Эль Шеминг - Красивый горизонт

Я пробудилась до того, как открыла глаза, потому что боялась того, что увижу. В голове неистово металась мысль, что произошло что то ужасное, и мне точно нужно бояться. Но я не могла вспомнить, чего именно. Сконцентрировавшись на своих ощущениях, которые говорили, что я лежу на ужасно- жесткой кровати, я все же распахнула глаза и тут же нахмурилась.

Я лежала в тесной комнате, больше походившей на тюремную камеру, что видимо и было правдой. Меня окружали решетки, кровать, походившая на нары. Скудная мебель, которая включила лишь крохотный стол и стул возле нее.

– Проснулась, красавица! – услышала я гнусавый голос, которые говорил на другом языке, но я поняла, так как язык был похож на испанский.

– Я, что в Бразилии? – воскликнула я, как только в голову забралась эта безумная мысль.

– Да, – ответил мужчина, которые понял мой испанский. – Добро пожаловать в Белу-Оризонти.

Я глянула на мужчина напротив. Он тоже сидел за решеткой в подобной камере. По его лицу и наглой ухмылке я была уверена, что он был за решеткой по делу, но что здесь делала тогда я? Память приходила наплывами. Я знала, кто я, кто мои родители, друзья…но сколько я не мучила свой мозг, остальное было будто слишком далеко, чтобы дотянуться.

– Белу-Оризонти? – переспросила я вслух. Я знала, что это переводилось, как Красивый горизонт, но что за место – без понятия. Я пока не видела ничего прекрасного.

Мужчина улыбнулся, обнажив несколько гнилых зубок и начал кивать, трогая себя за причинное место. Я отвернулась, не отреагировав. Я была в какой то бразильской тюрьме, а значит пора привыкать к ужасам.

Чтобы не смотреть на мужчину, я начала оглядываться. Несмотря на убогость комнаты, в ней был ремонт на скорую руку. И все было новым. Тумбочки, мебель, ведро для туалета. Решетки тоже были не старыми, петли, на которых держалось все. Будто эту тюрьму построили недавно. Я оглядела свое одеяние. Я была в белой пижаме, либо это была тюремная роба, но слишком чистая и новая. А вот на мужчине была очень старая, разношенная одежда.

С коридора послышался шум, после которого мужчина напротив прекратил свое рукоблудие и отошел от решеток. Возле соседней камеры остановились двое серьезных мужчин и женщина, которую они вели. Они, скорее всего были охранниками, а она преступницей. Я открыла рот, чтобы спросить мужчин, где я, но выражении их лиц остановили меня. Что то было в этих мужчинах холодное и пронизывающее.

Как только решетка закрылась за женщиной, мужчины ушли, а я принялась разглядывать ее. Она была в черной одежде и платке, сквозь который пробивались кудрявые волосы. Женщина тоже посмотрела на меня в ответ, но в ее взгляде было лишь одно равнодушие, будто я часть интерьера этого чудного места.

– Как я попала сюда? – спросила я, однако, не ожидая ответа. Но на всякий случай спросить стоило.

Женщина не шелохнулась после моего вопроса, но начала смотреть на меня более заинтересовано. Я говорила на испанском, может она не понимала меня. Но через пару минут она ответила также на испанском:

– Здесь все задаются таким вопросом. – ответила она, усмехнувшись. – Только вот беспокоиться надо не об этом.

– Кто все? – спросила я, посмотрев на мужчину, который снова прислонился к решетке и смотрел на нас обеих с жуткой улыбкой.

– Ты задаешь не те вопросы. – отмахнулась женщина и перестала на меня смотреть.

– Я задаю много вопросов. – сказала я, повысив тон. Но затем резко пожалела об этом, так как женщина посмотрела на меня тем взглядом, под которым я внутренне съежилась, несмотря на разделяющую нас решетку.

– Какие вопросы я должна задавать? – снова спросила я женщину, чтобы хоть что то услышать.

– Я видела тебя в лазарете, когда ходила на процедуры. – начала говорить женщина, снова разглядывая меня с интересом. – Ты была на столько сильно избита, что скорее напоминала кусок мяса.

После этой информации я инстинктивно провела рукой на боку под рубашкой. Там все было гладко, хотя я припоминала, что так не должно было быть.

– Да, девочка. – кивнула женщина, увидев мое движение. – Я бы сказала, что с тобой произошло чудо, но ангелы здесь не живут.

После своих слов женщина легла на свою кровать и начала усердно смотреть в потолок, будто в телевизор. А я стояла озадаченная, щупая свое тело на радость мужчине напротив. Я помнила сильную боль, пронзающее тело, но больше меня беспокоило, какое то незавершенное дело. Я что то делала и почти смогла сделать это, но…

От глубоких раздумий разболелась голова, поэтому я прекратила пытать свой мозг и снова начала пялиться на женщину. Она была единственным человеком здесь, который мог бы хоть что то прояснить, но и злить ее своими расспросами не хотелось. Не смотря на то, что, видимо, я сидела в тюрьме, я все же не была крутой бандиткой, это я знала наверняка. Так что мне не стоило лезть на рожон. Но между тем я разрывалась от непонимания.

– Что с нами будет? – спросила я.

– Мы умрем. – сказала спокойно женщина, все также глядя в потолок.

– Электрический стул? – спросила я, не зная, как проходит смертная казнь в Бразилии.

Женщина медленно встала и недоуменно посмотрела на меня:

– Ты вообще ничего не понимаешь? – спросила она.

– Я не помню последние… – я запнулась потому, что не знала, сколько именно времени я не помнила.

– Здорово тебя отмутозили. – сказала женщина, усмехнувшись. – Скажу, что знаю, только, чтобы ты больше не приставала ко мне с вопросами:

Это не тюрьма, как ты думаешь, но мы все заключенные из разных подобных мест. Таких, как я, ты и этот мужик напротив, который достает меня своим присутствием, много. Они сидят в других комнатах, более закрытых. Я не знаю, какое у них состояние.

– А что делают с тобой? Что это вообще за место? – начала я свое.

В голове пробежало миллион вопросов, но тут мои мысли гневно перебила женщина:

– Я говорю! А ты слушаешь!

Итак, это место похоже на больницу. Но я не была больной, когда меня сюда привезли. Попала я сюда неожиданно. Вкололи укол в лазарете моей тюрьмы, а очнулась здесь.

– Может со мной также. – пробормотала я.

– Не знаю. – ответила женщина. – Я все помню, и я не была избита. Как только очнулась, врачи провели полный осмотр. Каждый день мне что то вкалывают, и каждое утро они что то ищут во мне. Я не задаю вопросы и тебе не советую. Я знаю, что это плохое место, видела трупы. Они были обезображены, так что представляю, что меня ждет.

– Ты так спокойно к этому относишься. – заметила я, несмотря на то, что мне было велено не подавать голос.

– А в твоей тюрьме были другие перспективы? – удивилась женщина. Но не дожидаясь ответа, продолжила. – Тем более мы это заслужили, так что будь, что будет. Тебя я видела вчера, может тебя привезли раньше, не знаю. Рано утром тебя принесли, ты спала, как младенец.