Рита Вейя - Чужое лицо Таис. Часть первая

– Такой чудесный молодой человек! Редко такого встретишь!

Я была смущена и растеряна, отвыкнув от такого внимания к себе. Алексей, как только мне стало получше, навещал меня каждый день, принося разные вкусности и развлекая меня, как мог. Я не расположена была к разговорам о себе, да и о жизни в целом, но Алексей не докучал мне вопросами и только рассказывал о себе. Он художник, путешествует по стране в поисках новых впечатлений для творчества. Я тоже хорошо рисовала, даже пробовала себя в писании на холсте, но дальше пейзажа с натуры не продвинулась. Алексей же был уже немного знаменит в определенных кругах, слыл отличными портретистом, и не только… Так вот, он колесил по миру и рисовал свои картины. Я слушала его с интересом и чувствовала, что влюбляюсь… Нет, это было невозможно. Я ведь теперь не совсем обычная девушка. А кто? Кто я теперь? Ответа не было, и я молча слушала Алешу, замирая от любви и понимая, что ничего не могу ему сказать о себе.

В день выписки я с трепетом ждала Алексея, стоя на пороге больницы. Он приехал, и я не смогла скрыть радость, судя по его глазам, которые загорелись в ответ черным бархатным огнем.

– Таисия! Ты выглядишь великолепно! Разреши отвезти тебя домой!

Я села рядом с ним в ту самую машину, которая так вовремя меня сбила, как бы нелепо это не звучало. Действительно, если бы Алеша меня таким образом не встретил, как бы закончился тот вечер, одному богу известно.

У моего дома мы долго и молча сидели в машине, не сводя друг с друга взгляда. Его глаза обжигали, и я всей кожей чувствовала желание, исходившее от его тела, и губы были так близко. Я отшатнулась, воспоминания отрезвили меня – Вадим, ведьма в отражении… Я не смогу больше никого любить, не имею права. Бежать – вот что мне надо, чтобы не делать еще одного человека несчастным. Пробормотав слова извинения, я стремглав выбежала из машины и влетела в свой подъезд. Уже дома я осознала, что ни телефона, ни адреса Алексея я не знала. Ну что же и к лучшему! Он еще долго стоял у подъезда… Глядя из окна вслед уезжающей машины, я ощущала внутри пустоту…

На следующее утро я поехала к Вадиму. Бывший муж встретил меня как всегда с участием и радостью:

– Таисия! Выглядишь уставшей! Бледная, с кругами под глазами. Давай я тебя к врачу отведу…

– Спасибо, я уже, только от врача. Вадим, дай мне денег, мне надо уехать ненадолго…

Без лишних вопросов Вадим выполнил мою просьбу и проводил на вокзал. Я поцеловала его на прощание:

– Забудь меня, как страшный сон. Спасибо за все. Прощай!

Вадим озадаченно смотрел, как я сажусь в вагон и помахал рукой, когда тронулся состав. Вот и все. Еду. Куда? Нет ответа… Я хотела туда, где меня никто не знал. Пустота сжимала меня изнутри все сильнее.

Ранним утром, через несколько дней пути, я вышла на самой неприметной и малолюдной станции. Густой туман стелился по земле, и сквозь его клочья я увидела лесную дорогу, по которой двигался человек в дождевике. Он удалялся от меня, видимо тоже сошел с поезда. Я двинулась за ним, стараясь держаться от него на расстоянии, но тишина раннего утра выдала мои шаги. Где-то вдали пропели петухи, и туман, рассеиваясь, уступал место заливающему горизонт солнечному свету. Мужчина оглянулся несколько раз, затем решительно остановился. Его рука взметнулась в приветственном жесте, он дождался моего приближения и вежливо спросил:

– Издалека в наши края?

Я кивнула, пробормотав ответные слова приветствия.

