Софья Эл - Полутьма

– Не нужно говорить так, словно тебе жаль, – спокойно сказала я, видя, как блеснули голубые прищуренные глаза, – не нужно притворяться со мной человеком. Я понимаю, почему ты хочешь работать только со мной. Поступаешь рационально. Одна из сильных сторон вампиров.

– Мне действительно его жаль, – прищурился он, проводя языком по выступающим клыкам, – в конце концов, я даже его не попробовал.

Вздохнув, я уцепилась за бортик ванны и выпрямилась, позволяя мокрым спутанным волосам упасть на спину, пропитывая майку влагой насквозь. Почему-то сейчас, находясь в тесном помещении с вампиром, что разглядывает меня словно вчерашний пирог, простоявший всю ночь на жаре, вдруг ощутила себя собой. Нет, не спокойно. Просто я снова знала, чего хочу и что для этого нужно делать.

– Так гораздо лучше, – спокойно сказала я, проходя в узкую щель между ним и дверным косяком, отчего кожа тут же покрылась ледяными мурашками, – потому что как только мы закончим – я убью тебя.

Кулак врезался в жалких сантиметрах от моего лица. Когда-то давно я бы не дернулась, уверена. Но сейчас изъеденный терзающими призраками прошлого мозг тут же заставил закрыть лицо рукой. Слабость, которой не должно быть. Нельзя сражаться с чудовищем, когда страх всегда выходит на первое место перед логикой.

– Без пустых угроз, schatz, – его ледяные пальцы сомкнулись на моем запястье, отчего кожа тут же отозвалась ледяным покалыванием, – что мы оба знаем, как легко ты можешь передумать.

Жесткая линия скул, что сейчас была на расстоянии хорошей пощечины, так и напрашивалась на знакомство с моей ладонью. Задушив в себе первый порыв, я встретилась с ним взглядом. Потеря контроля над телом. Вампир ледяной и не дышит. Либо хочет испугать, либо я прошлась по болезненной для него территорией и контроль уходит на «режим» ненападения. Сейчас он изучал меня так же, как и я его, внимательно прожигая взглядом каждый миллиметр моего лица. Вдохнув поглубже, я примирительно подняла руки вверх.

– Слушай, – зубы сами захватили нижнюю губу, – я знаю, что тебе действительно может быть жаль. Просто ты чувствуешь это иначе, – брови сошлись на переносице, а я обреченно вздохнула, – не как все люди. Когда я говорю, что не нужно притворяться человеком со мной, это не значит, что отрицаю существование у вас чувств.

Рука рядом с моей головой дрогнула в сомнении, но не покинула своего места. Вампир не отрывая взгляда прищурился, словно так можно было рассмотреть меня.

– А ты чувствуешь, как люди? – верхняя губа вампира дрогнула, а в углах глаз застыли морщинки.

– Конечно.

– Ну и вампира, конечно, ты полюбила именно поэтому, так?

А вот это не его дело. Скрипнув зубами, я повернула голову, но пальцы тут же вцепились в подбородок, поворачивая обратно. Интерес. Вот что за блеск был в его глазах. Эмоциональные качели вампиров. Ни один человек сейчас бы не занимался прослушиванием теории психически неуравновешенной девушки. Потому что есть нечто важнее. Их модель поведения. Стало интересно – надо узнать здесь и сейчас.

– Я испытывала чувства не к вампиру, а к тому, что мне показывали.

– А какая разница? – он всерьез задумал не отпускать меня, пока не узнает все.

Кажется, что он забыл о трех разорванных телах и чудовище, что воскресло из мертвых. Хотя о чем это я. Ему же он не угрожает.

– Разве люди не пытаются казаться лучше, чем есть, чтобы понравиться кому-то? – пальцы на моем подбородке начали теплеть, а я облегченно вздохнула.

Знать, что рядом с тобой контролирующий себя вампир, гораздо легче.

– Люди не влезают для этого в голову и не поправляют внушением то, что их не устраивает.

– А ты думаешь, что если бы могли – не стали, schatz? Объясни тогда, как в двадцать первом веке существуют гадалки, шаманы и популярнее приворота в их списках услуг сложно что-то найти? – губы разъехались в улыбке, а взгляд непривычно потеплел.

Очень плохо. Ему нравится говорить со мной. От осознания того, что я снова становлюсь любопытна для кого-то зубастого, тут же запустило сердце в марафон. Ледяной пот выступил на шее, стекая каплями по напряженной до боли спине. Нужно держать рот как можно чаще закрытым. Захотелось прояснить ситуацию – себе на задницу, называется.

– Слушай, извини, если я как-то зацепила тебя. Вы агрессивнее, резче, но рациональнее. И ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Человек не сотворил бы того, что я увидела на фотографиях, – отведя взгляд, я нервно примерялась, как проскочить мимо практически вплотную прижатого ко мне вампира.

– Серьезно, schatz? – его дыхание коснулось щеки, а я снова дернулась. – По-моему, история насчитывает достаточно таких монстров и среди людей.

– Вы питаетесь человеческой кровью, – прошипела я сквозь зубы, поднимая глаза, – само ваше существование подразумевает, что вы – монстры. Да, со своими чувствами, но именно они. Поэтому прости, конечно. Но я действительно сделаю все возможное для того, чтобы таких, как ты, стало как можно меньше.

– Сима, – его язык скользнул по зубам и тут же исчез, а губы расплылись в широкой улыбке, – ты не права.

– Чего? – я замерла с широко открытыми от удивления глазами.

– Не сейчас, schatz, – пальцы покинули подбородок, но не успела я вздохнуть с облегчением, как прохладные подушечки очертили мое лицо, – сломать тебя будет очень интересно.

Нырнув под вытянутую около моей головы руку, я сделала несколько слишком поспешных шагов вперед. Напряжение не отпускало. То самое, когда чувствуешь, что даже легкие с желудком из мягких органов превратились в жестко собранные мышцы. Неприятная близость с вампиром не отпускала и сейчас. Чувство жжения между лопаток от его взгляда. Очень плохо, Сима. Желание убежать как можно дальше заставляло пальцы подрагивать, а спину ныть от ожидания физической нагрузки. Когда рядом с тобой монстр, у организма есть только один инстинкт. Бежать как можно скорее.

Сделав шаг в комнату, тут же встретилась с жестким взглядом Палыча. Он стоял, прислонившись к стене, и, видимо наблюдал за полковником до моего появления. Куда он дел жену с сыном, оставалось для меня загадкой, но спрашивать при всех было неудобно. Даже опасно. И, судя по буравящему меня взгляду Палыча, я правильно решила не делать этого. В воздухе витало напряжение, не позволяющее в должной мере насладиться ароматом домашних хлопот, которыми был обычно насквозь пропитан дом сурового участкового.

Полковник сидел на продавленном от времени диване, крепко сцепив руки в замок. Внешне казалось, что он просто расслабленно ожидает нас, но я хорошо знала, что это ошибочное впечатление. Он все еще ждет моего ответа. И упреков. Заменивший мне родителей, ему пришлось. Но эгоистичный ребенок Сима внутри меня кричал о том, что его вновь предали. Похлопав Палыча по плечу, я медленно приблизилась к дивану и, не заметив отрицания во взгляде полковника, с тихим скрипом приземлилась рядом.