Анна Сидорова - Старфайер

Резкий стук в окно прервал медитацию. Сандерс дернулся, а затем открыл дверь, и на пассажирское кресло рухнул его друг – Итан Охэнзи. Он закинул туго набитую вещами спортивную сумку назад и обратился к Джеймсу:

– Двигаем прямо сейчас?

Левая бровь Итана была рассечена и немного опухла. Он опустил взгляд и принялся нервно барабанить по крышке бардачка.

– Думаю, пообедаем и можем ехать, – ответил Сандерс. – Ты все собрал? – Джеймс обернулся и скептически оглядел сумку.

– Ага, – кивнул Итан, доставая из кармана рубашки сигарету.

– А где гитара?

– Мой старик ее разбил.

Лицо Джеймса вытянулось от удивления:

– Что? Он совсем поехал?

– Он озверел. Выхватил ее у меня из рук и долбанул о стену. Один раз, потом второй, третий…

– Зачем?

– Просто он псих. Отшвырнул меня, как щенка. Старый урод! И сказал: «Может быть, хоть теперь ты найдешь нормальную работу, недоносок?»

– Тоже его рук дело? – Сандерс указал на бровь.

Итан кивнул:

– Чтоб он сдох!

Отец Итана был индейцем, очень гордым и очень глупым. Охэнзи перенял у него карие чуть раскосые глаза и рельефные скулы. А еще горячность и упрямство.

Накануне вечером Итан сидел на крыльце своего дома с двенадцати часов дня и почти до заката. Он наблюдал, как мимо проезжают машины, оставляя за собой пыль, Сидар-Сити, Парагон, Холден и еще десяток маленьких городков. Запыленные и раскаленные на солнце, они ехали прямиком в самое сердце Юты, в Солт-Лейк-Сити. Там жизнь – это кипящий наваристый бульон, здесь – едва теплая жижа. Как же он хотел оказаться в одной из таких машин! Надавить на газ до предела и умчаться из этой дыры, оставить ее едва заметной точкой вдали. Вот только каждый раз блеклой точкой в зеркале заднего вида оставался он сам, его разваливающийся домик на окраине трейлерного парка и придурок-отец.

– Это ужасно! – воскликнул Джеймс. – Чувак из Солт-Лейк-Сити убьет меня! Нет гитары – нет прослушивания. Нет прослушивания – нас не возьмут в группу, не возьмут в группу – и все. Будем играть на школьных выпускных…Что? – Джеймс непонимающе уставился на Итана, по лицу которого расплывалась победная ухмылка. – Что ты лыбишься? Ты рад, что мы упустили свой единственный шанс выбиться в люди?

– Все путем, – Итан подмигнул другу и достал из кармана брюк несколько свернутых вместе купюр.

Джеймс посмотрел на деньги так, будто перед ним было восьмое чудо света.

– Откуда это?

Итан в последний раз затянулся и выбросил окурок в открытое окно:

– Это моральная компенсация за гитару и двадцать лет жизни с моим стариком.

Оба замолчали. Наивные зеленые глаза Сандерса уставились на деньги.

– Ты украл их?

– Не волнуйся,– Итан убрал добычу обратно в карман. – Я оставил ему немного.

– Не знаю… – Джеймс нервно поежился.

– Мы купим новую гитару на эти деньги, ведь это наш единственный шанс. Упустим его из-за угрызений совести? Дерьмовый план! Знаешь, что будет? Мы пройдем это прослушивание. Мы оба. И станем рок-звездами. Охэнзи и Сандерс! Наши лица будут на постерах по всему Солт-Лейк-Сити! По всей Америке! Вот, что будет.

– Ты прав! – Джеймс посмотрел на друга после небольшой заминки. – Надо решаться.

– Сколько примерно нам ехать?

– Если двинемся сегодня после обеда, то приедем в среду утром, нас будет ждать Лео.

– Лео? – Итан усмехнулся. – Этои есть твой городской чувак? Где ты вообще о нем узнал?

– В Твиттере! Он объявлял конкурс, и я подал заявку. Он написал, что победители сыграют с ним на фестивале!

– Все равно, что за имя? Наверняка, он козел.

– Да плевать на его имя! – возмутился Джеймс. – Главное, что ему нужны гитарист и клавишник! Понравимся ему и будем в шоколаде. Только умоляю, – Сандерс недовольно поморщился, – убери это брезгливое выражение лица, ладно? Это наш старт. Лучше скажи, где мы купим гитару?

Итан задумался.

– Тут неподалеку, почти на выезде из Сент-Джорджа есть один музыкальный магазинчик. Я однажды был там. Думаю, мы уложимся в ценник. – Парень удовлетворенно хлопнул по карману с деньгами, а Джеймс согласно кивнул и дал газу.

Неприметный магазинчик «Арт Мьюзик» переживал не лучшие времена. Что и говорить, в Сент-Джордже было не так уж много меломанов. Люди всегда охотнее несли деньги в магазины бытовой техники, в видеопрокат, в мясные лавки, но уж точно не в музыкальные магазины.

Колокольчик над дверью зазвенел, оповещая о новых посетителях, первых за этот день. Черный мужчина средних лет, на бейдже которого значилось «Тед Купер», стоял за прилавком. Итан и Джеймс направились сразу к стенду с гитарами. Мистер Купер вырубил телевизор и подошел к покупателям.

– День добрый, молодые люди. Могу вам что-нибудь подсказать?

– Нет, спасибо, мы присматриваемся, – буркнул Сандерс.

– Нам нужна электрогитара, – пояснил Итан.

– Что ж. У меня не очень широкий выбор, как видите, – он смущенно пожал плечами, – но достойные инструменты есть. Здесь, например, японцы. – Он указал на один из стендов. – А вон там – «Гибсон». Напротив – «Фендер». Нельзя ставить их в один ряд, верно?

Сандерс едва заметно улыбнулся, а Итан кивнул продавцу и продолжил осматривать ассортимент.

– Что тут выбирать? – шепнул ему Джеймс. – Денег у нас немного, бери средний «Ибанез» и поехали.

Итан отошел от стенда, за который ратовал его друг и стал изучать «Гибсон».

– Могу я сыграть на ней? – обратился он к Куперу, указывая на одну из моделей.

– Конечно, – тот аккуратно снял гитару с держателя. – Прекрасный выбор!– сказал он, пытаясь найти кабель и подключить инструмент к усилителю. – «Лес Пол», классика. Подойдет любому музыканту. – Подготовив все необходимое, Купер вручил гитару Итану.

– Круто я смотрюсь? – спросил парень, позируя как рок-звезда.

Но Джеймс в ответ лишь закатил глаза.

– Сыграйте что-нибудь, – подбодрил Купер.

Итан провел рукой по новым блестящим струнам, а затем взял несколько простых аккордов. Гитара отозвалась жирным, сочным лязгом. Итан удовлетворенно кивнул и стал импровизировать. Инструмент не хотелось выпускать из рук. Пальцы умело скользили по струнам, извлекая объемное, чуть хрипловатое звучание. Именно такой в идеале и должна быть музыка Итана. Так он представлял ее себе. Представлял, когда играл на старом «Эпифоне» в своей комнате с белыми неровными стенами. Когда писал очередную отстойную песню. Когда пытался повторить сложное соло. И каждый раз не дотягивал. Когда отец разбивал его гитару, оставляя черные отметины на стене. Теперь он держал свое идеальное звучание в руках.

– Да, – обратился к нему Джеймс, – прекрасная гитара за прекрасные полторы штуки. А теперь хватай бюджетный «Ибанез» за двести, и погнали.