Елена Селезнёва - Персональный ангел-хранитель

“Чёрт, я совсем забыла о нём”.

– Кажется, ты забыла обо мне, – он засмеялся.

– Неправда.

“Ещё какая правда”.

Джеймс не переоделся из вчерашней одежды, но, возможно, у него просто не было запасного комплекта.

– Так почему ты пишешь про изумрудные глаза? Это же так банально.

– Почему нет? – Джессику этот вопрос возмутил куда больше, чем то, что парень напугал её до чёртиков. – Глаза зелёные. Изумруды тоже. Это красиво, а не банально.

Джеймс закатил глаза, наконец, став выпрямляться, даже потянувшись, чтобы убрать дискомфорт в спине после недолгого стояния в такой позе.

– Любой может написать про изумруды вместо глаз.

– Не вместо, а… – она вздохнула, передумав его поправлять. – А ты бы как сказал, умник?

– Например, зелёные, как тина морская… или свежескошенная трава – тогда у читателя возникнет ещё и ассоциация приятного запаха, а не только цвета.

– Это…

“На самом деле, не так уж и плохо”.

– Джеймс, иди в кухню. Не мешай мне работать.

– Тебе понравилось, – он засмеялся, но всё же выполнил сказанное ему, направившись в сторону кухни, совмещённой со столовой.

Джессика фыркнула, возвращаясь на своё место в кресле, но препираться не стала. Парень оказался прав, поэтому она решила переписать строчку.

Только сосредоточиться больше не получалось… то и дело мешали возникающие в мыслях голубые глаза, которые смотрели чётко на неё буквально пару минут назад.

“Весь рабочий настрой мне сломал”.

Можно подумать, он у неё вообще был после всего случившегося…

В итоге ноутбук пришлось захлопнуть и направиться в кухню. Хотелось есть, но кроме нескольких яиц и банок с консервами она с собой ничего не привезла. Хорошо хотя бы позаботилась об электричестве заранее. Для этого пришлось неделю висеть на телефоне, названия в энергокомпанию, чтобы можно было оплатить все задолженности и вернуть свет в свой новый дом. Если не морально, то хотя бы технически.

Она застала Джеймса, который очень картинно стоял у окна, смотря из него на улицу. Участок зарос и буквально кричал о том, чтобы траву скосили, а кусты и деревья привели в порядок, но это точно не являлось первоочерёдной задачей для Джессики. Сначала нужно разобраться с упавшим деревом и разбитым им окном.

«Ещё устаревшее отопление, крыша, крыльцо, внешняя обшивка, да и косметический ремонт не помешает», – мозг продолжал диалог со своей владелицей, не позволяя забыть о возникших проблемах.

Но ведь даже это лучше, чем в квартире Грега. Там она ощущала себя взаперти, хотя дверь всегда была открыта…

Недолго думая, Джесс схватилась за телефон, сделав красивый кадр, на котором парень завороженно смотрит в окно. Звук съёмки вывел того из оцепенения, заставив посмотреть в сторону девушки.

– Прости. Я привыкла фоткать красивые кадры, – она попыталась оправдаться, но Джеймс лишь улыбнулся.

– Всё в порядке.

Джессика кивнула и убрала телефон, так и не глянув, хорошо ли получилась фотография. Какая разница? Всё равно он уже не повторит специально столь задумчивый глубокий взгляд, который она успела поймать в кадр.

– Ты будешь завтракать? У меня выбор не большой, но…

– Нет, спасибо, – он отошёл от стены, направившись к стулу, чтобы присесть.

Джессика пожала плечами – не будет же она его упрашивать, поэтому стала готовить яичницу на одного. Вскоре кухню наполнил вкусный запах, в том числе и кофе, пусть и растворимого за неимением хотя бы простенькой кофемашины.

– А ты работаешь писателем? – завязал разговор Джеймс, смотря, как девушка напротив него ест. Выглядело это неловко, но он ведь сам отказался…

– Да, – но она всё же осеклась. – Призраком пера, если быть точной.

– Это что-то вроде призрака оперы? – со смешком спросил парень.

– Можно и так сказать, – его лёгкий тон, с которым он интересовался её жизнью, заставлял девушку улыбаться. – Я пишу романы для других авторов.

– Которые… по своей сути даже не являются авторами, раз за них пишут?

Джессика замерла, в очередной раз поднося вилку ко рту, чтобы съесть кусок яичницы. Вышла она плохой, пересоленной и пережаренной, но лучше, чем ничего.

– На самом деле, ты прав. Они – просто имена… личности, – она пожала плечами. – А я – их автор.

– Почему же тогда твоё имя не на обложке?

– Потому что прорваться в качестве писателя сложнее, чем писать для кого-то.

– С каких пор «сложнее» стало синонимом «невозможного»?

И снова девушка замерла, но теперь взгляд её зелёных – нет, не изумрудных, скорее напоминающих морскую тину – глаз упёрся чётко в парня напротив.

– Когда срочно нужна работа, там не до рассмотрения вариантов, знаешь.

– Конечно, знаю, – он рассмеялся. – Ты думаешь, раз я бездомный, то не работал никогда? Но всё равно я следовал за мечтой.

– И к чему тебя это привело? – спросила Джесс, но сразу же осеклась. Это звучало невежливо… даже грубо. – Прости, я не имела в виду ничего плохого.

– Иногда мы не властны над тем, что происходит с нами.

– Нельзя изменить только смерть, – девушка пожала плечами, невольно вспоминая свою тётю… как же она скучала. – С остальным ты справишься, верно? Даже не имея собственного крова…

Джеймс засмотрелся в неожиданно решительные глаза напротив.

– И это говорит та, которая согласилась работать всего лишь призраком, а не автором с громким именем?

– Ну, может, у меня всё ещё впереди.

– Ты сама в это не веришь.

«Он прав. Точно прав. Ты не веришь в себя, ты знаешь, что не способна на большее», – вот почему её мозг готов был соглашаться с кем угодно, кроме неё самой?

– Но я стараюсь поверить…

И это означало уже многое. Нельзя отменить только смерть. Это настоящий конец. Остальное – лишь середина. И жаждет продолжения. Всегда.

– Уже неплохо, – Джеймс снова широко улыбался. Кажется, ответ блондинки его полностью устроил.

– А отчего же ты оказался в таком положении, Джеймс? – неожиданно в Джессике проснулось нечто, отвечающее за любопытство по отношению к парню, который оказался гостем в её доме.

А она – гостьей в его жизни… как бы то ни было, это она нагрянула в его обитель, пусть и не по закону.

– Как всё сломалось у тебя?

– Как и у остальных, – он говорил легко, даже как-то воздушно, будто и не о себе. – В один миг.

Джесс хотелось простонать от обиды. Она задавала ему чёткие вопросы, а получала лишь расплывчатые ответы. Он общался с ней очень легко и на первый взгляд охотно, но порой складывалось впечатление, что общение его не интересует.

“Зачем мне вообще это общение с ним? Найдёт жильё и уедет. Мы же не друзья навек теперь, раз разделили крышу одной ночью”, – она покачала головой собственным мыслям.

Джеймс с интересом наблюдал за блондинкой. Она могла молча кивать или еле заметно мотнуть головой, соглашаясь или споря с голосами в своей голове. Порой она уходила в себя, отключаясь от окружающего мира. И это наводило парня на естественные мысли, что его неожиданная соседка очень одинока. То, что дом достался ей в наследство, было понятно из её мимолётных фраз, но неужели больше и нет того, кто мог разбавить её одиночество?