Ирина Минаева - Мишень

Написала Бадри и Феликсу, что очень хочется еще раз в этом году выехать на море, но, наверное, сезон уже закончился. Бадри прочел, но не ответил. От Феликса ответ пришел незамедлительно: «Зайчик, приезжай!!! Погода изумительная! Теплую одежду можешь даже не брать. Привези мне лично подарок: селедки соленой, копченой колбасы, конфет грильяж и коньяка. Скучаю по ним в Турции». Указал свой номер телефона. На вопрос, кто сейчас работает в отеле, отвечать не стал. Поинтересовалась, где Али и Архан, и все ли у них в порядке. Вопрос прочитан, но ответа не последовало.

На следующий день Феликс написал, что Архан еще работает в отеле, а Али уехал домой. Приглашал приехать в отель. Сказал, что все Машу здесь помнят, любят и ждут. И напомнил про соленую селедку. Спросила, как дела у Али, почему с ними не работает, может ли дать его номер телефона. Ответил, что узнает, как у него дела, и сообщит мне. На вопрос о Бадри ответил, что такого не знает. И вновь пригласил приезжать в отель, здесь есть хорошие массажисты, сделают массаж с медом.

Опять разговор о массаже. Может быть, на меня массаж так подействовал? Стала искать в Интернете информацию про технику турецких массажистов. Прочитала отзывы туристок о нарушении техники с целью соблазнения и последующем преследовании массажистами для того, чтобы их в зимний период взяли на содержание. Нашелся и черный список подобных соблазнителей с фотографиями. Али и других знакомых массажистов в списке не было, и в схему соблазнения Али по описанию туристок не вписывался. Ничего недозволенного не делал, технику строго соблюдал. И не только не преследует открыто, но и скрывается от общения. Вывод – кто-то эксплуатирует его образ и электронный адрес, чтобы запудрить мне мозг. Образ Билала, так или иначе, возникал на страничках тех людей, которые атаковали мой аккаунт любовными посланиями. В фотографиях, в статусах о том, что боится отказа в любви, в возрасте пишущих – все, так или иначе, ассоциировалось с Али.

В графе обсуждений выскочил видеоклип, который раньше не встречала, никто из друзей на сайте его не одобрял и не обсуждал. Проникновенная песня о любви молодого мужчины к замужней женщине на расстоянии, в чувствах к которой боится признаться. Клип состоит из разрозненных картинок. Молодой темноволосый мужчина страдает по светловолосой женщине. Одна фотография (стрелки на циферблате показывают одиннадцать часов 24 минуты) повторялась неоднократно, синхронно со словами о встрече. Странное время: совпадает со временем опубликования клипа и датой встречи, которую указал старик в парке – 24 ноября. Очередное и явно не случайное совпадение.

Встреча со стариком застряла в подсознании, как ржавый гвоздь. Иногда кажется, что это лишь сон или больное воображение. Может, действительно пора обратиться к психологу? Лучше договориться о встрече с Юлей. У нее трезвый рациональный взгляд на все события. Распечатала письма и договорилась о встрече в офисе после работы.

Юля посоветовала не терзаться сомнениями, позвонить Феликсу и попытаться выяснить на расстоянии, что происходит, а потом все забыть и в отель ни в коем случае не ехать. Она и сама была удивлена странным поведением туроператоров и сотрудников спа-салона. Решили звонок не откладывать. Феликс ответил мгновенно, как будто ожидал звонка:

– Ты когда прилетаешь, Маша? Мы все тебя уже ждем. Планируем пикник в горах, барашку зажарим.

– С кем планируете пикник?

– С ребятами, – неопределенно ответил Феликс. – У нас погода замечательная. Люди еще купаются.

На вопрос о Бадри и будет ли тот на пикнике, Феликс ответил, что ждет селедку, и передал трубку случайно оказавшемуся рядом Архану, который якобы желает поговорить. Феликс явно избегал вопросов о Бадри, так как окликнул Архана и сказал, что Маша хочет поговорить. Но Архан лишь сухо поздоровался, буркнул что-то неопределенное и возвратил трубку Феликсу.

