Андрей Плеханов - Позволь всему быть

Я возвращалась домой, сегодня была пятница – канун праздника Восьмое марта. Наконец эта тяжелая нескончаемая рабочая неделя закончилась. Обычно, в этот день, нас всех женщин отпускали по домам раньше. Но именно, сегодня, и именно меня, наш руководитель Артем Сергеевич попросил остаться, поручив мне срочное задание.

– Хорошо, – проглотив накатившее на меня негодование и, натянуто улыбаясь, ответила я.

Неторопливый свист компьютера, шелест перекладываемых мной листьев бумаг, стук маникюром по пластмассе клавиатуры, лишь бы скорее закончить эту долбанную работу.

– Ну почему? Почему? Мне достается? – слезы горечи и обиды подкатили к моим глазам, – Почему? Ну, почему я вечно страдаю от своей гиперответственности? Почему сейчас, сегодня, когда все уже разъехались по домам, захватив с собой подаренные им букетики. Лишь одна, я сижу здесь и печатаю эту дурацкую справку. Почему? Почему?! Почему?!!!

Смахнув с лица остатки минутной слабости, быстро допечатала эту ненавидимую мной справку.

– Сам распечатаешь, – нажав кнопку отправки почты, с остатками негодования я подумала о шефе.

– Все, все! Домой, скорее домой. Еще в магазин нужно забежать, что-то успеть приготовить – подумала я, надев новое пальто, выскочила из кабинета.

Клацнул замок, и стуча каблучками я побежала по коридорчику. Дежурно улыбнулась пузатому охраннику Диме, который, как всегда, скользил своим сальным взглядом по моей фигуре.

Остановка, мешающиеся в сумке полудохлые тюльпанчики, толчея автобуса, недовольный прокуренный голос кондуктора, тянущийся дымок дешевой сигареты водителя автобуса.

Все! Все – конец, хватит с меня. Три дня, предстоящих выходных. Лежащий в сумке букетик, напомнил, что в понедельник наш женский праздник.

– Хм, – иронично улыбаясь своим мыслям, хмыкнула я. – Только мужики могли придумать такой глупый праздник. Раньше хоть только Восьмое марта был выходным, а теперь и 23 тоже выходной. Обмельчал мужик, стал не тот. Да и был ли он когда-то настоящий, тот. Мужик. В сказках только или в дешевых романчиках. Не знаю. Не верю. Ни внимания женщине оказать, ни денег заработать, ни подарка достойного подарить. Купят три несчастных гвоздички Восьмого марта, да розочки на день рождения. Все на что они способны. Только и могут, что целыми днями диван продавливать, в компьютер пялиться, да рассуждать о далях небесных.

Мои мысли прервались видом прекрасной женщины в ярком, подчеркивающем красоту фигуры терракотовом пальто, которое красиво отразилось, освещенное лучами заходящего солнца в стекле автоматических дверей супермаркета.

– Да, клевое пальто, и я еще супер! – подумала я , о купленном себе на днях весеннем подарке, и со вздохом.о кольце с небольшим рубинчиком, которое так бы хорошо смотрелось с этим пальто.

– Но! –мысль текла дальше – я сама никогда не осмелюсь сделать себе такой подарок, ну а больше некому!

Тяжело вздыхая, вспомнив завораживающую игру рубина с переливающимися гранями и быстро накидывая продукты, я протолкала нагруженную телегу с некрутящимися колесами к очереди кассы. Минуты ожидания – как вечность, пикание автоматики, механические, монотонные движения рук кассирши, пластмассовые лица, дежурные фразы.

– Отойди, курица, сейчас моя очередь! – обдав жутким Ambre многодневного перегара, отодвинул меня широкоплечий амбал, занявший мое место перед кассиром.

От грубого толчка я оступилась, чуть не подвернув ногу, и чтобы не упасть я с грохотом ухватилась за рекламную стойку. Услышав грохот, кассирша недовольно посмотрела на меня.

Внезапность атаки, грубость и хамство, окончательно вывели меня из состояния равновесия. Налетевшая ярость по отношению к амбалу, сменилась горечью, болью и разочарованием. На глазах появились предательские слезы…

Не помня себя, побросав в сумку продукты и небрежно бросив деньги, обиженная и оскорбленная я выбежала из магазина. Кое как сдерживаясь, чтобы не разрыдаться прямо на улице, я добежала до дома, не дожидаясь лифта, бегом поднялась на свой этаж. Трясущимися руками с трудом вставила ключ, открывая дверь своей квартиры.

Поставив сумки у порога, я еле-еле стянула с себя сапоги и, не снимая пальто прошла в комнату, где слышны были звуки, работающего компьютера.

Вид мужа, полностью увлеченного, происходящим в мониторе, нисколько не обратившего на меня внимания, окончательно вывел меня из себя. Это было последней каплей, на сегодня, и накопленная за день обида и боль, все мое негодование, выливаясь в злую ярость полились на него.

Я стала кричать на него, что он нисколько не обращает на меня внимания, что ему наплевать на меня, и ему важнее компьютер и его гребаные игры, я так устала от непонимания и одиночества, что уже не могу.

В своем крике я хотела достучаться до его каменного сердца, мне хотелось, чтобы он наконец-то понял, что я женщина, что я еще могу и хочу нравиться, что я устала от того, что мы только и знаем, что платить кредиты и считать копейки от зарплаты до зарплаты. Что, мы, никак не можем позволить себе чуть большего, мы сто лет не были в ресторане, и в конце концов, я, хоть иногда, но хочу, чтобы мне дарили не только цветы, но и нечто большее, и просто так, а не на очередной дежурный праздник.

Пока я кричала, мой муж -Сергей, оторвавшись от своего монитора спокойно меня слушал. Он как будто ничего не понимал, а потом, вдруг быстро оделся и, хлопнув дверью, ушел.

Обессиленная я упала на диван и разрыдалась, мне было больно, обидно, мою в грудь рвало на части в ней все рушилось и падало мне было больно, больно, больно.

Так до самой ночи я провалялась на кровати, измученная и обессиленная. Сна не было, события сегодняшнего дня, как кадры немого кино всплывали передо мной. В какой-то момент сознание стало проваливаться в сюрреалистическую реальность, отражаясь в моем сознаниями обрывками тяжелого изнуряющего липкого сна: муж, работа, охранник, амбал, опять муж. Картинки повторялись снова и снова, менялись декорации, менялась последовательность, лишь не менялись сами картинки.

Я открыла глаза, вспоминая свои слова, которые я кричала мужу, срывая на нем все накопленное негодование сегодняшнего дня. И вдруг, я вспомнила, я вспомнила его глаза! В них была боль и отчаянье, его трясущиеся от волнения руки, и то каким взглядом он посмотрел на меня перед тем, как молча уйти. Дыхание сперло, а из глаз потекли слезы.

– Ушел.

– Вернется?

– Вряд ли. Застучали в голове короткие фразы внутреннего диалога.

– Что я наделала? – рыдая навзрыд закричала я в подушку. – Что я наделала, он ведь ни при чем! Он не виноват, что сегодня на меня навалились эти напасти.