Сергей Туманов - Мыло

– Ну, ты совсем барыней стала! Красавица! – весело и неожиданно звонко произнесла она.

– Да ну тебя баба Люба! – как-то по-детски засмущалась Вероника, смахивая ладонью слёзы.

– А это супруг твой? – баба Люба с любопытством смотрела на Игоря.

– Да, это мой муж.

– Ладный мужик, статный, в очках, наверно умный шибко.

– Да уж не дурак, – согласилась Вероника и попросила – Игорь, доставай гостинцы!

К полуночи, они, наконец, угомонились, Игорь, притомившись с дороги, тихо сопел рядом, Веронике же не спалось. Тускло горел ночник у изголовья, желтоватым светом освещая нехитрую обстановку в доме, густые бархатные тени таились по углам. После шумного, бестолкового, гудящего моторами машин большого города, было непривычно тихо. Звенящая пустота наполняла всё вокруг, неподвижно висела в пространстве. За посеребрёнными луной, окнами звенел сверчок, звук его, лишь усиливал тишину, делая её почти осязаемой.

Почти ничего не изменилось в доме, с тех пор как она покинула его. Тот же круглый стол в центре залы, с изогнутыми витыми ножками, старинный комод в углу, люстра в цветном абажуре… даже скатерть, белая, с кремовыми полосками по краям, сохранилась ещё с тех давних времён. Старые фотографии на стенах в деревянных рамках. Тётя Клара, с дядей Кириллом, там они молодые, серьёзные. Дядя сидит на стуле, в валенках, в тёмной рубахе с глухим воротом, тётя Клара стоит рядом, опёршись рукой на дядино плечо, платье в горошек, русые волосы собраны в косы и уложены венцом на голове. Запахи изменились, стали чужими, не те, что ей запомнились в детстве. Баба Люба перед их приездом прибралась, сколь смогла, протёрла пыль, вымыла деревянные, покрашенные коричневой краской полы, но дух запустения остался. Покойная тётя Клара любила луговые цветы, – на столе в кувшине летом всегда стоял букет, распространяя запах леса. Зимой пахло горячими пирожками с капустой, пряжениками с картошкой, когда с работы приходил дядя, приносил с собой запах соляры и машинного масла. … Веронике было 14, дядя неожиданно умер во сне, остановилось сердце. Тётя почернела от горя, долго не могла прийти в себя. Вероника, оттаявшая немного душой после гибели родителей, замкнулась опять, слишком много смертей выпало за её недолгую жизнь. Родители её сгорели вместе с домом, как и почему это произошло, никто толком не знал. Поговаривали, что они отравились угарным газом, рано скутали печку, зима выдалась студёная. Вероника в тот день была в гостях с ночёвкой у тёти Клары. В 11 лет она осталась сиротой. Она не видела мёртвых родителей, обоих хоронили в закрытых гробах, да и хоронить то говорят было нечего, одни головёшки.

Когда не стало дяди Кирилла, для них, с тётей начались плохие времена. У тёти болели ноги, работать она не могла, жили на одну её пенсию. Пришлось потихоньку продавать вещи, дядин мотоцикл, бензопилу, баян….

