Алиса Чалис - Аддикт

– Не спи, Цветкова, – он немного подвинул барьер. – До стены недалеко.

Лиля выставила руку, но внутри все клокотало от гнева. Искры не зажигались, а Серебров продолжал наступать.

– Думай, Цветкова, – он не скрывал насмешливого тона. – Может, что-то делаешь не так?

Злость не давала сосредоточиться, а барьер продолжал двигаться. Хотелось закричать, возмутиться, бить ногами дурацкую фанеру!

Ну почему знак не появляется? Это нечестно!

Девушка уперлась спиной в стену, и Борис Алексеевич опустил руку. Вместе с этим схлынула злость, бушевавшая внутри еще секунду назад.

– Ну что ж. Отдыхай.

Лиля медленно проводила охотника взглядом и от обиды пнула проклятый барьер – тот легко отъехал назад.

Стоп. Секунду.

А почему она злилась? Девушка запустила пальцы в волосы, лихорадочно соображая.

Вот так дела. Вот в чем сложность упражнения.

Не в телекинезе, а в том, что охотники легко ловили чужие эмоции. Вот что она делала не так! Бесилась, вместо того чтобы отгородиться и успокоиться.

Так.

Она обязана попробовать снова. И в этот раз заранее сконцентрируется на каком-нибудь приятном ощущении. Например, как они с подругами гуляли в зимнем лесу. Тогда пригревало солнце, хрустел под ногами снег, тихо щебетали птицы, почувствовав первые нотки весны.

Настоящая гармония! Да! То, что нужно!

– Уже закончили? – спросила Арина Валерьевна, обходившая аудиторию.

– Нет! – выкрикнула Лиля. Серебров удивленно повернулся, впрочем, как и все остальные.

– Я поняла, где ошиблась!

– Борис Алексеевич? – преподавательница посмотрела на охотника, тот просто кивнул и вернулся на место.

– Я почти… – Лиля встала поудобнее, разминая руку, но барьер начал надвигаться без предупреждения.

Да какого…! Это не по правилам! Задание же звучало совсем не так!

Стоп!

Она опять «словила» его злость. Воспоминания о зимнем лесе исказились, и вместо «гармонии» Лиля вспомнила про холод, неудобную обувь и окончательно потеряла настрой. Чтобы не упасть, девушка вцепилась в края барьера и уперлась ногами, но это не помогло.

Что же делать? Стена все ближе!

Лиля закрыла глаза и выдохнула. Нужно успокоиться. Ничего страшного не происходит. Это просто барьер, стена, а он просто человек…

В памяти всплыл давно забытый образ их встречи в больнице, и… в груди разлилось тепло, словно зажегся крошечный огонек. Лиля уцепилась за это чувство, стараясь всеми силами сохранить его.

Искры засветились, и проявился знак. Девушка протянула руку, не открывая глаз.

Ему незачем вредить мне… незачем на меня злиться.

Лиля крепче схватилась за кант барьера, уперлась в фанеру правой ногой, налегла, перевешиваясь через край, и с трудом сдвинулась вперед.

Главное – удержать тепло!

Лиля толкала барьер, вытянув руку, – знак гасил гнев охотника. Девушка налегала изо всех сил на преграду, и стоило сдвинуться хоть на сантиметр, как она тут же подставляла ногу, закрепляя крохотные шаги. Еще и еще! Девушка взмокла, но прошла гораздо больше, чем просила преподавательница, и не собиралась останавливаться.

Она смогла продвинуть преграду далеко, сразу на несколько шагов, не успела подставить ногу… как вдруг пальцы коснулись руки охотника. Девушка широко распахнула глаза и вздрогнула – она подошла слишком близко. Борис Алексеевич даже не вытянул руку для своего знака. Всего на мгновение они встретились взглядами и…

Барьер больше ничего не удерживало. Лиля наклонилась, и фанера, на которую она опиралась, скользнула по рельсам назад, ударив ее по ногам. Девушка, взвизгнув, не удержалась и повалилась вперед на охотника, сбив его с ног.

Они сидели в коридоре перед кабинетом. Серебров держал пакет с сухим льдом на затылке – удар о пол оказался болезненным, а Лиля на переносице. Девушка смущенно сжалась на самом краю скамейки, радуясь, что из-за компресса не видно ее лица.

Как же ей было неловко! Она буквально сгорала от стыда, а еще проклятый мозг все напоминал, как она полетела вперед и впечаталась… в грудь? В живот? Какой кошмар. Сердце опять зашлось, и стало тяжелее дышать.

Ну почему приехал именно Серебров? Лучше уж она бы упала на того веселого парня… Конечно, лучше всего было бы ровно стоять на ногах.

– Цветкова, – тихо выдохнул Борис Алексеевич. Лиля вздрогнула, не ожидав, что охотник заговорит с ней.

– Ну кто так делает? Приходи помочь, говорили они, первый год знаков… Как-то мне с твоей группой не везет.

– Увлеклась, – пробормотала Лиля, тихо выдыхая про себя. Он не сердился.

– Простите, Борис Алексеевич.

– Боря… – машинально поправил мужчина и сам удивился.

– Однако неплохо меня знаком приложило.

– Боря? – Лиля неожиданно для себя расплылась в глупой улыбке.

– Цветкова, не наглей. Борис, но на «вы» и когда рядом никого.

Мужчина снова замолк, но Лилю так и подмывало что-нибудь спросить. Почему он сегодня пришел? А тогда? Это просто совпадение? А как он создавал знак? Но с языка сорвался совершенно дурацкий вопрос.

– Борис, – она не избежала соблазна назвать охотника по имени, – а вы выкинули мою резиночку?

Охотник удивленно поднял брови и слегка наклонил голову: до него не сразу дошло, что речь шла о «детском безобразии», которое он снял с ее головы полтора года назад.

– Понятия не имею, где она, – Серебров усмехнулся. – Но все равно бы не вернул. Не заслужила.

– Но я же все выполнила. Прошла чуть ли не полкласса.

– А надо было всего три шага и без выкрутасов.

Дверь резко открылась, из аудитории послышалось движение, Кир вынес бледную, как полотно, Вику. Лиля подскочила, но Борис резко усадил ее на скамейку.

– Вот без тебя там не справятся, – скептично проговорил он.

– Вся медчасть сидит и молится, когда же придет Цветкова.

– Вдруг я могу помочь…

– Да ничем ты тут не поможешь, – Борис Алексеевич замолчал, словно раздумывал, стоит ли говорить или нет, но все же продолжил: – Она не тянет. На оперативника – точно.

Лиля взвилась, выпрямилась и с вызовом посмотрела на охотника. Неловкость мигом прошла.

Что он такое говорит? Вика самая умная в группе, как она может не тянуть?

– Ну давай, – безразлично хмыкнул мужчина. – Скажи, что я, негодяй такой, обижаю милую девочку.

– Вы не правы. Вика лучше многих. Если даже у меня получилось, то Вика…

– Ты – это ты, Цветкова. Она – это она. Ты тянешь, подружка – нет. Такое бывает. Если честно, не она одна…

– Тогда я ей помогу. Девочки возились со мной. Если надо, то я ради них…

– Цветкова, тебе просто нужен был хороший пинок, а тут… Не надо тащить человека туда, где ему не место. На что он ни физически, ни морально не заточен. Может, из нее гениальный аналитик выйдет, а ты ее в «поле». Так, за компанию, устроишь человеку персональный ад. Хороша помощь.