Шамиль Арсланов - In terris inferos

После обучения я понял, что владея неплохими ораторскими способностями и большими знаниями в теме могу возглавить ныне созданный факультет теологии, изучающий теорию и ответвления всех религий. Благодаря моему идеальному учебному аттестату, а также связям со всеми уровнями власти института, через некоторое время я начал работу под, первоначально, взором моего старого знакомого ректора. Но мне не сиделось на месте, и я начал попутно постоянную докторскую подработку, вместе с частым написанием научных работ о мифологии, которые, признаюсь честно, были интересны не мне одному.

Все, что было до ноября этого года, – безобидная ересь для идиотов, которая не несла никакого вреда. Может наличие этих культов делало даже благое дело тем, что не давало глупцам копить деньги и находиться в относительной свободе.

То, что я начал исследовать в проклятом 11 месяце этого года, ужасно и мерзко по своей натуре. Я скрывал это от прессы и не рассказывал даже самым близким. Пожалуй то, что вы сейчас услышите, походит, без сомнений, на невменяемый бред шизофреника, обколотого нейролептиками, и я надеюсь, что у вас будет хоть толика серого вещества, чтобы не выходить за рамки этой гипотезы и навсегда забыть о данном тексте после его прочтения.

…

Десятого ноября, после окончания моей лекции о культе Вуду, распространенном среди жителей Карибского бассейна, ко мне подошел студент 4-го курса. Имя этого мерзавца я благодушно не буду называть. Поздоровавшись, он развеселил меня тем, что увидел в моей внешности Лавкрафтовские черты, а позже начал тот рассказ, из-за которого я и оказался здесь. То, что я позволил ему такую вольность, как повествование свободных тем, – вина моего приободренного настроения и вечной страсти к новому и неизведанному, которая рано или поздно приходит к логическому концу и несчастному завершению. Судьба не стала ждать героя, и я прочувствовал это весьма скоро.

…

Он начал следующим образом: «Альберт Анатольевич, я никому до Вас об этом не рассказывал, но, кажется, я знаю о месте, которое будет Вам интересно, как учёному. В общем где-то близ московской области прямо между «Дружбой» и «Валадаем» находится поселок один. На карте его нет, но если Вы будете туда ехать, то я Вас подброшу до определенной границы и подскажу путь, без вопросов. Эти люди с самого начала своего бытия скрываются и не выходят во внешний мир. В царской России эту территорию пытались обложить налогами, оформить там хоть какие-то документы и наконец привести государственность, но по великому совпадению в тот же период и началась Японская война, которая не позволила тратить ресурсы на такие необязательные дела. Тогда на это село махнули рукой, а при Советском Союзе и нынешней России и не пытались ничего изменить. Если сама местность, по расчетам геологов, богата и плодородна, то ее границы абсолютно болотисты и непроходимы. Притом общая концентрация руд, по словам экспертов, приходится именно на тот маленький островок ограниченный несколькими квадратными километрами прямо внутри болота.

Когда началась Вторая мировая, комиссариат СССР узнал о том, что проживающие там люди, количество которых не уточнено, уклоняются от службы и рискнул силой заставить их отдать долг родине. По дороге туда добрая половина советов утонула, а оставшиеся в живых не рисковали идти дальше. Люди там маргинальны, им всем присущи невероятно уродливые черты лица и постоянные мутации. По моему мнению, это связано с постоянным кровосмешением. Их спины сгорблены, кажется, с рождения, по мере взросления угол, условно проведенный между прямой, перпендикулярной к шее и поясу, все меньше и меньше, если исходить из личных наблюдений и слов людей. Самое аномальное – их КПД на рудниках. Я не знаю, как так получилось, но они непревзойденны в умении прорывать прочные шахты весьма абстрактной формы. Впоследствии они смогли защитить это звание.