– Что это было? Как-то уже и не хочется к вам на пикник. Явно не рады общению. Это точно Архан со мной говорил?

– Видимо, он к клиенту спешил, – пытался оправдаться Феликс. – Я сам удивился, что он невежливо с тобой поговорил. Али уехал домой, вот Архан и заскучал. Ты билеты на самолет купила? Мне бежать пора, клиенты новые.

– Что и следовало ожидать! – резюмировала Юля. – Зря ты им еду таскала. Вежливы только тогда, кода смогут получить материальную выгоду. Наивная ты, Машка, думаешь, как ты к людям относишься, так и они к тебе. У восточных людей бескорыстной дружбы не бывает. А уж с женщинами они точно никогда дружить не будут. Забудь про них. И ничего плохого с твоим Али не случится. Он, небось, и думать о тебе забыл.

– Да не мой он. Я почему-то верю, что ему страшно за меня, хотел меня от чего-то защитить, и теперь, как мне кажется, его за это могут наказать. Сама не понимаю, почему этот мальчишка не выходит у меня и из головы. Все-таки хочу еще раз увидеть его, чтобы убедиться, что жив, здоров, и спросить, что со мной происходит, в какую историю я ввязалась.

От Юлиных слов было горько и обидно. Разумом понимала, что она права, но сердце не хотело в это верить. Я ведь искренне хотела всем добра. Почему теперь это пренебрежение и внезапно возникшие виртуальные проблемы?

– Они же тебе не звонят? Не приезжают? Тебе, Маша, нечего бояться. Не обращай внимания на эти послания в Интернете, и сами от тебя отстанут.

Определились, что в «Одногрупники» не захожу. Электронной почтой не пользуюсь. В случае крайней необходимости завожу новый почтовый адрес в другой почтовой службе. Легко сказать, но трудно сделать. К компьютеру тянуло будто магнитом. Весь вечер ходила кругами вокруг монитора, воспитывая силу воли. Ушла на кухню и занялась генеральной уборкой. Впервые за последние три месяца уснула, едва прикоснувшись к подушке.

Проснулась в три часа ночи от кошмара. Али сидел связанным на цементном полу в темном помещении, с гематомами на искаженном от ужаса лице и покалеченной рукой и умолял меня не приезжать в Турцию. Он явно был в плену и на мой вопрос, где он, ответил, что его отвезли в горы, и мне приезжать опасно, они специально хотят выманить меня в горы. Все происходило, как будто бы наяву, я даже ощущала холод и сырость подвала еще пару минут после пробуждения. Заварила чая с ромашкой и мятой, но озноб и тревога не уходили. И щемящая тоска по этому мальчишке, и материнская жалость. Не понять, что это. Как будто что-то родное от сердца оторвали. Спрятали и пытают. Даже физически ощущаю, как ему невыносимо больно. Прочь эти мысли из головы! Это всего лишь сон, навеянный разговором с подругой. А знобит и ломит тело, вероятно, от начинающегося ОРВИ.

Заснуть до утра не удалось, сколько ни пыталась. Образ Али, измученного и несчастного, стоял перед глазами, но второй серии сна, увы, не увидела. Несмотря на бессонную ночь, утром симптомов болезни не ощущалось. Все мысли были в темном и сыром подвале. И уверенность, что все это происходит в реальности и каким-то неведомым образом связано со мною. Это объясняет и вчерашнее поведение Архана во время разговора со мной. Как узнать правду? Поехать? Позвонить? Или начать поиски в Интернете? Поездка невозможна: работа, семья, да и не поймет никто. И правду в отеле никто не сообщит. Позвонить Феликсу? Кроме как о селедке, ничего конкретного не услышу. Остается Интернет. Решила еще раз проверить соцсети.