Мери Морган - В камере с призраком

Глеб, от удовольствия, что ему дали поспать еще полчаса, приоткрыл рот и намочил наволочку своим «ядом».

– Сам будешь стирать! – сказала я, вместо принятого во многих семьях «Проснись, мой зайчик».

Два коротких храпа дали знак, что муж приходит в себя.

– Почему? – спросил он, ни то что не открыв глаза, но даже не повернувшись на мой голос.

– Потому что я свои слюнные кислоты на простынь не распространяла!

Он открыл глаза, приподнявшись на локтях, и вытер ладонью рот. После этого, Глеб посмотрел на меня, немного отшатнувшись и сильнее открыв глаза.

– Ты кто? И где мачеха?

– Очень смешно! Пойду смою!

– Стой-стой! – остановил он меня, обхватив мои ноги руками, так чтобы я не сдвинулась с места. – Я пошутил, красавица! Только для работы, думаю, слишком ярко! А дома – я согласен!

Я сделала недовольное выражение лица, хотя самой было приятно. Этот взгляд, полный обожания и желания неотрывно смотреть на меня, я уже давно не наблюдала в глазах своего мужа.

– Давай поедем на выходных за город? Устроим пикник! – предложил он.

– Давай! Только до выходных еще четыре дня!

– Ничего, мы подождем! Но при условии, что ты будешь выглядеть не хуже, чем сейчас!

– Пойду будить Люси, – сказала я, вырываясь из его объятий.

Проснувшись, дочка как всегда улыбнулась мне. Может мне тоже стоит улыбаться каждому новому дню?

– Мама! Ты такая красивая! Сегодня какой-то праздник?

– Нет, девочка моя, просто мама решила следить за собой ради тебя и папы!

– То есть мы все равно поедем в садик? – огорченно спросила Люси, уже зная ответ.

Как всегда, мы забросили сначала Люси, а потом добрались до моей станции. Я посмотрела на часы. До начала официального рабочего дня оставалось еще пятнадцать минут. Но это еще не означало, что Альберт Эдуардович не упрекнет меня в опоздании. Я поднялась на 18 этаж и никого там не обнаружила.

– Видимо в этот раз горячих новостей не предвидится, – констатировала я сама себе и пошла за свой стол. Время терять я была не намерена. Открыла свою работу и стала ее перечитывать, исправляя то, что считала нужным.

– Ты уже пришла? – оторвал меня от работы голос Прохорова.

– А ты сегодня рано! – подняла я на него глаза. Не похоже было, что он прошел 18 этажей. Может излечился? Но спрашивать это я считала некорректным.

– Меня друг подбросил! – оправдался он и прошел к своему месту. Черная рубашка на нем сидела безупречно. Ее он надевал всегда, когда готовился к эфиру.

– Сегодня ты читаешь? – спросила я.

– Нет, ты! – удивился он моему вопросу. Потом заметил, как я смотрю на его рубашку и сказал – Ах, ты про это? Просто ты не замечала, что в обычные дни я тоже ее ношу!

Я не стала с ним спорить. Хорошей памятью я не отличалась.

– Семенова! Ты рано! – услышала я голос начальника справа от себя и вздрогнула. Альберт Эдуардович всегда вызывал во мне особое чувство ужаса. Голос его, несколько хрипловатый, был сравним для меня со скрежетом по стеклу. Начальник обратил внимание, что я не одна в офисе и искренне удивился Прохорову в такой ранний час. – Петр! И ты здесь?

– Может они и не расставались? – хихикнул Роберт, только что вошедший в офис.

– Меня друг подвез! – снова выпалил Петр серьезным тоном. – Возьмите, – подал он листы Альберту Эдуардовичу.

Снова что-то успел написать! И когда только он выбрал тему? Мы же вчера целый день были вместе! А вдруг… Нет! Он не мог меня так подставить! Но ведь у него не было времени и эта черная рубашка. Мне сразу вспомнилось, как ему понравилась моя тема. Как он говорил, что это поднимет рейтинги. Может Прохоров побоялся, что я его могу подвинуть в звании лучшего журналиста нашего отдела? Точно, решил отвоевать у меня репортаж! Тогда я должна написать лучше него, чтобы начальник выбрал мой текст. И я стала внимательно читать свою статью. Так тщательно я еще никогда не разбирала каждое свое слово.

– Ника! Я кое-что нашел вчера! Выйдем? – прозвучал надо мной голос Прохорова.

– Мне некогда! – отчеканила я.

Ишь ты, мешает мне. Видимо, боится. Пытается отвлечь, чтобы я не смогла доделать. Но я не лыком сшита!

– Но это было бы очень кстати отметить в твоей теме! – настаивал он.

– Петр! – подняла я на него глаза. – Я занята. Как освобожусь сама подойду.

Он тут же изменился в лице. Стал более серьезным и далеким. Кивнув, он снова пошел к себе. Я же принялась перечитывать, но мысли мне мешали это сделать. Сосредоточиться мне так и не удавалось. Единственным выходом было выслушать Прохорова, чтобы отвлекаться было уже не на что. Я встала из-за стола. Офис был полон. Все лазили с бумажками, что-то печатали. Я и не заметила, когда пришли все эти люди. Я пошла к Петру, но Татьяна мне преградила путь:

– Что? Закончился твой век, так и не начавшись? Идешь умолять Прохорова отдать тебе новость? Или как в тот раз украдешь? – ехидно говорила она. Я хотела ответить, но меня опередили.

– Успелова, угомонилась бы ты уже! – крикнул Игорь.

Надо же, раньше я не понимала, что он Татьяну тоже недолюбливает. Та повернулась в его сторону и с усмешкой произнесла:

– Я посмотрю, что ты запоешь, когда она твою тему зачитает как свою!

– Никто не отменял конкуренцию, – услышала я Прохорова. – Она написала достовернее и интереснее тебя! Вот и все! Текст был не твой! Точнее он кардинальным образом отличался от твоего.

– Да она знать – не знает кто такой Красилов! – взревела она.

– Зато я знаю, что недостоверная информация загубит нашу трансляцию! Надолго! – парировала я.

Игорь от удовольствия зааплодировал. А по сути, я просто несколько видоизменила знаменитое выражение нашего босса.

– Пойдем, раз решилась! – сказал мне Петр, и мы последовали к выходу.

Мне было неприятно идти рядом с ним. Тем более что некоторые в офисе могли воспринять все неправильно. В голове пульсировали его слова: «Никто не отменял конкуренцию». Это утвердило меня в правильности моей мысли. Неужели он набрался храбрости объявить мне об этом до решения начальника? Он повел меня мимо лифта, на лестничную площадку. Когда мы вышли, он закрыл за нами дверь. Но мы не стали никуда спускаться или подниматься, а там и остановились. Я встала возле перил, он же оперся о стену. Прохоров поставил одну ногу на уровне с моими, другую на уровень ниже. Таким образом, наши лица оказались на одной высоте. Он пристально посмотрел мне в глаза. Его взгляд был несколько виноватым, что еще раз убедило меня в правильности своего решения.

– Здесь никогда никого не бывает! – объяснил он мне почему выбрал именно это место. – Ника, я сделал что-то не так? Чем-то тебя обидел?

Снова прикидывается дурачком? Пытается продлить мое пребывание здесь, подальше от своего компьютера и от моей статьи?