Он молча взял мой чемодан и пошел вперед. Идя за ним, я смотрела на его серый дорожный мешок, висевший у него за спиной, и думала, что не представляю, зачем я сюда приехала. Мужчина был средних лет, обычный сельский житель с загорелым лицом и небритой щетиной на подбородке. Мы пришли в деревню, в ней было всего шесть домов. Мужчина показал рукой на дом с цветными наличниками на окнах, который сдавался приезжим. Хозяйка, немолодая вдова, неприметной наружности, жила в доме, напротив. Расплатившись с ней, я, кинув вещи посреди комнаты, блаженно растянулась на широкой деревянной кровати. Печь, два окна, стол… Выпив молока и съев кусок пахучего каравая, принесенного хозяйкой, я тут же крепко уснула, без сновидений. Проснулась, когда солнце садилось, окрасив зелень за окном в багровые тона. Настроение мое улучшилось. Я решила прогуляться на речку, протекающую неподалеку. Взяв краски, кисти и холст, я с наслаждением стала писать деревенский пейзаж, очарованная окружающим меня видом – темнеющая гладь реки, ивы, окунувшие свои ветви в воду, закат, пламенеющий на горизонте… Успокоительная терапия захватила меня, и я не заметила, как стало темнеть. С сожалением собрав принадлежности для рисования, я вернулась в дом. Слушая деревенские шорохи, мычание коров, стрекотание кузнечиков, я остро почувствовала свое одиночество. Хозяйка принесла мне чай:

– С травками, попейте на ночь!

Чай был ароматным и необыкновенно вкусным. Поев, я огляделась – да-а, тишина. Телевизора нет. Телефон не работал, радио не было. Я взяла в руки холст со своим рисунком. Прислонив его к стене на столе, отошла в сторону. Хорошо передались зелень деревьев и закат. Но что это? На другом берегу реки, изображенной мною, проступала фигура в темном плаще. Я помотала головой и вгляделась. Фигура стала отчетливей и чуть ближе. Бред! Я не рисовала никакую фигуру! Этого не может быть! Но пейзаж, нарисованный моею рукой, стал меняться на глазах, и фигура в плаще уже перешла на переднюю часть рисунка, заслонив собою все пространство пейзажа. Пробила полночь. В печи вспыхнули дрова, хотя ее никто не разжигал. Часы, скрипя, отбивали последние удары. Леденящий ужас сковал меня, и я не могла пошевелиться. Мужчина в плаще вылез из холста прямо передо мной, капюшон закрывал его лицо, но небритый подбородок выдал в нем моего утреннего проводника.

Вдруг стены комнаты раздвинулись, она стала длиннее и шире, мужчина отодвинулся от меня в глубину комнаты, словно шахматная фигура. Он медленно двигался ко мне, уже издалека. Шёпот и шорох заполнили мое сознание, стало жарко от печи и светло от ее пламени. А по углам роились тени, они выросли и превратились в фигуры. Я пригвождено стояла, не в силах пошевелиться от ужаса. Все фигуры приближались ко мне, а в центре шел проводник. Подходя ко мне ближе, он резким движением откинул капюшон, и я увидела, что это не человек, а полуистлевший труп этого мужчины. Глаза его дико вращались, кожа на теле свисала зловонными струпьями, он ощерился безгубым ртом. Комната кишела мертвыми телами мужчин, и все они шли ко мне, обходя со всех сторон. Находясь под мистическим гипнозом этой зловещей картины, я не имела возможности ни крикнуть, ни сопротивляться. Я почувствовала, как меня подняли горизонтально полу, дыхание остановилось в моей груди, и я не могла вздохнуть, когда вдруг костлявые пальцы мертвецов стали снимать с меня одежду. Эти монстры понесли меня, нагую, навстречу трупу проводника – я была в полуобморочном состоянии от ужаса… Он скинул сгнившие лохмотья и оголил свою плоть, которая выглядела, как у живого, молодого и полного сил мужчины. Это был кошмарный сон или не был таковым? Все происходило как будто наяву…