Екатерина Оленева - Наследство

Обхватив рукой ствол дерева, Коул подтянулся и уселся на него, с улыбкой взирая на Корнелию, оставшуюся внизу. Ствол был высоким, на уровне её лица, так что получалось очень даже свысока. Теперь его лицо терялось в тени, не то, чтобы полностью, но когда стоишь против солнца, деталей не разобрать.

– Ты уже в курсе матримониальных тётушкиных планов по нашему с тобой поводу? – голос Коула так и искрился весельем.

Вот так, легко, непринуждённо и просто – прямо в лоб. Ну, что ж? В эту игру можно играть и вместе.

– Да. Она упомянула о своих надеждах склонить меня к союзу, позволившему бы ей и дальше тут всем заправлять. Правда, я не слишком вникла в детали и так и не поняла, какой мне с этого прок?

– Ну, ты получишь в своё пользование моё сексуальное, молодое тело. В постели я настоящий жеребец.

– Неплохая самопрезентация, попытка засчитана. Но… что-то подсказывает мне, что я могу получить всё это с ней ничем при этом не делясь.

Он весело рассмеялся.

– И, без обид – я не слишком люблю жеребцов. Предпочитаю кошек.

– Это всё потому, что, подозреваю, ты никогда не общалась с лошадями. Чудная звери, чуткие, красивые. И компаньоны из них отличные.

– Это метафора? Или мы говорим о реальных лошадях?

– Понимай, как нравится. Могу как-нибудь свозить тебя на манеж. Мне кажется, лошади должны тебе понравиться.

– Склонна согласиться.

– Но вернёмся к нашей возможной женитьбе. Думаешь, у меня есть шанс?

– А он тебе нужен?

Коул снова засмеялся и протянул Корнелии руку:

– Давай, забирайся ко мне наверх.

– Нет уж. Большое лучше видится на расстоянии. Я лучше останусь на месте.

– Обещаю, что буду вести себя паинькой и не стану приставать. Ну, разве что сама попросишь.

– Не в этой жизни.

– С чего такая категоричность? Когда ты узнаешь меня лучше, поймёшь, какой я расчудесный мармелашка…

– Когда ты узнаешь меня лучше, поймёшь, что каким-бы мармелашкой ты не был, я никогда ни о чём просить тебя не стану.

– Почему?

Эта его манера мгновенного перехода от едва ли не бурного хохота к моментальной серьёзности несколько сбивала с толку.

– Из упрямства, наверное? – задумавшись на секунду, ответила Кора.

Он основа сверкнул улыбкой, контрастно-белоснежной в сравнении со смуглой оливковой кожей и чёрными волосами.

– Не упрямьтесь, леди? Давайте руку. Здесь, как на качелях.

Кора не собиралась делать ничего подобного. Протянутая ладонь для неё самой оказалась неожиданность.

Через мгновение она сидела на одной ветке с Коулом, с удовольствием болтая в воздухе ногами, как в далёком детстве.

– Я же говорил, тут здорово. И тебе понравится.

– Я ещё пока не решила, нравится мне или нет. На ветке слишком тесно.

– Я бы отнёс это к плюсам ситуации.

– Ну, а я – к минусам.

– Не будь такой скучно букой. Нужно брать от жизни максимум.

От Коула пахло лёгкой туалетной водой. Шею его обвивало несколько золотых цепей, выглядывающих из-под распахнутой на груди куртки. И весь он был какой- то лёгкий, воздушный, солнечный, что в ответ на его улыбку тоже хотелось улыбнуться.

И Кора погрешила бы против истины, отрицая, что его близость не сколько её не волнует. И это было… не слишком приятно. Вспомнились вчерашние поцелуи с Дорианом и солнце словно померкло. Как будто потянуло холодом от влажной подвальной щели.

