Игорь Гребенчиков - Оборотень

– Да ну? – удивился Антон. – Димон сделал что-то полезное? Удивительно. Я думал, что его высшее достижение – то, что он съездил один раз как-то за границу. И то – в Египет, будь он дважды неладен.

– Так-то не один, – поправил его Константин. – И, хочу сказать, тебе стоило бы у него поучиться некоторым вещам. Что-то я не припоминаю, чтобы ты, например, бросил все свои дела в Москве и помог бы нам здесь обустроиться. А Дима ради этого даже место жительства сменил. И Витю он очень ценит и любит, так что твои язвительные комментарии не уместны.

Витя почувствовал гордость за отца. Ему было очень обидно слышать от Антона такие слова про дядю Диму, так что он был рад, что его поставили на место.

– Пф, да на здоровье, – отмахнулся Антон. – Великий подвиг – переехать, грубо говоря, в соседний район. Ой, Мах, привет! Хорошеешь с каждым годом!

Мария, которая только вышла в коридор, смотрела на гостя с не особо скрываемым презрением:

– Привет, Антон. Как доехал?

– С переменным успехом, – явно не обращая внимания на интонацию своей снохи, ответил он. – Пройдемте что ли за стол или так и будем в коридоре стоять?

Витя уже начал жалеть, что согласился остаться дома сегодня. Атмосфера напряжения в доме явно перешла все грани разумного. Он знал, что его родители не очень любят своего родственника, но чтоб до такой степени – раньше ему это казалось дикостью. Почему-то он был уверен, что в семье такого быть не должно. Тем более его отец с Антоном были родными братьями. А тут – явная если уж не вражда, то неприязнь точно. Витя даже не знал причины этого – просматривая иногда семейные фотографии, он не мог не заметить, что в детстве они были весьма дружны. И на свадьбе у родителей Антон тоже был, все были казались счастливыми. Какая в итоге черная кошка между ними пробежала – история умалчивала. Витя на самом деле и не интересовался. Хотя стоило.

– Как там отец поживает? – спросил Константин у брата, когда они уже всем составом сидели за столом.

– Да все по-старому, – ответил Антон. – Я с ним в последнее время уже далеко не в тех отношениях, которые между нами когда-то были, так что в красках тебе не распишу, уж извини. Насколько я знаю – сидит у себя на кафедре безвылазно, гоняет студентов.

– Дедушка ученый? – удивился Витя. О нем он знал еще меньше. Для него дедушка был человек, который раз в год высылал ему приличную сумму на день рождения. Он его видел один единственный раз, и то – в далеком детстве.

– Кость, тебя не смущает то, что твой сын вообще ничего не знает о своей семье? – Антон задал вполне справедливый вопрос.

– Многое он не потерял, – ответил Константин. – А то вы бы с отцом еще втянули его в семейное дело, с позволения сказать. По счастью, Витя нашел себя и свою будущую специальность.

– А ты у него вообще спрашивал? – наседал Антон.

– Вынужден согласиться, – вставил Витя, за что тут же получил злобный взгляд от мамы. – Вдруг я бы заинтересовался.

– О, я даже не сомневаюсь, – коварно улыбнулся Антон. – Тебе, Кость, самому, помнится, нравилось.

– Это же связано с оружием, я правильно понимаю? – спросил Витя.

– Отнюдь нет. Торговля оружием, племяш, это уже мое личное хобби. Так-то наша семья издавна занимается немножечко другим.

– Антон, может ты прекратишь? – Константин смотрел на брата так, будто готов был сейчас свернуть ему шею прямо здесь, на кухне.

– Да я-то прекращу, только ты сам понимаешь, что то, чем мы занимались – это было, есть и будет актуальным. Особенно сейчас, в эти непростые времена.

– Так, ладно, и что же у нас за семейное дело тогда такое? – Витя понимал, что после всех этих расспросов он с большой вероятностью в итоге нарвется на серьезный разговор с родителями. Но после гнета всех секретов – появился человек, который уж точно не станет от него ничего скрывать. И пусть этот человек, как Витя уже сам мог убедиться, не очень приятный сам по себе, но на войне все средства хороши.

– Ты читал «Куджо» Стивена Кинга, племяш? – вопрос был как будто не в тему разговора, но Витя был уверен, что задал его дядя неспроста.

– Читал и фильм смотрел, хотя я не очень большой фанат Кинга, это скорее к моему другу, но при чем здесь?

– Помнишь же основную канву сюжета? Доброго сенбернара, который никому не желал зла, кусает бешеная летучая мышь. Он пытается бороться с этим, насколько может бороться собака, но болезнь берет верх. И все, о чем когда-то безобидное существо начинает думать – это мысли об убийстве. Даже на пороге смерти Куджо не волновало ничего, кроме жажды убивать. И все из-за маленького укуса чертовой мыши.

Витя нервно сглотнул. Что-то ему это сейчас очень напомнило. Но лишь с той небольшой разницей, что, в отличие от бешенства, ликантропию, если верить Максу, можно было контролировать. Но осознание того, что дядя, хоть и не осознанно, сейчас сравнил его с бешеным сенбернаром, было неприятным. Хотелось как-то уйти все же от этой темы. Но сделать это как можно более аккуратно.

– Вы… Ты говоришь же сейчас о нашем бешеном волке, правильно?

– О нем, родимом. Знаешь, сколько таких случаев регистрируется по всей территории нашей необъятной? Сотни, Вить. В 37 субъектах Российской Федерации были выявлены случаи заражения. И мы с твоим папой, да и мамой тоже, раньше занимались тем, что отлавливали больных животных.

– Вы мне не рассказывали об этом, – перевел Витя взгляд на родителей.

– Не самые приятные деньки, – признал поражение Константин. – Твой дедушка был буквально помешан на гидрофобии и грезил о том, чтобы искоренить любые возможные очаги этой болезни. Он с группой единомышленников объездил все Союзные Республики и фиксировал, изучал, записывал. Увлечение переросло в настоящее помешательство. С самого детства мы с Антоном только и посвящали себя этой проблеме. А благодаря работе на кафедре, папа с легкостью находил себе учеников. Среди них была и твоя мама. Но потом у нас появился ты, а когда ежедневно работаешь с бешеными животными, то это как хождение по лезвию бритвы. Бешенство – болезнь на 100% смертельная, и любой просчет буквально мог стоить жизни. Мы поняли, что не можем так рисковать и решили заняться чем-то более безопасным. К сожалению, полностью абстрагироваться от этого не вышло.

– Ну, по крайней мере, я теперь понимаю, откуда во мне такая тяга к медицине, – хмыкнул Витя. Но его приподнятое настроение явно не находило отклика среди родственников – все сидели темнее тучи, даже дядя, казалось, был чем-то крайне недоволен. Надо было срочно как-то переводить тему. – Так, надолго ты у нас?

– Зависит от того, как скоро этот волк получит пулю в башку. Но не думаю, что тут должны возникнуть какие-нибудь трудности. Неделя-полторы максимум.