Петя Камушкин - Сердце самурая

А снаружи дождь усилился до ливня. Сразу похолодало. Промокшие охотники пошарили по углам, чтобы найти пищу для костра, но ничего подходящего в маленьком гроте не нашлось. Выходить из сухой пещерки под дождь в поисках дров желания не было никакого. К тому же, скалистый берег каменистый, без деревьев. Да и сырое там всё насквозь. Недолго думая, Серёга достал походный топорик и замахнулся над домиком. Толик попридержал его было:

– Серый, погоди. Очень похоже, что это какая-то древняя святыня. Может, не стоит ломать, не глядя?..

– Да ладно ты, расслабься. Мы же не в музее, не оштрафуют. Что нам, не обсушиться теперь? Сам видишь, других дров тут на километр нет.

С этими словами Серёга бодро расколошматил топором деревянный домишко. Внутри обнаружилась неплохо сохранившаяся деревянная фигурка, обмотанная рыбьей кожей. Эту стилизованную под человека куклу сжигать не стали. Аккуратно поставили в дальнем углу грота. Всё же она являлась, скорее всего, основным предметом данной святыни, или что это было. К тому же, толку от небольшой деревяшки в костре немного. Но разломанный домик весь ушёл на дрова.

Снаружи тем временем стемнело. Застигнутые непогодой охотники решили не высовываться и в, хоть тесном, зато сухом, укрытии дождаться рассвета. Хотели сообщить о своей ситуации остальной группе, но хвалёная спутниковая связь отсутствовала.

Наскоро перекусив консервами, легли спать…

Когда проснулись утром, у обоих раскалывалась голова, словно с похмелья. Решили, что сквозняком от входа в расщелину продуло во сне.

Дождь почти стих. Наскоро перекусили и, не теряя времени, собрались в обратный путь. Прощаясь с приютившим их так удачно гротом, с удивлением обнаружили, что прислонённая вечером к стене в дальнем углу деревянная фигурка исчезла.

Это было непонятно и странно. Но заморачиваться парни не стали, не до того. Ещё ведь больше десятка километров надо обратно топать по бездорожью. Да не заблудиться в незнакомых местах.

Выползли из тесной пещерки и, разминая затёкшие конечности, прошлись по береговому откосу, любуясь бескрайним океанским простором.

Они стояли на краю обрыва, делясь впечатлениями от величественного вида, простиравшегося до горизонта. Вдруг Серёгу резко мотнуло вперёд, словно от сильного толчка в спину. Парень не удержался на откосе и полетел вниз по почти отвесному склону. Бьясь о камни, вместе с рюкзаком. Толик с ужасом смотрел, как уже в самом низу, словно тряпичная кукла, Серёгино тело с размаху шлёпнулось на большой прибрежный валун и застыло недвижно. Отлетевшее ружьё застряло в сыпучем гравии ещё на середине склона.

Толик истошно взывал к товарищу несколько минут, но тот не шевелился. Спускаться вниз по коварному отвесному обрыву означало повторить судьбу несчастного друга. Мужчина метался вдоль склона, тщетно пытаясь найти более-менее пологий спуск. Несколько раз сам чуть не срывался вниз. Береговая полоса, на которую накатывали пенистые морские волны, где на холодном камне виднелся неловко изогнутый Серёгин силуэт, была недосягаема.

Спустя пару часов Толик оставил бесплодные попытки добраться до тела упавшего. За всё это время Серёга так и не шелохнулся ни разу. Он, скорее всего, ещё при падении получил не совместимые с жизнью травмы.

Оставшийся в живых охотник отправился назад один.

По неопытности и без связи незадачливый путешественник заблудился. Забуривался в тайгу, выходил к побережью, пока окончательно не выбился из сил. Ко всему прочему, чувствовал себя всё хуже и хуже. Непонятная слабость клонила к земле, страшно болела голова. Постепенно Толик побросал всё своё снаряжение, оставив только фляжку с водой да ружьё. В таком состоянии его и обнаружили спустя несколько дней вертолётчики-спасатели, которых подняли обеспокоенные друзья по охоте. Можно сказать, чудом нашли.

К сожалению, Толик так и не оправился от неизвестного недуга, прицепившегося к нему в этих тяжёлых таёжных скитаниях. Примерно, через месяц-два, уже дома в Москве, он умер. Медицина с большой долей вероятности определила лучевую болезнь. Или что-то в этом роде. Всех подробностей мой знакомый не знал.

Позже местные объяснили, что за ящик-домик такой был в скалистой расщелине. По всей видимости, это оказалось одно из чудом сохранившихся старинных захоронений. Представители малочисленного коренного населения Сахалина таким вот образом совершали обряд погребения умерших сородичей. Всё это сопровождалось особым ритуалом с участием шаманов.

Останки погребённого находились, скорее всего, неглубоко в земле, под деревянным ящиком-домиком. Или неподалёку от грота.

Не стану утверждать, что в гибели двух охотников виновата потусторонняя сила, разбуженная ими при довольно варварском осквернении древнего захоронения. Ведь Серёга мог сам, оступившись на крутом склоне, упасть с обрыва.

Его так и не нашли. Скорее всего, тело унесло волнами в океан. А может, мишки поживились.

Толик же облучиться или подцепить неизвестную заразу мог совершенно в другом месте, а не в злополучном гроте. Мало ли на сахалинских просторах чего валяется…

26.10.2019

Рисунок автора

Случай рассказан моим дядей-фронтовиком, Георгием.

Во время Великой Отечественной войны миномётчик Георгий с ранением попал в госпиталь. Там сдружился со своим сверстником из пехотного полка, тоже залечивавшим боевые раны. Этот пехотинец поведал новому товарищу необычную историю, произошедшую совсем недавно.

Служил в их пехотном полку молодой боец из далёкого сибирского посёлка. Имени Георгий не запомнил, какое-то совсем простое. Пусть будет Иван. Парень на редкость отважный. Не прятался ни от пуль, ни от осколков. При артобстрелах и бомбардировках спокойно дымил цигаркой, посмеиваясь над плюхающимися ничком в пыль-грязь товарищами. В атаку всегда бросался первым. А в ближнем бою дрался, как разъярённый медведь. Крушил немцев направо и налево всем, что попадало под руку. Но хоть лез в самое пекло, оставался жив и даже серьёзных ранений не получал ни разу.

Специальной подготовки по рукопашному бою у Вани не было. Свою ловкость и умение справляться с двумя-тремя вражескими солдатами одновременно объяснял тем, что научился этому в уличных стычках. Мол, раньше у них деревенская молодёжь частенько выходила драться стенка на стенку. Причём, бились порой вусмерть – дубьём, цепями и прочими подручными средствами. Сейчас эта «добрая традиция» подзабыта, и слава Богу…

Почти год успел повоевать Иван на передовой. За это время поубивало почти поголовно несколько пополнений пехотинцев в полку, а он словно заговорённый. На удивлённые вопросы сослуживцев отвечал, что просто везёт пока. Но однажды секрет раскрылся.