Вероника видела, как тяжело тёте. После 9 классов, поехала в районный центр, училище пришлось выбрать с бесплатной кормёжкой. Хоть тётя и старалась изо всех сил, чтобы Вероника была обута и одета, но что может сделать больная женщина на свою мизерную пенсию? Именно тогда Вероника решила, что добьётся успеха, добьётся, во что бы то ни стало. В 17 лет она была вполне оформившейся молодой девушкой. Высокая, статная, на неё заглядывались взрослые мужики. В районном центре, захудалом провинциальном городишке, где почти каждый знает каждого, далеко не пробьёшься. Окончив училище, Вероника рванула в областной центр. Там её, конечно, никто не ждал. Помыкавшись, кое-как пристроилась уборщицей в модный мебельный салон, вскоре её приметил директор, в итоге она оказалась его секретаршей. Но размах не тот, надо было искать папика, богатого, щедрого, – и он появился. Большой босс, босс её босса. Среднего роста, седой, лет 50, породистое лицо, цепкий, внимательный взгляд. Он оценил молодую секретаршу своего подчинённого. Вероника знала, как себя подать: – строгий деловой костюм, зеленовато-голубые глаза, умение поддержать беседу… Папик был щедр, через год у Вероники уже была собственная однокомнатная квартирка, улучшенной планировки, подержанная, но в хорошем состоянии иномарка, дело шло к тому, что она станет совладелицей одного из магазинов папика. Всё шло топ-топ, но потом разом рухнуло. Папик поставил условие, – не брюхатеть, хотя резинки не любил и никогда ими не пользовался. Вероника залетела, до конца скрывала свою беременность, ближе к сроку взяла отпуск и поехала рожать в другой город. Аборт она делать не собиралась, вредно для здоровья, папики приходят и уходят, а свою семью, создавать надо. Благополучно родив здоровую девочку, ни смотря на уговоры, оставила её в роддоме. Ребёнок никак не входил в её планы. Она возвращалась с роддома похудевшая и злая, но ещё более красивая. Уже подъезжая к городу, по радио, в местных новостях, услышала, что папика её взорвали вместе с машиной, накануне вечером. Вероника, не торгуясь, быстро продала квартиру, села в машину, то же на неё оформленную, и, от греха подальше, уехала в другую область, в другой город, начинать другую жизнь. Больше папиков у неё не будет, пора строить нормальную семью. Она подобрала себе Игоря…

Словно почувствовав, что Вероника думает о нём, муж зашевелился в кровати, что-то замычал, задёргал ногой.

– Тихо, тихо – успокаивая его, прошептала Вероника. – Спи.

Игорь почмокал губами, отвернулся и затих. В комнате было душно, Вероника засунула ноги в свои любимые мягкие тапочки, зевнув, встала, подошла к окну. Огромная луна в небе, голубоватый свет кругом, чёрные тени от домов и деревьев.

– "Спать пора" – подумала Вероника – "Завтра день хлопотный". Она вернулась в постель, поворочалась, устраиваясь поудобнее, обняла мужа и тихонечко задремала. Вероника уже спала, когда над городком заслоняя собою звёзды, появился большой, чёрный диск. Он неподвижно висел некоторое время, потом из него выдвинулся зеленоватый луч. Луч неторопливо прочертил окружность вокруг всего городка, после погас. Диск, повисев ещё немного, исчез. Городок спал, и никто не видел этого ночного явления. Лишь двое подростков, сидящие на берегу обрыва возле реки заметили странный объект в небе.

– Даш, смотри, тарелка! – указывая рукой, тронул за плечо подружку, парень лет семнадцати. – Видишь?

– Вижу, орать то чего? Ну, тарелка, ну летающая… Даша не разделяла восторгов своего друга, словно для неё тарелка в небе очень обыденная вещь, вовсе недостойная её внимания.

–Вот, ты даёшь! Не страшно?

– Нисколечко. А вообще-то… пошли домой, холодно, что-то!

Глава 3

Вероника, вся, закоченев, стояла на краю вырытой могилы. Хоронили её тётю, гроб уже был опущен, осталось лишь забросать его землёй, но все чего-то ждали. В недоумении она огляделась вокруг. Свинцовый ноябрьский день шёл к завершению. Спускались сумерки. Большие чёрные птицы беззвучно метались между скрюченными ветками тёмных деревьев, из обвисших туч моросил мелкий, противный дождь. Рядом, окружив могилу, столпились незнакомые ей люди в тёмных одеждах. Лица их были серы и равнодушны, все молча смотрели вниз, в могилу. Вероника перевела туда взгляд и оцепенела.