Игорь Красовский - Полудница

Девочка тоже выглядела довольно счастливой, но никогда не выходила одна со двора. Я не видел, чтобы к этому семейству приходили гости, или они к кому-либо ходили сами, но в любом случае, думал я, что у них здесь есть кто-то знакомый, вряд ли бы они решились приехать в чужой город, где совершенно нет ни родных, ни знакомых. Студентка стояла неподвижно некоторое время, затем направилась в сторону упомянутой усадьбы, при этом забывая вновь про свои неправильные колени. Бесшумно открыла калитку и, войдя во двор, смело направилась в дом. Я обратил внимание, что собака никак не среагировала на появление девушки, возможно, она уже была у них в гостях, а может вообще какая-нибудь их родственница. Очень скоро она вышла, но уже не одна, а с девочкой. Покинув пределы усадьбы, они быстро зашагали обратно по улице в сторону пшеничных полей. Я бы не предал этому значения, если бы не два очень напугавших меня момента. Первый заключался в том, что девочка двигалась неестественно, словно механическая кукла, а второй момент случился, когда девочка как будто специально повернулась в мою строну, и я увидел ее неестественно больше глаза и рот, который был грубо зашит колючим шпагатом. Холодный пот выступил по всему телу, голова закружилось. Я хотел встать и убежать, но при попытке подняться на ноги, моё обмякшее тело упало вновь на скамейку, сердце бешено колотилось, не хватало воздуха, меня мутило. И еще не есть откуда взявшиеся мухи, которые появились в огромном количестве, они, громко жужжа, облепили мне глаза, уши и рот. Я отчаянно боролся с ними из последних сил, пытаясь отогнать, и, вдруг резко меня отпустило, и мухи разом исчезли. Наверное, я уснул, и мне приснился кошмар, – это было молниеносно возникшим объяснением в моей голове. Я поднялся со скамейки и уже было направился в сторону дома, как ноги меня повели совершенно в обратную сторону. Очутившись на середине дороги, я посмотрел в сторону пшеничных полей и увидел две фигуры: одну маленькую, а другую повыше, и они довольно быстро удалялись.

– Это не сон! – вслух сказал я сам себе.

Я побежал за ними, совершенно не понимая зачем. Уже в процессе погони повинуясь инстинкту, который призывал меня спасти маленькую девочку, чтобы не быть замеченным, я побежал не по дороге, а по аллее вдоль заборов усадеб, которую отделали от дороги арыки с водой и растущими вдоль них яблонями, вишнями и грушами. Две фигуры нырнули в пшеничное поле, и только светловолосая голова студентки с венком из цветов и лент могла служить мне ориентиром. От переизбытка адреналина я совсем потерял чувство страха и, не колеблясь, бросился в пшеницу спасать маленькую соседку.

– Стой! – закричал я.

