Брайан Стэблфорд - Империя страха [Империя вампиров]

Ноэл смотрел на детей, которые побежали с новостью к Квинтусу, возившемуся с ослами. Он увидел, как монах взял Нтикиму за плечо, успокаивая его. Затем Квинтус бросил взгляд на веранду, где стояли он и Лейла, и хотя голубые глаза монаха не были видны под широкими полями шляпы, Ноэл знал, что они блестят от любопытства и множества заманчивых мыслей.

Нтикима с жадным интересом смотрел на черных воинов, прибывших в поселение на каноэ. Они явно отличались высоким ростом, круглой и большой головой, широко расставленными миндалевидными глазами, жесткими черными волосами, собранными в косички. Носы у них были плоские, губы толстые, щеки, лбы, предплечья раскрашены красным и желтым. Это были мкумкве.

Воины мкумкве отличались высокомерием, что Нтикима полагал характерным для жителей гор. Горцы, оценивавшие человека по количеству скота, которым тот обладал, казалось, презирали жителей джунглей с их домашней птицей и несколькими козами, ведущих, по мнению горца, отвратительно бедную жизнь. Мкумкве были вооружены длинными пиками с широкими железными лезвиями и украшены белыми перьями и медными браслетами. Они объявили на языке уруба Квинтусу и Ноэлу Кордери, что великий Они-Олорун ждет в соседней деревне, чтобы поговорить с ними.

Нтикиме было ясно, что Ноэлу Кордери не понравился тон приглашения, но Квинтус предложил ему не обращать на это внимание, так как для священника Олоруна, элеми и старейшины Адамавары, проделавшего столь долгий путь, приезд белых будет делом чести.

Белый бабалаво позаботился об определении собственного положения, перед тем как отправиться на встречу. Он спросил что-то у воинов, те ответили повторением его слов. Нтикима знал, что мкумкве никогда не отвечают на прямые вопросы, и помог Квинтусу, сказав, что воины привезли Они-Олоруна из Адамавары, так как старейшины в Адамаваре слышали об излечении его лекарствами и хотели научиться немного заокеанской мудрости. Мкумкве согласились с этим предположением.

Квинтус попросил Мбурраи и Нгадзе – самых внушительных черных работников фактории – перевезти его и Ноэла на северный берег. Он не упомянул Нтикиму, но не возражал, когда тот сел в каноэ. Ноэл был одет достаточно просто – в белой рубашке и плотно облегающих штанах, но в сапогах из тонкой кожи. Бабалаво оставался в своем обычном белом одеянии, коротких сапогах и большой широкополой шляпе, наполовину скрывавшей блестящие очки. Нтикима гордился внешним видом своих белых покровителей: для него они превосходили воинов в перьях и татуировке уже только ростом – были выше самого высокого из гордых горцев на пол-ладони.

Путь по лесу не вызывал трудностей, хотя Нтикима посоветовал бы белым проделать его на ослах. Обычно, когда Нтикима шел здесь в неверном утреннем свете, лес молчал, был безлюдным, но сейчас здесь собрались взрослые и дети ибо, чтобы увидеть мкумкве и поговорить о цели их прихода. Нтикима был рад этому вниманию, идя в экзотической компании, он шагал с уверенностью, выделяющей воина уруба среди подчиненных ему туземцев.

Когда они пришли в деревню, солнце поднялось уже высоко. Нтикима видел, Квинтус и Ноэл надеются, что встреча не затянется. После полудня жара становилась ощутимей, ведь после сезона дождей облака больше не смягчали лучи солнца. Дорога домой после полудня была бы слишком утомительной для белых.

Деревня ибо стояла на берегу озера, ее окружал частокол от крокодилов. Хижины были высокими, в виде глиняных бутылок, с крутыми коническими крышами из тростника, защищавшими от ливней в сезон дождей.

Двери хижин смотрели на юго-запад, закрытые от харматтана: ветры сухого сезона часто приносили мелкую, всепроникающую пыль даже сюда, далеко на юг.

Они-Олорун ожидал на площади перед хижиной вождя. Нтикима смотрел на него с любопытством, как и белые. В сравнении со своим ярким сопровождением он казался спокойной птицей без ярких перьев и богатого узора из цветных шрамов. Однако, вероятно, когда-то его татуировали, потому что на морщинистой коже виднелись следы цветных линий – светлая сетка на черном фоне. Они-Олорун был невысокого роста, не выше пяти футов. Тем не менее он имел начальственный вид, требовавший послушания, которое ибо с удовольствием ему демонстрировали.

Они-Олорун был очень стар. По внешности трудно было определить, как давно он ступает по земле, поскольку это зависело от возраста, в каком он стал элеми. Редкие седые волосы, изборожденное морщинами лицо, тонкие руки не могли сказать правды. Его мышцы казались высохшими, но что-то в его виде, в том, как он изучал посетителей, говорило Нтикиме о преклонном возрасте и большой мудрости. Этот человек стоял в Огбоне выше любого, рядом с Экеи Ориша, старейшиной старейшин.

Они-Олорун с Достоинством поклонился белым.

Квинтус и Ноэл Кордери ответили поклоном. Нгадзе и Мбурраи стояли сзади. Затем Они-Олорун сел, показав похожей на птичью лапу рукой, что Квинтус тоже может сесть. Они-Олорун едва замечал Ноэла Кордери, но тот тоже сел, как и они, скрестив ноги, чуть позади монаха.

Они-Олорун говорил на уруба, как и воины, зная, что белый бабалаво понимает этот язык. Вначале элеми выразил надежду, что белое племя, пришедшее жить на большую реку, процветает в великом братстве племен. Несомненно, он знал, что вначале на поселение часто нападали, но племена великого братства были постоянно на ножах, и стычки являлись частью их жизни. Нтикиму не удивило утверждение Квинтуса, что белое племя прекрасно живет благодаря дружбе с соседями.

– Решено, – заметил Они-Олорун, – что вы скоро пойдете на север, за большой лес.

При этих словах Ноэл Кордери выказал некоторое удивление, хотя Нтикима уже говорил ему, что Они-Олорун знает о их планах. Хотя белый не представлял, насколько осведомлен элёми, он понимал, что путешествие займет много месяцев. Вероятно, он думает, не обладает ли элеми даром предвидения, подсказавшим ему о намерениях бабалаво еще до его окончательного решения. У Нтикимы не было повода для удивления: ведь это он был основным источником знания Огбоне планов и мыслей белого человека.

– Это так, – спокойно ответил Квинтус. – Мы много слышали о племенах на континенте и об Адамаваре. И хотели бы больше узнать о землях на большой реке Кварра, на Бенуаи и Логоне.

Они-Олорун не выказал удивления, когда Квинтус назвал три реки, ведущие к Адамаваре, сказал просто, что белый бабалаво известен даже в Адамаваре как мудрец, целитель и что Экеи Ориша приветствует его в этой стране.

Квинтус, похоже, понял, что значит Экеи Ориша, хотя Нтикима никогда не говорил о нем; он знал слова уруба, значившие «рядом с богами», и воспринял их как титул.