Д. Ковальски - Парасомния

В памяти всплыл образ доктора Байтона, который возвышался над юным Августом в своем кабинете, когда тот старался побороть кошмары.

– Что не дает тебе уснуть?

– Мысли…

– Тогда избавься от них по одной, – Джереми сидел в кресле, сложив ногу на ногу, и смотрел на мальчика поверх очков. – Я тебе объясню, как, а вечером ты попробуешь и потом мне расскажешь, договорились?

– Договорились, – прошептал Август, лежавший в гостевой спальне особняка Бруксов.

И в его голове зазвучал голос мистера Байтона, спокойный и безучастный.

– Для того, чтобы исчезли раздражители, сначала постарайся избавиться от внешних. Как только ты закроешь глаза, ты перестанешь их видеть, а это значит, что для тебя они не существуют, только темнота, которая окружает тебя. Только ты и бесконечное пространство. Представь себя парящим в пустоте. Теперь же, когда вокруг тебя ничего нет, твое сознание спешит заполнить его самыми яркими, разными событиями дня, твоими переживаниями, страхами. Воспроизведи их все на одно большое поле. Они здесь, они перед тобой. Не переживай их заново, просто изучи, рассмотри каждый под другим углом. Постепенно, начиная с самых незначительных элементов, растворяй их в своем сознании. Оно гораздо шире, чем то, что видишь сейчас, просто поглоти это все. С каждым новым вдохом все меньше и меньше деталей должно оставаться на этой картине. Спустя время ты поймешь: ты один, и больше нет ничего.

Через несколько минут Август перестал ощущать себя в этой комнате. Он уже медленно падал в неизвестность. В темном пространстве, кроме себя, он больше не видел ничего и никого, и ему это нравилось: словно находясь под водой, он продолжал свое спокойное движение вниз. Он ощущал спокойствие и умиротворение, отчего глаза его были закрыты. Он плыл до тех пор, пока ноги не встали на что– то мягкое. Голыми стопами он ощущал влажную и прохладную траву. В своем сне он оказался там, где прежде бывать ему не приходилось. Сначала, как только он поднял веки, из-за тумана его глаза не могли ничего разобрать. Лишь стволы деревьев, редко растущие вокруг. Август понимал, что это сон, однако ощущения прохладной земли под босыми ногами, а также ночная свежесть и обилие запахов (нарциссов?) внушали ему обратное. Август стоял, не решаясь сдвинуться с места, как вдруг его руки что-то коснулось. Хрупкое и теплое. Посмотрев вниз, он увидел Оливию, она держала его за руку и смотрела в глаза.

– Давай искать маму? – ее губы оставались неподвижными, голос звучал в голове.

– Я очень хочу помочь, но я не знаю, где ее искать…

Оливия продолжала на него смотреть, ее глаза были бесцветными, и казалось, что кожа слегка блестит в темноте.

– Ты должен найти мою маму, – голос звучал раздраженно, – смотри внимательно…

Август оглянулся по сторонам, его все еще окружали редкие деревья. Когда он вновь решил посмотреть на девочку, ее не стало: он не заметил, как перестал ощущать ее руку.

Во время одной из своих практик Август изучал работу подсознания как независимого органа человека и на основании некоторых наблюдений вывел теорию о том, что за нелогичностью снов скрываются подсказки и ответы на многие вопросы. Поэтому сейчас, находясь во сне, он понимал, что говорит с ним не Оливия, а его собственное подсознание, которое старается изо всех сил.

«Быть внимательней», – эту фразу Август прокручивал в своей голове, медленно продвигаясь вперед. Насколько он понимал, он оказался на небольшой поляне посреди леса, и с каждым новым шагом частота деревьев увеличивалась. Следуя банальному маршруту, только вперед, Август обратил внимание на то, что туман, которой в самом начале был по щиколотку, уже достает до пояса. А тот самый приторный запах, который был в начале (точно нарциссы), ощущается все сильнее. Пройдя немного, Август заметил маленький огонек и двинулся к нему. Когда он подошел ближе, сквозь шум листвы стала пробиваться музыка, едва уловимая. Шаг за шагом он приближался, музыка становилась громче. Она вызывала двоякие чувства. С одной стороны, ее звучание казалось красивым и убаюкивающим, но, с другой стороны, когда она играет ночью в лесу, хоть и во сне, то сеет в душе тревогу.

Август продолжал пробираться сквозь листву, пока не вышел на поляну, совсем небольшую, на которой стоял детский столик со шкатулкой и лампой. Однако стоило ему сделать шаг в сторону стола, как шкатулка умолкла и оставила его наедине со звуками ночи.

– Ты должен найти мою маму, – прошептала Оливия в голове.

Август осмотрелся по сторонам, но девочки не увидел. Казалось, лес, пока он был увлечен шкатулкой, подкрался к нему, а туман поднялся выше. Вместе с тем стало прохладней. Все это дико удивляло Августа, особенно то, что все его органы чувств прекрасно работали. Обычно во сне не так. Обычно все не так.

«Итак, что мы имеем, – Август вновь посмотрел на стол. – Детский стол, шкатулка… – он ее поднял и попытался завести, она больше не играла. – …И керосиновая лампа». Она тускло светила, то и дело мигая, словно собираясь потухнуть. Август взял ее правой рукой и направил свет на окружающий лес. Перекладывая лампу из одной руки в другую, он внимательно изучал окружение.

«Что тут у нас…», – бубня себе под нос, Август поднес лампу ближе к себе и выставил перед ней свою руку. После посветил на ближайшее дерево, столик и шкатулку. Все в этом лесу, исключая самого Августа, не имело тени. Его же тень то росла, то уменьшалась позади него, в зависимости от того, в каком положении он держал керосинку. В тот момент, когда он собирался вернуть лампу на стол, он почувствовал, что кто-то наблюдает за ним. Предпочитая сразу закрывать возникающие вопросы, он резко обернулся, вытянув перед собой лампу. Его тень, вопреки тому, что источник света повернулся вместе с Августом, осталась на прежнем месте – перед ним.

«Забавно», – ухмыльнулся Август, однако глубоко в душе ощутил нарастающий страх. Его тень не лежала на деревьях, как принято, а висела в воздухе. Единственное, что могло бы убедить в том, что это действительно его тень, это линия, соединяющая ноги, однако они были скрыты в тумане. Любопытство взяло верх над другими инстинктами. Август протянул руку и коснулся своей тени. Он никак не ожидал, что касание действительно произойдет. В своей голове он представлял, как рука пройдет сквозь потемневший воздух и ничего не почувствует. На деле же он уперся во что-то холодное, плотное и вязкое, будто желе. Надавив чуть сильнее, его рука проникла внутрь,

( что это? )

однако вытащить ее обратно у него не получилось. Мало того, черная жидкость, если ее можно так назвать, постепенно начала захватывать его руку. В тот же момент Август ощутил схожий холодок на своих ногах.