Елена Паленова - Приворожённые

– Приезжайте, я буду ждать, ― ответила она.

Я хотела спросить, сколько будут стоить её услуги, но не успела ― телефон благополучно разрядился. Хорошо ещё, что не на середине разговора.

Нужно было как-то сказать родителям о предстоящей поездке, но как? Они же мне не поверят. Решат, что я снова бегу к Максиму. Да какая разница? Пусть думают, что хотят. Не прикуют же они меня на цепь, чтобы не сбежала? Я уже большая девочка, способная самостоятельно принимать решения. Ещё бы научиться не плакать, как маленькая, по каждому поводу.

― Лизуш, дочка, приезжай, пожалуйста. С Максимкой беда…

Чёрт меня дёрнул ответить на вызов с незнакомого номера за полчаса до отправления автобуса в Масловку! Ну почему у меня всегда всё через пятую точку? И ведь специально же не со своего телефона звонит.

– Тамара Борисовна, я позавчера Максу всё сказала. Я не приеду больше. Я на развод подаю.

Не знаю, показалось мне или нет, но на другом конце связи послышался всхлип. Да быть такого не может! Чтобы мою свекровь до слёз довести, это надо сотню индийских фильмов одновременно ей показать.

– Он в больнице… В реанимации… Сказал, что жить без тебя не хочет…

Она плакала. Правда плакала. А я стояла посреди автовокзала и в ужасе смотрела на мать, которая решила проводить меня и удостовериться, что я еду не к мужу, а действительно в Масловку к знахаркам.

– Я приеду, тёть Том. Завтра буду дома.

Лицо мамы пошло красными пятнами. Она ни слова мне не сказала, только смерила с головы до ног презрительным взглядом, развернулась и ушла. А ведь мы только вчера вечером с ней помирились. Я разве что голову пеплом не посыпала, чтобы вымолить её прощение. Отец всё ещё сердился, а мама вроде как оттаяла. Только вот слово с меня взяла, что я больше с Максом встречаться не буду, пока с приворотами этими дурацкими не разберусь. А теперь…

А что теперь? Теперь надо брать билет на поезд и ехать. Не знаю, что там сотворил с собой мой драгоценный муженёк, но раз уж я сама всю эту кашу заварила, то и разгребать её мне.

Через двадцать минут я стояла у железнодорожной кассы, принимая из рук улыбчивой кассирши билет и свой паспорт. К счастью, поезд отправлялся через два часа, и мне не нужно было придумывать, где скоротать день ― я купила журнал с кроссвордами, беляш и уселась в зале ожидания.

– Маргарита, здравствуйте, ― извиняющимся тоном пробормотала я в трубку, вспомнив, что надо предупредить тёток, что я не приеду. ― У меня тут кое-какие обстоятельства возникли… В общем, я не смогу приехать. Позвоню, когда разберусь с проблемами. Можно?

– Да, конечно, Лиза. Надеюсь, ничего серьёзного?

– Муж пытался себя на тот свет отправить, а в остальном всё замечательно.

– Как на тот свет?

– Я не уточняла. Мне свекровь позвонила.

– Может, она врёт?

– Хотелось бы мне, чтобы так оно и было, но нет. Уверена, что она не соврала. Вы уж извините, что так вышло. Я обязательно приеду, но позже.

– Хорошо, я скажу Ольге. Ох… Даже и не знаю, чего в таких случаях желают.

– Да ничего не надо желать. Спасибо за понимание. Я перезвоню.

Снова поезд. Снова зонтики за окном и мокрый перрон. В этот раз я решила не тратиться на комфорт и взяла нижнюю полку в плацкарте. Боковую, потому что других за пару часов до отправления уже не осталось. Это мне ещё и повезло ― когда все пассажиры сели в вагон, свободным осталось только верхнее боковое место возле туалета.

