Моник Ти - Люби меня. Другое измерение

– Не ворчи, ― весело сказал Алим, ― просто наслаждайся.

– Я не должна разрешать тебе такое, это неправильно.

– Неправильно, что нам запрещают любить друг друга, ― сказал Алим, ― но отныне это изменится.

В этот момент он сильнее прижался лицом к её промежности и проник языком в её влагалище. Сначала лишь немного, но спустя ещё несколько секунд, Лейла уже ощутила его глубоко внутри себя. На мгновение ей даже показалось, что разница между членом и языком не слишком велика. Ей было стыдно так думать, но она думала… и Лейлу снова бросило в жар от волнения. У неё ни с кем такого не было.

– О… оу… ― застонала Лейла, крепко сжимая простыни под собой. Алим начала старательно двигать языком туда-сюда, вылизывая её изнутри. Немного он ощущал специфический привкус её выделений, и немного это вызывало у него отвращение. Но Алим подумал, что надо для начала удовлетворить её. И, может быть, тогда она согласится ответить ему взаимностью? Алим надеялся на это.

– О… оу, так хорошо, ― с восторгом сказала Лейла, ― почти как при обычном сексе.

– Ты, правда, так думаешь? ― спросил Алим, вытянув язычок из её влагалища.

– Правда. Это было так здорово, ― сказала Лейла, глядя ему в глаза. Она подумала, что на этом их грязные шалости закончатся, но Алим явно считал иначе.

– Не было здорово, это и есть здорово. Мы продолжаем, и я долго-долго могу делать так, ― сказал Алим и снова проник языком в её влагалище. Начал двигать им вперёд-назад, имитируя настоящий секс.

– О… оу, ― громко застонала Лейла, сжимая простыни, ― так нельзя… нельзя… это против создателя.

– Забудь об этом ублюдке, ― нервно сказал Алим, резво вытянув язык из её влагалища. Лейле не нравилось то, как он отзывается о создателе. Лейла всегда была богобоязненной женщиной. А сейчас чувствовала, что вытворяет нечто недопустимое, порочное, наказуемое. Впрочем, в те времена в их лексиконе не было слова Бог. Был создатель, и с ним можно было поговорить в определённые дни. То есть, никого великого не нужно было выдумывать, чтобы на него молиться.

Все страхи Лейлы насчёт божьей кары были вполне реальны. Алим это тоже понимал, но всё равно был в конфликте с создателем. Не в личном конфликте, конечно же, но по-своему мировоззрению уж точно. Он всегда злился на создателя за то, что сложно заниматься любовью. По сути, он злился за то, что его никто не любит. Ведь в их мире так всё устроено: влагалище у женщин открывается лишь при сильной симпатии партнёров друг к другу. Алим считал, что это несправедливо.

Пока Алим пытался доставить удовольствие Лейле, его член и не думал вставать. Ему даже казалось, что наоборот, его орган сжимается и втягивает внутрь ещё сильнее. И это при том, что он искренне старался убедить себя в том, что ему нравится доставлять Лейле удовольствие. К сожаленью, возбуждение подчинялось лишь искренним желаниям. Нельзя было сказать самому себе: «вот я его люблю и хочу возбудиться». Если чувства были неискренни, половые органы прятались вопреки желанию самого партнёра. Алим злился всякий раз, когда это понимал.

Алим запретил Лейле разговаривать про создателя в такой момент.

– Просто наслаждайся и не думай о том, что это неправильно, ― потребовал Алим. И Лейла сдалась. Она, действительно, расслабилась и наслаждалась. Подумала, что длины его языка немного не хватает для получения полноценного удовольствия, и всё же ощущения она бы назвала классными.

– О… оу… о… ― постоянно стонала Лейла, пребывая в нирване. Алим ощущал, как она течёт. Снова и снова он старательно шевелил языком, чтобы не прерывать её удовольствие. Он старался делать это долго, не уставать, но примерно через час он выдохся. Его язык стал болеть изнутри. Но в этом не было ничего страшного. Алим понимал, что это с непривычки, у него просто устали мышцы языка. Он вытянул язык на всю длину, максимально глубо проникнув в её влагалище. А потом просто замер на месте. Лейла немного приподнялась и погладила его голову.

– Что такое? ― спросила Лейла. Алим попытался продолжить ласки, совсем чуть-чуть пошевелил языком и понял, что это уже слишком тяжело ему даётся.

– Прости, я очень устал, ― сказал Алим и виновато посмотрел на простыню, чуток упираясь лбом на её лобок. Алим избегал взгляда с ней, будто реально чувствовал свою вину из-за того, что не смог удовлетворить её полноценно. Это показалось Лейле очень милым.

– Ничего страшного, ты итак делал это долго. И это было здорово, ― сказала Лейла.

– Тебе понравилось? ― спросил Алим и наконец-то посмотрел ей в глаза.

– Да, очень, ― ответила Лейла с радостной улыбкой. Алим сразу же начал подтягиваться к ней, прилёг на бок и повыше, а потом быстро поцеловал её в губы и без языка.

– Люблю тебя, ― сказал Алим.

– Я тебя тоже люблю, ― ответила Лейла и прижалась щекой к его груди, начала его обнимать. Алим погладил её голову, а потом сказал:

– Хочу, чтобы ты тоже приласкала меня так.

– Я так не могу, ― сказала Лейла, продолжая прятать лицо у его груди.

– Потом сможешь, ― тихо сказал Алим.

– Не обижайся, но я не разрешу тебе поточить свои зубы, ― сказала Лейла. Её слова звучали упрямо и уверенно, но у Алима были свои мысли на этот счёт. Он не собирался спорить с ней и ругаться, просто решил подождать. Прежде чем реализовать свои замыслы, он хотел удовлетворить её в постели как следует. Хотел доказать, что он не противится ласкать её языком, а стало быть, и она тоже должна ответить взаимностью, тоже не должна противиться. Алим надеялся, что убедит её в этом.

Они ещё какое-то время обсуждали мораль и создателя. Алим, как обычно, выражал свою злобу и недовольство несправедливой физиологией.

– Даже животным больше повезло, ― жаловался Алим. И он был уверен, что большинство животных спаривают тогда, когда им удобно. Во всяком случае, так ему казалось.

Лейла приходила в гости к Алиму. Они не живут вместе, и ему очень нравится, когда приходит она к нему, а не наоборот.

– Так я чувствую твою любовь, ― объяснял Алим. Но на самом деле всё было куда проще. Алим ленился ездить к Лейле, а после секса ленился уезжать к себе. Конечно, ему было легче выпроводить Лейлу и не приходилось терять время. А если она не хотела уходить, он всегда был рад разрешить ей переночевать. Но Лейла редко оставалась у него. Толи ей секс не нравился с ним, толи она расстраивалась, но Лейла после шалостей всегда уходила.

– Ладно, я пойду… ― лениво протянула Лейла, когда они уже вдоволь поговорили. Она полностью простила его за вспыльчивость и пощечины, и больше об этом не напоминала. Алим с улыбкой на неё посмотрел, а потом сказал:

– Всегда хотел спросить, а почему ты не остаёшься у меня на ночь?

Лейла улыбнулась и села, свесив ноги с кровати. На Алима не смотрела.