Но реакции не последовало, студентка двигалась с той же скоростью и даже не оглянулась. Из лент ее венка начали вылетать разноцветные бабочки. Они окружали меня кольцом все в большем и большем количестве, порхая вокруг меня, пытаясь закружить мне голову своими постоянно меняющимися калейдоскопическими узорами красок и форм. Несмотря на эту помеху, я, размахивая руками и отбиваясь от назойливых насекомых, продолжал свою погоню. Бабочки усилили атаку, они начали меня кусать, впиваясь в любые не прикрытые участки тела, но от того, что я был полон решимости, я не чувствовал ни боли, ни страха. Наконец я нагнал этих двоих, и решительно схватил девочку за руку. В этот момент студентка резко повернулась ко мне, и я впервые увидел ее лицо вблизи. Оно было идеальным как у фарфоровой куклы, ровная кожа без единого изъяна, плотно сжатые тонкие губы, большие голубые глаза. Ни одна мышца на ее безупречном лице не дернулась, только цвет глаз, казалось, стал ярче. Ее колени снова противоестественно выгнулись. Она стремительно подпрыгнула и, крутясь в прыжке, одной рукой вырвала из моих рук девочку, а другой вытащила из-под подола остро наточенный серп, который направила прямиком мне в шею. Время замерло, и все происходило как в замедленной съёмке. Я схватил ее за ленту венка и с силой дернул так, что второй рукой поймал слетевший с головы венок, и в тот же миг траектория движения серпа изменилась. Глаза студентки сверкнули розовым светом, серп развернулся лезвием от меня, отчего удар пришелся мне чуть выше виска. Удар был настолько сильным, что в глазах заиграли звезды, и, падая на землю, приминая пшеничные колосья, я успел увидеть, как это странное существо в девичьем обличии утаскивает девочку прямо в землю. Очнулся я примерно через час, в моей руке был зажат венок. Я уставился на него, как будто он мог прояснить все, что произошло. Ужасно трещала голова. Я поднялся и подошел к месту, где они исчезли, но нечего кроме ровно примятой к земле пшеницы не нашел. Не провалились же они сквозь землю?! Я даже пытался рыть землю, вырывал пшеницу с корнями, но не нашел следов ни подземного хода, ни просто ямы. В итоге, уставший и разбитый поплёлся домой. Уже подходя к дому, я встретил Маринку, мою соседку, серьезную и добрую девчонку на год старше меня.

– Что с тобой? – воскликнула она, – У тебя кровь на голове!

Хотел было ей все рассказать, но внутренний голос меня остановил. Я буду в ее глазах выглядеть если не сумасшедшим, то явно с прибабахом.

– Да с каким-то идиотом на велосипеде столкнулся, – соврал я.

– Ну-ну, так я тебе и поверила. Поди за девчонками-болгарками бегал, вон и венок с какой-то сорвал. Теперь ей сватов засылать будешь, – и она рассмеялась.

– Я его нашел, подумал, что лентам пропадать, может, кому пригодятся. Тебе надо? – и я протянул ей венок.

– Нее, мне не надо. Может, мелким отдашь, им точно понравится.

Мы зашли ко мне в дом, где Маринка помогла мне привести себя в порядок и обработала рану на голове перекисью водорода. Только мы присели пить чай, как с улицы услышали женские крики. Кричала мать той самой девочки.

– Оленька! Оленька! – кричала бедная женщина.

Ее крик буквально разбудил меня и помог осознать, что произошло, и это было реально. Если еще днем у женщины была надежда, что Оленька где-то заигралась, то когда стемнело все начало превращаться в истерический кошмар. Местные уже привыкли к тому, что в этот день каждый год пропадает ребенок, поэтому в поисках они больше делали вид, что помогают звать девочку, к тому же они не питали особой приязни к этой недавно поселившейся здесь паре, поэтому вскоре разошлись по домам. Когда мужчина попытался успокоить и увести домой убитую горем мать девочки, она сорвалась на него, стала во всем обвинять, громко озвучивая на всю улицу порочащие его репутацию факты. Этим она добилась того, что он собрал свои вещи, быстро погрузил их в машину и уехал.

Пришел Артур, друг моей тети, он работал в милиции, что совсем не мешало ему, как сейчас это называется, заниматься своим бизнесом. Артур был женат, у него было трое детей, но он уже долго встречался с моей тётей и хотел развестись, но тётя была категорически против, объясняя это тем, что не желает, чтобы дети росли без отца. И пока готовился ужин, мы сидели с ним в палисаднике и курили, я украдкой, чтобы не увидела тетя, а он тоже, опасаясь ее гнева по поводу того, что даёт мне сигареты, внимательно следил, не направляется ли она к нам. В тот момент, кода обычно возникает пауза, и собеседники не могут перестроиться на новую тему разговора, я решил ему рассказать о случившимся. Артур внимательно выслушал мою историю, затем молча смотрел на меня удивленным взглядом. Тогда я принес из шкафа с инструментами, который находился в сарае, коробку, в которую положил венок.

Читать дальше