Дион Форчун - Лунная магия

Она спокойно уложила его, как поступают с мертвыми, скрестив руки на груди, и села рядом с его головой, положив ладонь на лоб. Она прижала сложенную ладонь с другой стороны его лица и села так, как сидят индийские боги, и ждала. Мужчина начал едва заметно дышать. Женщина же, казалось, восстановила свои силы. В тайной комнате царила полная тишина.

Медленно и постепенно она ощущала, как жизнь возвращается в тело, распростершееся у ее колен. Она знала, что сейчас Малькольм спит и что с рассветом он проснется.

Проходили часы, в комнате не было ни звука, ни движения. Весь ладан выгорел, и светильники едва мерцали. Потом наконец слабый звук буксира, проплывавшего по реке снаружи, прервал тишину, и мужчина слегка пошевелился, но женщина все еще ждала.

Малькольм вздохнул и поменял положение; потом долго лежал спокойно и неподвижно, но она знала, что он проснулся и осознал, что произошло. Ей было интересно, понимает он или нет, что его голова лежит у нее на коленях. Потом пара рук поднялась и охватила ее руки, поддерживавшие его голову всю ночь.

— Ты показала мне путь к Двери к которой нет Ключа, — произнес он.

Она ничего не сказала, но ответила ему, легко нажав пальцами на щеки. Тишина вернулась в комнату, но это была уже живая тишина.

Наконец мужчина заговорил, снова отвернувшись к земле:

— Лилит, я не могу оставаться в такой неопределенности, понимаешь? Мне иногда нужно встряхнуться. Но для этого нужно огромное усилие. Кажется, меня здесь не было, и путь был очень длинным. А ты, моя дорогая? Что ты чувствовала?

— Со мной все в порядке, — ответила она, — потому что я выполнила то, что запланировала.

— Я чувствую, что это так, — сказал он. — И я не беспокоюсь об этом.

Медленно и расслабленно он принял сидячее положение и, наполовину повернувшись, смотрел на женщину, сидящую позади. Она все еще оставалась в положении индийской богини и не шевелилась.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

— Со мной все в порядке, — снова ответила она.

— Может быть и так, но ты заплатила за это. Ты оплатила всю эту ночную работу, Лилит.

— Так же, как и ты.

— Да, мы оба платили. За такие вещи нужно платить, и я принимаю их. Я не ощущаю неудовольствия, — думаю, что ты тоже. Но ты выглядишь так, как будто ты потеряла много крови, Лилит. Я видел людей после тяжелых операций, и они выглядели лучше, чем ты сейчас. Позволь мне позаботиться о тебе. Я чувствую, как с каждой минутой ко мне возвращаются силы.

Он встал и подошел к ней, все еще сидящей на том же месте, где она выпрямившись и ни на что не опираясь провела всю ночь, и обнял ее.

— Обопрись на меня.

Она сделала так, как он предложил, и улыбнулась ему. Он посмотрел на нее.

— Господи, как ты изменилась, — воскликнул он. — Ты выглядишь так безмятежно и мило.

— Жизнь возвращается ко мне тоже, — ответила она.

— Да, да. Я никогда не видел, чтобы с кем-то настолько быстро происходили перемены. Лилит, когда я в первый раз поднялся, ты была похожа на свою собственную мумию. Сейчас ты выглядишь как молодая девушка. Я. знаю, что это не так, но ты именно так выглядишь. Это свежесть, девственная свежесть, как у цветов.

Немного времени спустя она оторвала свою спину от его колена.

— Мне тоже нужно вставать, — произнесла она. Он неохотно отпустил ее и помог подняться.

— Со мной происходило нечто такое, — сказал мужчина, — что, как мне кажется, больше никогда не повторится.

— Да, это никогда не произойдет снова, — ответила женщина. — Мы выполнили первую часть того, что нам предстояло сделать, и это уже в прошлом.

— Довести до конца — значит перевернуть пустой стакан, — сказал мужчина. — Да, я знаю, я понимаю. Я очень рад, что ты достигла успеха, и мне приятно, что мне удалось помочь тебе.