По проходу туда-сюда бегали дети. За ними гонялись, извиняясь налево и направо, мамаши. Отовсюду пахло варёными яйцами, жареной курицей и свежими огурцами.

Я улыбнулась, вспомнив, как однажды много лет назад мы ездили с мамой к морю. Тоже в плацкарте. С картошкой, яйцами, курицей и огурцами, которые мама выложила на стол сразу же после того, как проводница забрала билеты. Это было забавно, потому что мы плотно пообедали прямо перед тем, как ехать на вокзал. И все так делали. Всегда. Куда бы и когда я ни ехала. Только сели в поезд ― сразу надо есть.

Маргарита тоже кормила меня пирожками почти сразу после отправления. Я подозрительно покосилась на соседа с верхней полки, который сидел напротив меня по другую сторону столика и рылся в своей спортивной сумке ― неужели тоже сейчас еду достанет? Не то, чтобы меня это сильно заботило, просто я вдруг почувствовала, что ужасно проголодалась. Видимо, съеденный на вокзале беляш уже успел перевариться.

– Чай будете? ― поинтересовалась проводница где-то у меня над головой.

– Да, спасибо, ― кивнула я.

– С лимоном?

– Нет, просто чёрный с сахаром.

– Тогда двадцать пять рублей. А вы? ― она перевела свой взор на моего соседа.

– Нет, спасибо, ― ответил он, не поднимая головы.

– Значит, один чёрный с сахаром. Чьи дети бегают? ― гаркнула проводница так, что у меня зазвенело в ушах.

Откуда-то со стороны туалета прибежала взъерошенная мамочка, изловила своих хохочущих пострелят, извинилась и скрылась в обратном направлении.

– Чай будете? ― раздалось дальше по проходу.

– Печенье, шоколад, напитки… ― донеслось с противоположной стороны.

Середина дня… Я подумала, что если так будет продолжаться и дальше, то к вечеру от моей нервной системы вообще ничего не останется. А выходить мне только в три часа ночи.

– Извините, вы ложиться не планируете? Не против, если я тут немного поработаю? ― поинтересовался сосед, выудив наконец-то из сумки планшет и толстый блокнот.

Я пожала плечами и уставилась в запотевшее окно, по которому снаружи стекали капли дождя. М-да, не видно, как говорится, ни зги.

В купе через проход дородная тётка прицепилась к мужчине средних лет, рассказывая ему о своих больных суставах и откровенно намекая на необходимость поменяться местами, поскольку билет у неё явно был на верхнее. Увы, нижнее место напротив мужчины занимала его благоверная, которая сочла своим долгом рассказать попутчице о болезнях своего мужа, категорически отрицающих возможность карабкаться наверх. Пока они спорили, парень со второй верхней полки застелил постель на своём месте и улёгся поверх одеяла, заткнув уши наушниками. Самый разумный человек.

– Ваш чай, ― на столике передо мной образовался стакан в железном подстаканнике.

Сосед задумчиво посмотрел на дребезжащую посудину с кипятком и предусмотрительно передвинул планшет поближе к себе. Правильно сделал. Знал бы, насколько я криворукая, вообще убрал бы технику со стола.

Я вдруг поймала себя на том, что откровенно разглядываю попутчика. Внаглую, можно сказать. На моё счастье, он был всецело поглощён своей работой и вроде бы не заметил, что я подвергла его пристальному осмотру.

Рыжий, как медь. Россыпь конопушек по всему лицу и даже на руках. А мой Макс брюнет. Сколько этому? Явно старше меня. Лет тридцать пять или даже больше. А Макс мой ровесник. Пальцы короткие и… мужицкие какие-то. У Макса пальцы красивые, длинные, изящные. И уши правильной формы, аккуратные, а этот лопоухий. Губы пухлые, как у ребёнка. Нос картошкой. Нет, всё-таки в плане мужской привлекательности мой муж намного круче. И глаза у Макса голубые, а у этого…