваших родителей.

Подумайте о них и о вашей семье.

Вы не должны страдать в одиночку.

Она снова посмотрела на шишку.

« И они не должны страдать по моей вине», – подумала девушка. Сделав глубокий вдох, она двинулась по тропинке в глубь леса.

Чем дальше она шла, тем явственнее доносился шум ветра, гулявшего между кривыми деревьями. В кромешной тьме они напоминали чудовищ: нескладных, несуразных, но очень сильных и могущественных. Воображение рисовало страшные картины. Казалось, что эти деревья живые, они желают схватить и ранить ее своими гигантскими острыми ветвями, задушить корнями. Сам лес источал такой ужас и отчаяние, что хотелось умчаться отсюда поскорей, стряхнув с себя лихорадочную атмосферу.

Но нужно идти вперёд. Она непременно должна положить шишку на то самое место, откуда взяла ее год тому назад. Это просто лес, повторяла она себе шаг за шагом. Когда знаешь, что присутствие другого рядом невозможно, тогда нет страха. Здесь только она и тишина. Один раз ей показалось, что где-то раздался треск сухих сучьев, но напряжение, с которым она прислушивалась, могло обмануть.

Она шла по той же тропинке, по которой двигалась их группа, когда они приезжали сюда на экскурсию. Ах, если бы она правильно рассчитала время, то могла бы приехать в светлое время суток. А теперь нет смысла возвращаться. Она уже здесь – блуждала в лесном мраке.

Положить шишку на пень вместе с другими шишками и уйти.

Где же этот пень? Она давно должна была на него наткнуться. Может, она выбрала неверный маршрут? Нет, тут же опровергла собственные мысли, она хорошо помнила эти тропы. Пень, обросший мхом, с сосновыми шишками должен вот-вот показаться. Но чем дальше она заходила в лес, тем глубже зарождалась фобия в ее голове. Она не рассчитывала на то, что потеряется. Сворачивала на соседние тропы, возвращалась назад, но не могла найти дорогу. Лес поймал ее в свои силки, загнал в капкан, из которого нет выхода.

Внезапно она споткнулась, ступила на скользкий корень и скатилась куда-то вниз, где журчала вода. Услышав короткий всплеск, она поняла, что это была шишка. Фонарь остался лежать между торчащих корней. Жадно хватая ртом воздух, испытывая головокружение, она пыталась подняться на руки и колени, но быстро упала на спину и посмотрела в чёрное небо. Ледяная вода облизывала ноги, она уже перестала их чувствовать.

Где-то в голове пульсировала боль. Наряду с физическими страданиями она испытывала отчаяние безвыходности и сердилась на свою беспомощность и бессилие. Теперь до ее сознания дошло: лес позвал ее сюда не для того, чтобы вернуть своё, а для того, чтобы наказать. Чтобы убить.

Японский лес Аокигахара поднялся и расцвёл благодаря сотням людей, которые приезжают в это тихое место со всего мира, чтобы… покончить с собой. С лесом связано немало таинственных историй, его загадочная атмосфера вдохновила голливудских продюсеров на создание не одной мистической драмы. После одного из таких фильмов ужасов Алсу предложила мне поехать в этот лес и прочувствовать в полной мере, каково это – оказаться в таком месте. Я бы не сказала, что была напугана, ведь с нами была целая группа туристов вместе с гидами. Для меня Аокигахара не произвёл особого впечатления, я наслаждалась красотами Токио, где мы провели несколько дней, прежде чем поехали в лес, который принадлежал призракам.

Сам лесной массив расположен у северо-восточного склона горы Фудзияма. Из-за мощных деревьев в лесу всегда безветренно, хотя мы слышали что-то похожее на ветер. Тогда гид сказал, что это «поют пещеры». Здесь есть множество каменных пещер. Пожалуй это, и пугающая тишина произвели на меня небольшое впечатление.

« Изначально лес ассоциировался с японской мифологией и традиционно считался местом обитания демонов и призраков», – где-то в подсознании вновь слышался голос гида.

« Что за чушь! — смеялась тогда я. — Лес как лес! Просто красивое место с различными хвойными деревьями, которые выросли на земле вулканической породы. Лесное пространство в этих местах очень плотное, а пористая лава хорошо поглощает звук, способствуя ощущению полного уединения. Ничего удивительного и, тем более, странного тут нет».

«А как же легенды, которые рассказывают об этом месте? Этот лес полон загадок и тайн, – пыталась переубедить меня Алсу. — Ты просто не хочешь верить в это».

Соглашусь, абсолютно все в японском лесу пропитано странностями. Такой же необычной является история его возникновения. Это первое, о чём мне вслух зачитала сестра, когда уговаривала составить компанию в этой поездке.

В статье говорилось:

« В далеком восемьсот шестьдесят четвёртом году вулкан Фудзи, на склонах которого расположен лес, начал извергаться, покрыв толстым слоем лавы территорию площадью сорок квадратных километров. Однако эта зона не превратилась в мертвую пустыню. Лес Аокигахара пустил свои корни, став пристанищем не одной сотни самоубийц».

Алсу всегда захватывали мистические истории, она верила в потусторонние силы, в привидения и домовых. И несмотря на все свои знания, не испугалась взять из леса на память одну маленькую вещицу…

И вот я снова здесь. Год спустя.

Невероятно, насколько сильно изменились мои мысли и ощущения. Вдыхая воздух этого жуткого леса, я получала вместе с ним не только эфирные масла, смолы, горечи и антибиотики, я вдыхала страх… Чужой или свой собственный – не знаю.

– Вита?

Я обернулась, гнетущие мысли внезапно рассеялись. Передо мной стоял Дима и улыбался. Густые шелковистые чёрные волосы, от природы вьющиеся, составляли великолепный контраст с синими, как небо в безоблачный солнечный день, глазами и необыкновенно белым лицом, в котором просматривались открытость, хорошие манеры и оптимизм.