— Видит Бог, это был великий опыт. Я не могла упустить такую возможность.

Мгновение Лилит молча и спокойно смотрела ему в глаза. Потом она проговорила:

— Я должна поблагодарить тебя. Мы сделали все, что было нужно. В мире появилось что-то, чего не было прежде, и оно продолжает жить своей собственной жизнью, уже не зависимо ни от тебя, ни от меня.

— Мне, наверное, пора? — спросил мужчина.

Лилит колебалась и, отвернувшись, всматривалась в большое зеркало, как будто оно было окном в иной мир, и она общалась с чем-то, что двигалось там, внутри. Перед Малькольмом промелькнуло мгновенное видение звезд, движущихся в глубокой голубизне, и лучей света, проносившихся между ними. Наконец она повернулась и посмотрела на него с таким выражением, как будто тот, с кем она общалась, дал ей необходимый совет.

— Я не хочу, чтобы ты был несчастлив, — сказала она. Мужчина не ответил, он просто молча стоял и смотрел на нее. Каким-то странным образом казалось, что он отодвинулся в сторону от нее и держится на расстоянии, как будто он уже отделил свой дух от ее.

Она отвернулась от него и снова посмотрела в огромное зеркало, как будто, глядя в него, можно было прикоснуться к будущему. И чем больше мужчина смотрел на нее, тем сильнее ему казалось, что она становится огромной, бесформенной, первобытной, подобной вырубленной из камня женщине из его сна. В какое-то мгновение ему показалось, что она исчезла, превратилась в бесформенную дымку. Потом его глаза снова сфокусировались, и он снова обрел способность воспринимать тяжелые контуры реальности. Как же они отличались! Контуры были четче, цвета ярче, чем в реальном мире. Казалось, что Лилит граничит со светом; мягкие складки ее одежд свободно ниспадали и образовывали четкие линии жреческого одеяния, а ее голова возвышалась над ними с величием, которое делало ее фигуру с непокрытой головой царственной и жреческой.

— Я никогда не принадлежала ни одному мужчине, и никогда не буду принадлежать, — спокойно проговорила она, — хотя меня знали многие мужчины. Меня называли Космической Шлюхой и Вечной Девственницей. И то и другое правда, но ты и не пытайся понять это — для тебя я женщина, которую ты любишь. И я тоже тебя люблю, по-своему, но я жрица, стоящая в стороне, не вполне смертная. Есть две стороны меня — одна, которая сидит, видит и говорит с тобой у камина, и другая, которая приходит сюда и совершает ритуалы.

Я могу удовлетворить тебя больше, чем ты можешь поверить в это или об этом мечтать, даже если ты не сможешь овладеть мной. Я хочу показать тебе, чем может быть для мужчины женщина. Ты достоин этого. Ты так долго жаждал. — На ее лице появилось необычайное оживление и она стала излучать волны обаяния. — Я хочу показать тебе, Руперт, потому что я так много, так много знаю!

Мужчина стоял молча.

— Ты помнишь рассказ об Эросе и Психее? Это правдивый рассказ, совершенно правдивый рассказ. Ты помнишь, почему пал Эрос? Он должен был приходить к ней ночью, во тьме, и она никогда не должна была видеть его лица. Она могла нести Любовь в своих руках, но она не должна была пытаться овладеть им. Точно так же с нами, Посвященными. У нас все по-другому, чем у тех, кто рождается однажды, потому что мы принадлежим к Другому Месту. Мы живем в Высшей Сущности. Что касается меня, то та, кого ты знаешь как Лилит Ле Фэй, — это всего лишь маленькая частичка меня всей. Это моя личность, моя маска, которую я надеваю, как это делали греческие актеры, надевая свои маски, чтобы играть роль в своих священных драмах. Моя личность — это маска, которую я сделала для себя, для той роли, которую мне предстоит играть в этой драме, которая тоже священна. Но ты не понимаешь этого, Руперт, потому что ты живешь в своей более низкой сущности; ты не знаешь, что такое «далеко путешествующая душа».