В 1991 году, когда начался упадок идеологии советской парадигмы, как и всей системы, эти уроды с невозмутимым лицом небольшой делегацией привезли на главную рудообратывающую станцию более нескольких сотен килограмм золота. Не сказав ни слова, они получили деньги и, закупившись каким-то неизвестным товаром, ушли, чтобы не вернуться на эти земли более никогда. Тогда они и представились простому люду города, который обходил их за полверсты.

Совсем недавно информации стало чуть больше благодаря моим поискам и исследованиям. Оказалось, что они исповедуют древнерусское язычество с ужасной примесью неясных нам обрядов и традиций. В центре их поселения расположена золотая, либо как минимум добротно позолоченная, статуя Перуна, предположительно десяти метров высоты и четырех метров ширины. Что еще более интересно, за последние пару лет стали пропадать дети и взрослые, живущие в «Дружбе». Чаще всего исчезновения происходили в лесу, граничащем с этими уродами. Не было найдено ни единого живого человека, который исчез, как и трупов.. Полиция просто боится соваться в ту местность, а власти оставшихся совнархозов, переделанных в сельхоз сообщества, отказываются реагировать. Пока мы имеем первый прецедент подобного рода в истории России, но не первый, судя по рассказам других людей в этом селе.

Альберт Анатольевич, услышав такой рассказ от кого-бы то ни было, я бы и сам только рассмеялся в лицо такому человеку и иронично попросил бы «закусывать», но, к сожалению, я видел своими глазами кое-что совсем отталкивающее и ужасное, что нельзя даже выносить из головы. Отвечу заранее на вопрос – это невозможно описать никаким научным способом и уж тем более верифицировать, поэтому идти в те или иные органы – самое глупое решение, что я мог бы принять. Я просто забыл об этом, и сегодня, благодаря Вам, моя сущность вновь обеспокоилась этим делом. Сомнения в раскрытии дела высоки, но учитывая Ваш опыт, остается маленькая искорка надежды на разгадку. Пожалуйста, сделайте хотя бы первые шаги. Мне необходима помощь от кого бы то ни было, ибо последнее время у меня не осталось никого.

В тот летний день июня я вновь приехал к бабушке в село «Дружба», кажется это было лет 10 назад, но могу ошибаться, мне тогда было чуть больше 10 лет. Почти каждые летние каникулы я проводил у нее. Несмотря на события, о которых поведаю чуть позже, память остается только светлая: коровы, пасущиеся до глубокого вечера, гуси и курицы, которых она выпускала на свободную от людей улицу утром и забирала вечером. Свежее молоко перед завтраком, а также вечно радостные дети вокруг. Знаете, у них в селе там своя атмосфера, какая-то рафинированно-модернистская, и, кажется, кризис этого состояния не наступит повсеместно никогда. По приезде я понял: здесь происходит что-то кардинально иное и прежнее село не узнать. Людей на улицах не было, впрочем как и скота. Бабуля с неясно-раздраженным видом лица. Родители пытались что-то у нее разузнать, но не смогли и уехали, оставив меня на самые ужасные два месяца моей жизни. Поначалу несмотря на всю странность событий я отдыхал так, как мог: катался на старом велосипеде по зеленым лугам и полянам, купался в озере, расположенном в двух километрах от дома, бегал, стараясь побить собственный рекорд разными стилями, но вскоре и это надоело. Далее началось то, от чего до сих пор мурашки бегут по телу – вереница снов повторяющихся день за днём: как правило, в них я был связанным веревкой мальчиком, которого оставили в глубоком темном лесу. Спустя какое-то время локация менялась и я появлялся вокруг в самой гуще событий, чаще всего, на большом подносе, который непременно собирались кому-то преподнести в качестве еды, остальные подробности я не помню, но в конце точно было какое-то ужасное чудовище, которое пугало меня до глубины души, настолько, что просыпаясь я замечал, как сердце грозится вырваться наружу от ошеломляющего ритма, а тело вдоволь пропитано потом. Сны повторялись каждый день до конца моего пребывания у бабушки, и я бы не рассказывал Вам об этом, если бы это закончилось только снами, глупенькими переживаниями и нотациями.