Алекс Бранд - Выбор. Иное

– Мистер Клайд!

Непроизвольно вздрогнул, поднял глаза от журналов, на столе их порядочная кипа.

– Да, слушаю.

Надеваю нейтральную доброжелательную улыбку.

– Вот, я сразу за две пачки принесла.

И протягивает два металлических колечка. А это что вообще? Но невозмутимо беру их и кладу на стол.

– Вы такой серьезный сегодня, мистер Грифитс, хорошо себя чувствуете? – девушка склоняет голову набок и бесцеремонно меня разглядывает.

– Все отлично, просто не выспался, теперь зеваю, – возвращаю ей опять-таки нейтральный никакой взгляд. Иди, а?

– Ой, развлекались всю ночь, наверное? Ох, как там наверняка было весело, да?

– Работать надо, а не развлекаться!

Решительно ставлю точку в этой пикировке. Девчонка гаснет и выходит, слегка дернув щекой. Руза, что ли? Марта? Кто там на меня запал еще? Кто еще комиссарского тела хочет? И ответ пришел немедленно.

– Клайд…

О, хоссподи…

– Сдавай колечко и на место иди.

– Клайд!

– Я кому сказал? Работай спокойно и внимательно, и перестань на меня все время смотреть. Кину записку, прочти.

И подмигиваю, улыбнувшись. А то она уже явно собиралась «капнуть».

– Иди, солнышко. Я тут.

Получаю в ответ робкую улыбку, бледную такую, но все же. Давай, Берт, вперед. Протягивает колечко. Забираю, слегка сжав ее пальчики и ободряюще кивнув. Улыбка становится немного смелее. И Роберта исчезает. А я перехватываю внимательный взгляд с еще одного стола… Уу, змеюки…

Так. А что это за колечки вообще? Хотя нетрудно догадаться – одно колечко, одна пачка. Сдельщина. Значит, где-то это должно собираться и складироваться по именам, иначе не подсчитать.Таак… И где тут у нас это? А можно и перед глазами держать, кстати. Перед глазами… Что-то начинает вырисовываться… Но это потом. А, вот… В ящике сложены этакие низки с этикетками. Выкладываю их рядком на стол, точно, 24 штуки. Пока пустые. Ясно. Принесла колечко – нанизываем на нужную этикетку. Нахожу Роберту и присоединяю. Мамочки… Тупо смотрю на два колечка, сданных первой девчонкой. Безымянных. А их куда? Черт! А сейчас же понесут чередой, я ещё никого не знаю и такого наворочу… Хватаю лист бумаги и подхожу к окну. Быстро! Быстро! Мгновенно наношу план помещения, столы… Нумерую. Быстро! Минус Роберта. Уфф… Теперь хоть не перепутаю. Засекаю первую девчонку и на плане на ее столе ставлю две точки. Нет, слишком мелко. Беру два листа, для двух рядов. Квадраты-столы рисую побольше. Вот, теперь схема комфортнее. И похрен, буду спрашивать имя у каждой, план все равно теперь менять, надо выручать Роберту из переплета, увольнение нельзя допустить. Не из-за потери заработка, это как раз меня вообще не волнует. Нельзя, чтобы она увидела журнал и записи, после них – не отмыться.

-Доброе утро, Клайд!

А это кто у нас такая фамильярная? Высокая довольно дородная девушка лет двадцати пяти, лицо в боевой раскраске. Ну-ну…

– Доброе утро и вам. Как результаты с утра, как всегда отлично?

Заготовленную неотразимую улыбку эти слова сбивают влет.

– Ну, Клайд, что на вас нашло с утра? У нас уже шепчутся, что вы не с той ноги встали и мечете громы с молниями. А это так вам не подходит…

И девушка кокетливо потупилась, типа, но я-то могу ваших молний не бояться, правда? А ты бойся.

– Видишь, сколько работы свалилось?

