Владимир Власов - Секретные доклады

Она её слегка лизнула, проявив пытливость,

Потом плоть кожи натянула, чтоб головка скрылась,

В мгновенье орган встал сам в вертикальном положенье,

Член сделался большим, его головка вновь открылась,

Рука императрицы вниз спустилась со скольженьем.

Там корень мощным был, как арбалет с стрелой, взведённой,

И жёлудь был похож на хлопок, пухлый и мясистый,

Как свёрнутый клубок, имел цвет неопределённый,

Все жилки проступали с кровью там на коже, чистой.

Манипулируя Чан-чжуна органом, царица,

Который совершенно вдруг инертным оказался,

Так как слегка опал он, и затем не поднимался,

Желая возбудить его, самой же покориться,

С улыбкою, вздохнув, она любовнику сказала:

– «Вы потеряли ко мне, вижу, всякое хотенье.

Мне этого ещё от вас в сей жизни не хватало»!

От этих слов принцесса пришла в сильное волненье.

Её место интимное с бельём вдруг мокрым стало,

Рука её, не сознавая, на член приземлилась

Чан-чжуна и желание головке передала,

Царица, это видя, на принцессу разозлилась.

Ей златой ножик перочинный в волосы вонзила,

Когда её кровь брызнула она ей пригрозила:

– «Вы если к заповеднику приблизитесь с желаньем,

Моему, знайте, вашей смертью будет наказанье».

Зажала рану та, кровоточащую, руками,

Но прощена была благодаря просьбе Лю-лана,

И всё же шрам на лбу остался там, где была рана,

Носила головной убор, украшенный цветами.

(из секретных записей Чжан Цзи)

«Когда императрица произнесла: «Вы потеряли ко мне всякое желанье». Принцесса так возбудилось, что её нижнее бельё стало мокрым. Не понимая, что она делает, она протянула руку, чтобы потрогать пенис Чан-чжун. В ярости императрица У-хоу схватила золотой нож и воткнула его в высокую причёску волос принцессы, и сказала: «Если ты еще раз посмеешь дотронуться до моего любовника, я тебя убью!». Лю-лан с горечью умолял ее быть милосердной к принцессе и, наконец, императрица помиловала ее. Однако на лбу у неё остался шрам, и именно по этой причине, когда она была во дворце, то часто носила на голове украшения с золотыми инкрустациями».

Когда Цуй Цзин министром стал Палаты назначений,

Был молодым, талантливым, вниманье обратила

На его вид У Ван-эр и на встречу пригласила,

Он стал её объектом так любовных похождений.

Он знал, что до него был князь Лу-шэн в её постели,

До этого – Сан-си, но к ним она быстро остыла,

И их всех прогнала, как этого те не хотели,

Цуй Цзин спросил принцессу: «А что с ними не так было»?

Она ответила ему, внезапно рассмеявшись:

– «Князь Лу ел как-то груши, кожуру с них не очистив?

Так как он мог узнать вкус их, с собой не разобравшись,

Художник, чтоб нарисовать, вначале моет кисти.

И в нашем случае, на ощупь тонкая плоть слишком,

Чутьё нам говорит, какого выбирать мужчину

Нам нужно только то, что надо нам, а не с излишком,

Что сверх, то составляет отторжения причину.

Хоть наша Инь огромна, но пределы существуют,

Не избран, кожным сухожилием кто побеждает,

Лишь тот приятен нам, кто с осторожностью вступает,

Хорош тот, кто ласкает, а не долбит, не пасует.

Ты спросишь: «Почему Инь своё Ян в любви находит»?

Язык ведь тела человека не имеет кожи

Поэтому он знает вкус. На пятке кожа – тоже,

Но она толстая, так как по камням она ходит.

Когда уже в вагину мужской орган проникает,

То кожа и мембрана позади там остаётся.

И стержню проникать в неё не больно удаётся,

Она на стенках натирания не оставляет.

Возьмите нежные все части в этом совмещенье,

Они края и все углы легонько обтекают,

И проникающая нежность радость доставляет,

Таким должно быть меж любимыми соединенье.

Когда такого нет, не будет и слиянья тоже,

Процесс соития сам станет почти равнодушным,

Обоих будет отделять броня из жёсткой кожи

Самцы, такие, любят только самок им послушных.

Небесная Царица покидать не позволяет

Дворец вагины после акта секса завершенья

Мужскому члену, хоть она и сильная, но знает,

Что не должно без должной платы проходить вхожденье.

Головка члена, острая, легко в неё проходит,

Как мозг живой, её энергией всю наполняет,

Похожая на гриб «линчжи», даосы что находят,

И чем дворец заполнится, она не проливает.

Когда она ложилась спать, и двери закрывала

Мужчину, с кем была, из своей спальни отпуская,

То жидкость, что была в ней, ещё глубже проникала.

Давала ей энергию, все силы возвращая.

Она как-то сказала: «Плох или хорош – неважно,

Мужчина скрытые достоинства в сексе имеет,

Он может сам красавцем быть и воином отважным,

Но вот соитием как управлять, он не умеет.

Помощник есть в правительстве, любимчик девы каждой,

Но, тем не менее, имеет пенис он ничтожный,

Вступает в половую связь он с кем-либо отважно,

Но переспать второй раз с ним почти что невозможно.

Его член, деревянный, как в колодец погружённый,

И в сексе радости он никакой не доставляет,

Как будто в тебя входит он, куда идти, не знает,

И сам он от соития намного отдалённый.

Зачем же женщине нужны любовники, такие?

Когда ни удовольствия, ни радости не дарят,

В нём – внешние достоинства, а чувства – никакие,

Такого дева рано или поздно, но оставит.

Когда кому кто нравится, и всё у них на месте.

То никому, другим, не кажется союз их странным,

Ведь секс двоих быть может таким чистым и желанным,

Что выбора не остаётся, как двоим быть вместе.

Влагалище у Чжао-жуны словно паутина-

Кто с нежным местом прикоснётся своим стержнем чистым,

Встаёт как ангел, просветлённый, с сияньем, лучистым, -

В себя вбирает пенис всей цветочной сердцевиной,

Когда рука на заднее отверстье нажимает,

И страсть в ней, скрытую, наружу всю освобождая,

То зев её как, рот, то закрывает, открывает,

А объятье прыгает, освободится ли, не зная.

И тело сотрясается, и слышатся стенанья,

И сущность её мечется, отдаться всему вольна.

А будет глубже проникать ли, ждёт он указаний.

Поэтому и Чжао-чжун бывает всем довольна.

Наутро хоть и дремлет ещё самую он малость,

Но он доволен, так как всё отдал ей, понимая,

И тело стаёт бодрым, и проходит вся усталость

Он говорит слова любви ей, нежно обнимая:

– «Я думал, что мужчин мир полон, выжатых до капли,

И женщин, не насытившихся, и тем недовольных,

Они нас всех, словно лягушек ищущие цапли,

В себя вмещают на больших своих просторах вольных».

А Чжао-чжун тут рассмеялась и ему сказала:

– «То, что со мной ты делал, очень быстро получалось,

Я наслажденья долгого с тобой не наблюдала,

Как только я в него входила, всё быстро кончалось.

Ведь тело женщин мягкое и ждущее в покое,