Helga Wojik - Кольцо времён. Путь Упуата

Хасехемуи [18] Хасехемуи – фараон эпохи Раннего Царства (Вторая Династия). . Воссиявший двумя жезлами. Тот, в ком умиротворились оба Бога – Хор и Сет. Даже представить, что кто-то из Владык в самом деле призывал обоих и был благословлён ими равно, было трудно… Но после путешествия в Нубт и Нехен, сквозь танец эпох, Анх-Джесер готов был принять и поверить во многое.

Нефертари говорила, что найдёт его гробницу, пусть ей так и не удалось отыскать путь в Чени. Твердила, что это было так важно – и для неё, и для всех них. По-своему жрец понимал – ей нужно было удостовериться, что она не отступница, не колдунья, отмеченная пламенем проклятых песков. Что у неё тоже есть своё место в Обеих Землях и в династии Владык… Как будто для этого нужны были какие-то подтверждения! Достаточно того, что она просто была. По крайней мере, ему, Анх-Джесеру, всегда этого было достаточно.

На остраконах она рисовала фрагменты карт, которые никак не могла сложить воедино. И серебряный серп Северного Неба. И штандарты с ша и соколом, носившими венцы Верхней и Нижней Земли. Наверное, кто-то назвал бы её одержимой… Анх-Джесер же просто пытался помочь ей понять, удержаться на хрупкой грани между реальностью и видениями, сохранить баланс смертного разума, который был просто не в силах вместить в себя всё.

Но никто не мог подсказать им, где искать путь. В стороне от караванов паломников, от шумного города, окружавшего старинные храмы, Таа-Нефертари бродила по заброшенным некрополям, точно заблудившаяся тень. И Анх-Джесер следовал за ней верным стражем. Он призывал на помощь все свои таланты и умения, раз за разом обращаясь к теням памяти, к древним, чьи имена уже были забыты, а гробницы – занесены песками. Взор Упуата благословлял его, но даже Открывающий Пути не спешил поднимать вуаль тайны… или они просто смотрели не туда?

Ещё один день и половина ночи завершились бесплодными поисками. Усталая и расстроенная Нефертари забылась тревожным сном. Анх-Джесер охранял лагерь. По границам круга света бродили смутные тени, иногда похожие на людей, но чаще – на тёмных псов, вестников Упуата, которых он призывал всё чаще.

Даже во сне лицо царевны оставалось напряжённым, и тревожная морщинка пролегла между бровями. Словно каждый миг без отдыха она пыталась разгадать тайну, открыть двери, к которым не хватало ключей. Она отказывалась верить в то, что видение было лишь отголоском легенды, и Анх-Джесер не решался переубеждать её. Да, легенды тоже основывались на истине, но иной раз их нельзя было трактовать настолько буквально. Возможно, она ошибалась, но он готов был перевернуть небо и землю, чтобы найти для неё то, к чему так стремилось её сердце.

Краем глаза он заметил какое-то движение, резко повернулся, крепче сжав посох и положив ладонь на рукоять кинжала. Чёрный пёс замер на границе круга. Отблески пламени отражались в тёмных глазах, внимательно изучавших жреца.

В тот миг он вдруг понял.

– Нет, я не могу оставить её, – прошептал Анх-Джесер, качая головой.

Пёс лишь повёл острыми ушами, выждал немного и растворился в ночи. Последний шанс…

Жрец осторожно потряс царевну за плечи.

– Просыпайся. Я должен уйти. Дождись меня.

– Что… куда ты?..

– Дождись.

Коротко поцеловав её – словно запечатывая невысказанное обещание, – Анх-Джесер подхватил посох и устремился за псом. До рассвета было ещё далеко. Мастабы [19] Мастабы ( араб. ) – пер-джет ( др. егип. ), «дом вечности». Ранний вид древнеегипетских гробниц эпохи Раннего и Древнего Царств. Имели форму усечённой пирамиды, с несколькими помещениями внутри. древних и руины святилищ, похожие на причудливо разбросанные обломки скал, простирались вокруг, насколько хватало глаз. Далеко за спиной остался город Абджу, обитель таинств, мечта многих.

Легконогие тени-псы мчались по песку, и он едва поспевал за ними. Ночь была густой, тёмной, как преддверие Дуата… Впрочем, возможно, сейчас так и было, да и ему ли не знать, что во всяком некрополе границы привычного истончались.

Перед ним выросли полуразрушенные стены древней заброшенной крепости. Если Сенебкаи и другие властители Абджу и пытались восстановить её для своих нужд, хека-хасут разрушили всё, что уцелело, ещё несколько десятилетий назад. Но точно кости фантасмагорического мёртвого зверя, руины возвышались над песками, безмолвно повествуя о давно угасшей славе.

Анх-Джесер был уверен – они с Таа-Нефертари уже бывали здесь раньше. Здесь нечего было искать! Но тени-псы вели его всё глубже к руинам, к зияющим гротам полузасыпанных гробниц.

В какой-то миг земля под ним вдруг содрогнулась и осыпалась. Он даже вскрикнуть не успел – провалился в темноту. К счастью, падать было неглубоко, хотя кромешная тьма скрадывала и очертания форм, и расстояния. Не сразу, но его взгляд различил сбитые плиты ступеней, ведущих куда-то глубже. Чёрные псы растворились бесследно, приведя его к этому месту. Но куда идти дальше? Анх-Джесеру уже доводилось видеть гробницы древних – переходы, засыпанные песками за много веков так, что никакой надежды отыскать путь уже не оставалось. А там, куда можно было добраться, всё уже было разграблено в эпохи смут. Но ведь не просто так пришли вестники Упуата? Не просто так он звал их все эти ночи… и только теперь понимал, что в это место должен был прийти один, сам.

Видения обрушились на него сокрушительным потоком. Осознание прошлого и будущего, понимание его роли. Место Силы звало его, перековывало под себя, обращаясь ко всем его талантам и умениям сразу. Ему предстояло создать нечто подобное… гробницу… проход меж пространствами… Проложить новый путь к забытому… Но разве такое было возможно?

Ошеломлённый, Анх-Джесер осел на стёртые временем ступени, бессильно глядя перед собой, прозревая под толщей песка множество погребальных покоев древней гробницы и то, что лежало за ними. Пронёсся порыв холодного ветра, обдавая его дыханием Дуата. Нечто подобное он не раз испытывал, когда оказывался у «ложных дверей» гробниц, сквозь которые духи пересекают границы привычного мира и возвращаются откуда пришли. Но вместе с ощущением причастности к чуду его вдруг охватила такая пронзительная болезненная тоска, что хотелось выть раненым зверем от потери, которую он пока не пережил… которую пока понимал лишь смутно…

Жрец тяжело опёрся на ладонь, и рука отозвалась тупой болью, когда он наткнулся на камень. Или то был не камень? Без особого любопытства Анх-Джесер раскопал тонкий слой песка, поднял округлый предмет и попытался его разглядеть, хотя где уж там, в такой-то темноте. Но кончики пальцев нащупали узор знаков.

Когда он вернулся к костру, уже светало. Таа-Нефертари, упрямо пытаясь не заснуть, ждала его. Угли успели прогореть, и она куталась в плащ, едва защищавший от холода пустыни.