Показываю на заваленный журналами стол. А девчонка обалдевает от того, что обратился на «ты».

– А хотите, я вам помогу чем-нибудь?

Ага, и так помогу, и этак, и еще вот так. Аж копытом уже бьет… Да что тут у вас, дефицит мужского общества?

– Спасибо, я уж сам пока разберусь. Сдавать колечко будем?

– Два колечка!

– Имя!

– Ну, Клайд…

– Вводится новая система учета, нельзя ошибиться. Полное имя!

– Марта Бордалу. А то вы не знаете… – деваха обиженно надувает губы и уходит, вильнув на прощание правым галифе.

Один из квадратов на плане получает имя. Кольца – к этикетке. Что там у Роберты? Медленно работает, лицо бледное, круги под глазами. На общем фоне выделяется. Я ей ещё и ночью спать не дал, дай Бог, час подремала… На каком она месяце? Примерно на четвертом, не много, но при этом явно недоедает. Депрессия. Анемия. Экономит, откладывает на роды и ребенка. Угу… Вдруг мелькнула досадливая мысль – на шоколадные конфеты у нее нашлось… Поморщился, отогнав ее, там и ста грамм не было, порадовала себя девочка центов на десять, и на здоровье. Думай о реально важном, она в шаге от увольнения, подготовленного нашим Клайди-маленьким. Это бы ее добило, на что и рассчитывал. А хрен вам. Имена я и так узнаю еще до обеда, хотел красиво обыграть и незаметно, а придется напролом. Все обидятся, простите, девчата. Но спишут на настроение, работу, ночью не дала и прочее… Не страшно. Так. В общих чертах я освоился, только разобраться с итоговым подсчетом сданных колечек. Не вопрос. Теперь записку Роберте.

" Улыбнись, солнышко. Все хорошо. Вечером у тебя. Будет большой разговор. Обо всем. Дай понять, что прочла. ВАЖНО! НЕ ПОРТЬ ВОРОТНИЧКИ!»

И вот еще что… Прикладываю записку к странице журнала, под докладной Клайда. Да. Почерки разные. Надо потренироваться, полного сходства не требуется, но что могу – сделаю. Критически осмотрел третий вариант, сойдёт.

Записку вкладываю между пальцами и неторопливо выхожу в цех, надо же являть себя подчиненным. Делаю круг, все сосредоточенно штампуют. Приглядываюсь к столам, стульям, к тому, как сидят. Отмечаю некоторые моменты. Роберта снова ковыряется. Вечером получит, ох получит. Проходя мимо, легким движением скидываю записку ей на коленки и иду на второй круг. Кстати, а туалет тут где, не мешало бы его обновить, так сказать. Ладно, это мы узнаем вскоре. Да вот уже и узнал – смотрю в спину Берты, идущей на выход, ну куда еще она может сейчас пойти? Или ей надо, или просто записку спокойно прочесть. Значит, и мне в том направлении. Спасибо, солнце, выручила.

Возвращаюсь к себе и начинаю складывать журналы на место, поглядывая, не возвращается ли Роберта. Принял еще кольца от двух работниц, спросив строгим тоном полные имена. Явно принимают это за некую то ли игру, то ли блажь невыспавшегося начальника. И ладно. А вот и она. Садится на место, я подхожу ближе, к самому стеклу. И вижу ее распахнутые глаза, в них плещется волна такого счастья, что на миг захватило дыхание. Все будет хорошо. Обещаю.

Обещаю. Это слово медленно и четко произнес одними губами, убедившись, что никто не видит, кроме Берты. Расцветающую ответную улыбку не досматриваю, отворачиваюсь к столу. Опасно. Не удержался, а она совершенно собой не владеет, мы ходим по грани. Но почему-то улыбаюсь сам и об эскападе не жалею. Прорвемся. Покачал головой, снова подойдя к окну на реку, как же Роберта зависит от каждого знака внимания и участия, как же он перепахал и искалечил ее…