Странные ассоциации. Наверное, всё дело в том, что ей просто не нравилась собственная реакция. Кора всегда считала себя сдержанной особой, не способной увлекаться двумя мужчинами сразу. А это теплая волна, что окатывала её сейчас в присутствии смешливого черноволосого юноши, из которого жизненная энергия била ключом, всего лишь банальное физиологическое влечение. Но так неправильно.

– Я что-то сделал не так?

Голос Коула заставил Кору вернуться в реальность. И оказалось, что его лицо всего в нескольких дюймах – неприлично маленькое расстояние. И о чём она думала? Вся проблема в том, что не думала.

– С чего ты решил?

– Не знаю, но ты словно погасла в один момент. Вся проблема в том, что я, редкий случай – не делал ничего.

Отвернул лицо, чтобы скрыть проклятый румянец, Кора спряталась за разлетающимися от ветра волосами.

– Вот-вот! Я очень проблемная девушка, поэтому будет лучше спуститься вниз.

– Ни за что! – его рука крепко обвилась вокруг её талии. –Нам и тут хорошо.

– Я не люблю терять почву под ногами. Воздух – не моя стихия. Так что, прости! – я спускаюсь вниз.

Он легко спрыгнул вниз, его острый подбородок дерзко уткнулся ей в колени, запрокинутое кверху лицо светилось улыбкой, в глазах сверкало лукавство и многообещающий огонёк. Ладони с двух сторон от неё упирались в ствол.

– Если все дело в том, что ты считаешь дистанцию слишком короткой, так я могу и постоять.

Что за провокация?! Спрыгни она сейчас за ним на землю, окажется прямо в его объятиях. Да он играет с ней, как…нет, игры кошки с мышкой не было. Она не чувствовала когтей. Ему явно нравилась игра, а вот ей – не очень.

Кора поймала себя на желании запустить руки в эту шевелюру, только вот не была уверена, хочет ли она с силой дёрнуть эти непокорные вихры или ласково пропустить между пальцами.

– Хорошо, – кивнула она, скрещивая руки на груди, но затем, боясь потерять равновесие, невольно опустила руки вниз в попытке схватиться за ствол, но вместо ствола схватив за руку Коула.

Он довольно ухмыльнулся. И что его только так радует.

– Дистанция – то, что требуется для светской беседы.

– Ну, а я о чём?

В противовес сказанным словам он переплёт ей пальчики со своими, горячими и чуть влажными.

Корнелия, проигнорировав его провокационное поведение спросила?

– Расскажи мне, кто такая Мэри

– Мэри? А кто такая – Мэри? – театрально приподнял Коул тёмные стрельчатые брови, и она легко, словно крылья у бабочки разошлись в стороны.

– Ты упоминал про неё в разговор с Сибил.

– Ах, вот ты о ком? А с чего ты вдруг заинтересовалась этим именем?

– А это важно?

– Конечно, – кивнул он буйной головой. – С чего бы тебе интересоваться особой, которую ты никогда в жизни не видела, чьё имя весьма банально и раньше было у каждой третьей англичанки? Не могу придумать ни одной причины… хотя, нет, постой! Одну, пожалуй, могу. Ты хочешь отделаться от моего внимания? Или… или тебе в первую же ночь явился призрак грозной Мэри, увлекая за собой.

Он смеялся, а вот Коре было совсем не до смеха. Потому что, в принципе, всё так и было.

– Так в этом доме жил кто-то с таким именем.

– Жил, – прислонившись спиной к широкому стволу дерева, парень достал пачку сигарет и, зубами вытянув папиросу, щёлкнул зажигалкой. – Даже больше того тебе скажу, не только жил, а жену первого владельца этого дома как раз и звали Мэри – Мэри Гордон, в девичестве… а вот этого история не сохранила. Никто не знал или забыл, кем она была до того, как вышла замуж за самого богатого землевладельца в округе. Словно бы возникла из ниоткуда, как и положено возникать прекрасной фее, – задрав голову, он послал к белым облачкам серое никотиновое. – Возможно, феей, пришедшей из царства снов?