Денис Игумнов - Подушка из лезвий

Посовещавшись, учёные единогласно решили помочь дельфину. Попытаться помочь. С этой целью его прежде всего было необходимо поднять на борт. Для этой операции использовали сеть, на которой укрепили большой кусок брезента. Спустили лодку и с помощью шести матросов, отобранных капитаном сейнера, учёные окутали раненного дельфина и потащили, как на буксире, к кораблю. Те пять дельфинов, что пытались помочь своему несчастному собрату, забеспокоились, но мешать людям не стали. С помощью лебёдки дельфина подняли на корабль, а затем перенесли в трюм, туда, где стоял здоровенный бассейн-аквариум, должный послужить временным хранилищем для собранных в море различных его обитателей. Но прежде, чем поместить раненного дельфина в бассейн, врач экспедиции оказал дельфину первую посильную помощь. Продезинфицировал раны. Зашил самые большие порезы, в том числе и на брюхе, не забыв впихнуть кишки обратно, туда, где они до недавнего времени и обретались. Всё бы ничего – и учитывая невероятную живучесть дельфинов можно было надеяться на выздоровление, – если бы не одно «но». Голове дельфина тоже досталось. Винт задел череп по касательной, но этого хватило и кость треснула, и большой её осколок съехал на бок. Мозг получил удар и оставалось удивляться тому, что дельфин ещё жил.

Доктор сделал всё, чтобы дельфин выжил. Прооперированного дельфина с помощью специального подъёмного механизма, похожего на механическую руку, поместили в бассейн, предварительно укрепив на нём элементы нескольких спасательных жилетов. Никто из учёных – особенно доктор – после стольких предпринятых усилий не хотел, чтобы разумное морское млекопитающие утонуло. Оказавшись в бассейне, тело дельфина на три четверти опустилось под воду: на поверхности осталась лежать лишь часть головы с отверстиями, предназначенными для дыхания. Пациент находился в сознании, во всяком случае так казалось столпившемся вокруг аквариума учёным и членам команды, хотя, наверное, и не понимал, что, собственно, вокруг происходит. У него шевелился хвост и немного дёргался левый плавник. Вода медленно окрашивалась в розовый цвет. Дельфины животные, у которых почти никогда не бывает сильных кровотечений, их организм мог противостоять самому жестокому воздействию внешней среды. Но в данном случае травмы оказались слишком тяжелы. Олег смотрел на раненное животное и у него в голове, из этого розового тумана, сами собой, рождались мысли.

"Дельфины удивительные существа. Выносливые, живучие, умные. Сильные, ещё какие сильные, для них и акулы не страшны, сами могут чинить над ними суд и расправу. И очень кстати, их кровь имеет уровень гемоглобина в несколько выше, чем у человека… Наверняка её лечебные свойства ничуть не уступают маральей. А может, и превосходят её. Зачем же мне, как безумному, скакать в припрыжку на север или искать кровь у перекупщиков в Москве? Можно ведь просто воспользоваться случаем".

С этими мыслями Олег дотерпел до ночи, дождался пока все улягутся спать: как только профессор, законно для своих лет поворочавшись, захрапел, Олег спустился в трюм.

Бывший холодильник освещался скудно. Три лампы, закреплённые на бортах аквариума, создавали ему интимную подсветку, не более. Создавалось впечатление спальни с одним включенным настольным светильником. Дельфин плавал в бассейне завалившись на бок. Олег сразу понял – "рыбёшка" сдохла. Глаза его заголубели, затянувшись плёнкой потусторонней мути. Горохов обрадовался.

"Не придётся мучить несчастное животное. И мне хорошо и ему не больно".

Поискав в железных шкафах, на столах, он нашёл большой на 20 миллилитров одноразовый шприц; пододвинул к бассейну стремянку. Для такого случая он припас пустую пластиковую 1,5 литровую бутылку из-под любимой газировки Олега – Дюшес. Он не собирался заниматься вскрытием мертвого зверя, он только надеялся, чтобы длинны иглы хватило, и она достала до кровеносной системы. Олег нагнулся над бассейном, подтащил к себе труп, пристроил его поудобней, сообразно своим целям. Иглу он воткнул под плавник, потянул за поршень. Шло туго и сначала кровь не заходила в шприц, медлила, потом потекла. Дело пошло веселее. Наполнив шприц, Олег опорожнял его темное содержимое в бутылку, причём иголку, так удачно попавшую в какой-то крупный сосуд, из тела дельфина не вынимал: предусмотрительно не хотел возиться со шприцем ещё раз. Олег как можно быстрее хотел закончить и ретироваться отсюда. Кому хочется, чтобы его застали со шприцем в руке над свежим трупом?

Бутылка наполнялась медленно, и всё же жадность оказалась сильнее: он не остановился пока не наполнил пластиковый сосуд под самое горлышко так, что бывшая живая нефть стала выплёскиваться наружу. Закрутив крышечку на бутылке, Олег спустился со стремянки и быстрым шагом пошёл к двери. Проходя мимо последнего столика, ему в глаза сверкнула склянка мерного стакана. Олег остановился, и, как хищная птица, схватил стакан. Нетерпеливо открутил пробку и наполнил тонкостенную ёмкость до краёв. Выливаясь из бутылки, кровь гулко булькала. Наполнив целиком химический стакан, Горохов поставил бутыль с оставшейся кровью на стол и, плотоядно облизнувшись, прильнул губами к стеклянному краю. Кровь не успела остыть. Жидкость была вязкая и по вкусу напоминала густой бульон из грязи и ещё какой-то нестерпимой гадости. Олег не ожидал, что будет настолько тошнотворно. Пересилив себя, он допил эту гадость, заставив проглотить самые последние её капли. Солёный привкус он так и не ощутил, зато после последнего глотка, его рот наполнило гальваническое железное послевкусие, отдающее больницей и дешёвыми медикаментами. Его ещё раз чуть не стошнило. Олег прикрыл ладонью рот, чтобы не вылилось обратно то, что с таким трудом ему удалось добыть и затолкать в себя.

И всё-таки Олег Горохов остался доволен. Впервые за год с лишним он заснул спокойно.

Реакция наступила в восемь часов утра, ровно по прошествии часа после подъёма. Учёные занимались обычными делами – изучали состав морской воды на предмет наличия специфических микроорганизмов. Судно прибыло в район, определённый для исследований, вошло в так называемое блуждающее пятно аномально высокой температуры и с населяющими его, отличными от окружающего моря жителями, начиная от самых маленьких – бактерий, одноклеточных и прочей мелюзги и заканчивая – моллюсками, червями и рыбой. Все суетились, работали, короче – занимались делом. Олег находился в одной из лабораторий на носу корабля, когда почувствовал растягивающую мышцы паха сильную ломоту. Он опустил взгляд к обеспокоившей его части тела и, с возрастающей радостью, обнаружил свой член в крайне возбуждённом состоянии. Он затвердел до состояния жесточайшей одеревенелости. Такую выдающуюся эрекцию невозможно не заметить. И Олег, чтобы скрыть странное для окружающих состояние, и для того, чтобы элементарно освободиться впервые за полгода от скопившегося в его яичках семени, торопливо удалился в гальюн. Уединившись, он немного успокоился и занялся обыкновенным укрощением своих сексуальных выдумок, то есть – онанизмом. Вдоволь надрочившись, Олег, так и не удовлетворившись до конца, с удивлением и некоторой долей благодарности к самому себе за проявленную им прошлой ночью смекалку, обнаружил, что пенис остался в стоячем состоянии и нисколечко на потерял своей упругости.