Елена Селезнёва - Персональный ангел-хранитель

– К… кто ты? – растерянность быстро начала перерастать в злость. – Какого чёрта ты здесь делаешь??

Парень, кажется, даже не выглядел смущённым или испуганным. Он изучал взглядом голубых глаз девушку и ему, видимо, нравилось то, что он видит.

– В отличие от тебя, я тут живу.

Он засмеялся.

“Он ещё смеет смеяться надо мной!”

С раздражением Джессика кинула на поверхность кровати незаправленную в наволочку подушку, направившись широким шагом к шатену.

– Ты бездомный? – она всё ещё надеялась получить какие-то ответы.

Но в её понимании человек без определённого места жительства должен выглядеть не так. У этого парня чистая одежда, светлые джинсы и футболка, гладко выбритое лицо, красивые глаза, милая улыбка…

“Так, это уже к теме не относится”, – она даже мотнула головой.

– Я же сказал, что живу тут. В доме. Значит, вполне домный, – он продолжил смеяться, а, может, даже насмехаться. Кто знает.

– Очень смешно. Сейчас упаду от смеха, – девушке хотелось не уступать ему в этом странном диалоге. – Как ты здесь оказался? – наконец, она смогла подобрать более правильный вопрос. – Дверь была закрыта на ключ, – теперь парень промолчал, лишь пожав плечами. Осознание пришло само, когда взгляд упал на разбитое окно за его спиной. – Подожди, ты влез сюда, что ли?

Он снова пожал плечами, что начало знатно напрягать девушку перед ним.

– Ладно, мне плевать. Просто уходи отсюда… и можешь даже через дверь!

Джессика сделала то, что никто в здравом уме не посоветует – повернулась к незнакомцу спиной, пока направлялась обратно к лестнице, чтобы выпроводить незваного гостя.

– Вообще я живу тут дольше тебя уж… – он всё ещё не выглядел напуганным, будто был уверен в том, что это, и вправду, его дом.

– Ты живёшь в чужой собственности тогда, – Джессика повернулась к нему, так и не спустившись вниз. Она перекрестила руки на груди, будто это могло подарить ей лишнюю уверенность, которой так не хватало по жизни. Но теперь она сама за себя. И выгнать этого бездомного – задача номер один в этой новой жизни. – Этот дом принадлежал моей тёте. Теперь – мне. Так что ты нарушаешь все мыслимые и немыслимые границы.

– Неправда, – он, наконец, отошёл от дверного косяка, чтобы оказаться ближе к блондинке. – Я нарушил всего лишь границу здания. Ничего немыслимого в этом нет.

Хотела бы Джессика ответить что-то твёрдое, но при этом остроумное, но могла лишь, как немая рыбка, открывать и закрывать рот. Слова так и не находились.

– Пока ты не нарушил что-то ещё, – с трудом она всё же смогла вернуть себе размеренный тон. – Лучше уходи.

Наконец, она стала спускаться по лестнице на первый этаж, громко топая по ней в раздражении.

Не сразу, но она всё же услышала шаги позади, но даже они не заставили девушку обернуться – казалось, это лишний раз говорило о серьёзности её намерения выставить парня за дверь. Будто и без того это не было ясно…

– Неужели такая милая девушка хочет выставить меня из единственного дома, который я знаю? – голос парня совершенно не звучал отчаянно или вопрошающе. Он будто бы был готов уйти восвояси, но между делом всё же попробовал сохранить свой кров. Это сбивало с толку.

Джессика обернулась, сосредоточив взгляд на парне. На голову выше неё, с яркими голубыми глазами, широким носом, пухлыми губами. Довольно привлекателен даже.

“Для бездомного, Джесс! Привлекателен для бездомного!”

– Я хочу выставить тебя из моего дома, мистер, – она хотела скрестить руки на груди, но передумала, в итоге сделав неоконченный жест, вновь опуская руки по длине своего тела. Кажется, ей становилось жарко даже в неотапливаемом доме, который пятнадцать лет простоял без дела. – И не милая. С чего ты взял?

– Ну, мне нравится, что я вижу.

Его фразы по-настоящему сбивали с толку, вновь и вновь превращая Джессику в рыбу, которая могла лишь открывать рот в поисках нужных слов.

– Тебе что, правда, некуда идти?

Мягкая Джесс не покидала её, и чуть что вырвалась наружу, когда ситуация бездомного парня начала давить на неё. Казалось, что если она выставит его, то он погибнет где-то в холоде и голоде…

Но он ведь проник в чужой дом! Тем не менее дом много лет пустовал, и, возможно, это был единственный путь к спасению.

“Ну, почему ты не можешь быть твёрдой? Сказала валить, значит, пусть валит!”

– Как я и сказал, – он развёл руками. – Это мой единственный дом.

Джессика вновь замолчала, не зная, что сказать. Как правильно решить? Остаться твёрдой или сердечной? Почему порой это такие взаимоисключающие понятия?

“Он может ограбить тебя или того хуже!” – твердил мозг.

“Ну, или я могу помочь ему просто выжить”, – отвечала про себя Джесси.

– Ладно, – наконец, ответила она, но совсем не то, что изначально планировала. – Ты можешь перекантоваться тут пару дней, пока не разберёшься с тем, куда идти.

Парень сразу же расцвёл. Он и до этого не выглядел подавленным, но довольство на его лице всё равно проявилось чётче.

– Могу я узнать, почему ты передумала? – он звучал так, будто ему, действительно, важно было узнать этот ответ. Возможно, даже важнее, нежели разрешение остаться.

– Потому что я хороший человек, а ты не похож на маньяка.

Незнакомец рассмеялся, что, наконец, вызвало у Джессики улыбку.

– Тебе идёт улыбаться, знаешь.

– Знаю, – это было правдой, она часто слышала подобное о себе, но улыбалась достаточно редко, просто не находилось поводов. – Как тебя зовут хотя бы? Я бы хотела знать, кого впустила в свой дом.

– Ну, если посмотреть более точно, то это ты ворвалась в дом, где я живу уже какое-то время, – на его лице продолжала блистать улыбка.

Джессика закатила глаза, но разозлиться на эту шутку у неё так и не вышло.

– Я Джеймс, – наконец, получила она ответ. – Джеймс Коул.

– Что ж, Джеймс Коул, меня зовут Джессика. Добро пожаловать в мой дом.

Глава два.

“Он заглянул в её изумрудные глаза. Красивее он не видел никогда и был уверен, что уже не увидит больше. Казалось, в них сосредоточился весь мир. Его мир…”

Тяжёлый переезд, побег от своего парня многих лет, похороны последнего родного человека… ничего не имело значения, когда речь шла о работе. Нужно писать о любви даже тогда, когда болит сердце, ни о какой любви в её жизни и речи не шло, да даже позитива какого-то не находилось. А писать всё равно нужно.

“Потом ты её оставишь вместе со всеми проблемами. Ну, конечно, его мир! Смешно”, – проносилось в её голове, а пальцы бегло печатали романтические моменты между персонажами.

– Изумрудные глаза? Серьёзно?

Джессика подскочила с удобного кресла, в котором расположилась в гостиной, чудом не уронив на пол ноутбук. Она резко обернулась, сосредотачивая взгляд на парне, который опёрся на спинку кресла и внимательно смотрел на девушку.