Александр Швед-Захаров - Бестселлер будущего

Дочь исполнила всё, как и просили, после чего села на кровать к младшей и обняла её. Взгляды обеих были устремлены к потолку, к люку, из которого прорывался свет.

– Саяна, дочь, возьми ещё одну кастрюлю. – шёпотом сказала мать и просунула в лаз также наполненную с горкой кастрюлю снега.

Через полчаса, нагрев помещение и растопив снег в сковородке и кастрюле, женщина аккуратно разлила получившийся в сковородке бульон по чашкам. Закончив, она передала каждой по чашке.

– Согрейте руки, прежде чем пить. На сегодня еды больше не будет. Надо экономить, – медленно, с остановками уведомила мать. – После того, как поедите, ложимся спать, сил не так много.

Прошло ещё 15 минут, Умсара наполнила топку дровами и присоединилась к дочкам, под слоями тёплых вещей.

– Спи, моя радость, усни, – тихо запела она, сохраняя традиции в их невольном заточении, давая спокойствие и теплоту детям.

Потеряв счёт времени, они уснули.

Нос Саяны был холодным, когда она открыла глаза. Минуты три она лежала без движений, привыкая к темноте, наполнявшей домик. Клубки замерзающего дыхания преломлялись в лунном свете. Дочь лежала и не понимала, что заставило её проснуться, голод или нужда? Ни первое, ни второе, скорее что-то другое. Когда глаза привыкли к темноте, она выскользнула из-под одеяла, и тут же ощутила холод, сковавший её. Стараясь никого не разбудить, она вышла в переднюю и собрав охапку: отметила, что дров становится очень мало, а чем топить потом, она не представляла себе. Подкинув пару дров, она проследила за тем, чтобы жадные языки спасительного пламени начали поедать холодную древесину. «Сейчас разгорится, и наполню полностью» – подумала она про себя. Немного размявшись и согревшись приседаниями, она подошла к окну.

На опушке, в свете луны виднелась куртка отца. Точнее, разум сам подсказывал, что это. Ни одного волка рядом не было. Саяна всматривалась в лохмотья, пытаясь увидеть то, чего она сама боялась увидеть. Словно капитан, вглядывающийся в подзорную трубу, она фокусировала зрение. Движимая желанием увидеть мелкие детали, она вплотную приблизилась к окну и сложив ладони полукругом, ограничив поле зрение, упёрлась в холодное стекло окна. А вдруг папа жив? Это надежда теплилась в ней глубоко внутри, хоть и было понятно, что выжить невозможно. Продолжая своё изучение, она не заметила, как на опушку вышел волк. Он повернул голову в сторону домика и наблюдал за происходящим в доме. Постояв немного, он двинулся в сторону Саяны.

Словно в перископ, Саяна смотрела на то место, где её отец встретил стаю, и не сразу заметила наблюдения снаружи. Лишь только, когда волк подошёл ближе, она наконец-то его увидела.

Величаво, он стоял и смотрел на неё, не отрывая взгляд. Это было ужасающе, с одной стороны, и восхитительно, с другой.

На короткий промежуток времени девочка осознала, что он смотрит на неё величественно, так как он хозяин, в данной ситуации. Именно он решает, умрёт она или останется жива, а вопрос первого исхода – это всего лишь вопрос времени.

Девочка медленно отступила от окна в глубь помещения. Волк смотрел не отрываясь, лишь спустя минуту, он опустил голову вниз, понюхал снег, облизнулся и затрусил в чащу леса, где его ждали соплеменники.

Оцепенев от осознания безвыходности ситуации и понимания, что они всего лишь жертвы, еда, которой нужно дойти до нужного состояния.

– Саяна, – девочка вздрогнула от неожиданности, услышав голос матери.

– Саяна, иди сюда, хватит там стоять, – и мать помахала ей ладонью, подзывая к себе.

Девочка подошла и села на кровать возле Умсары. Ком подкатил к горлу дочери, слёзы заполнили глаза, она начала вздрагивать, когда беззвучный крик отчаяния выходил из неё. Мать обняла её сзади и утянула на кровать.

– Успокойся дочка, всё будет хорошо, – Умсура убирала намокшие от слёз волосы с лица дочери. – Всё будет хорошо.

– Почему ты так считаешь? Ведь мы же всего лишь на всего еда для них, не более. Мы жертвы и спасения нет, нам не выбраться отсюда. Скоро мы замёрзнем тут, даже если не станем едой. – истерика начала находить выходы. – Мы обречены.

Мать обняла её и прижала к себе, крепко, к сердцу.

– Перестань. Мы обязательно спасёмся. Обязательно нас найдут. Ты же никогда не сдавалась, с чего вдруг ты сейчас опустила руки? Помнишь, как ты боролась за то, чтобы стать чемпионом школы по прыжкам в длину? Помнишь, как тренировалась, как боролась, как преодолевала себя? Всё лишь для того, чтобы быть первой, лучшей. Как более взрослые девочки и длиннее, остались позади? Помнишь? Это всё потому, что ты сильная, что ты можешь бороться. – обнимая дочь, окунулась в воспоминания мать.

– Да, но сейчас другая ситуация. – всхлипывая возразила старшая.

– Нет, сейчас такая же ситуация. Ты решаешь, проиграла ты или нет. Только ты. Главное – это цель. – резюмировала мать. – Мне нужна твоя помощь, Саяна.

– Какая? – заинтересовавшись спросила дочь, утирая слёзы.

– Ты мне нужна, как помощник. Я одна всё сделать не смогу. Аико ещё совсем мала, чтобы всё понимать. Ты должна быть мне опорой, мы вместе обязаны обезопасить её…

– Обезопасить от чего? – недоумевающе спросила дочь.

– От всего, что вокруг. Должны вернуть её в нормальный мир. Ты моя поддержка и опора. Мне самой приходится плохо. Мы не должны отчаиваться, мы должны бороться.

Саяна смотрела на мать, постепенно осознавая, через что пришлось пройти этой женщине и какими усилиями воли ей получается сохранять спокойствие и баланс. Словно прочитав это в её глазах, Умсура, обняв её прошептала: «Каждый раз, когда я просыпаюсь и думаю обо всём, мне хочется выть. Выть, словно я сама волчица. Но я не могу, так как вы у меня есть, а я у вас. И мы семья, мы должны быть вместе. Должны быть опорой для друг друга.»

– Я поняла тебя, мамочка. – уже спокойно, произнесла старшая дочь. Она погладила мать по спине, потом приподнялась. – Я докину дров. Их совсем мало осталось. Думаю, что нам надо подумать о том, что мы можем сжечь из мебели.

Мать смотрела на дочь, восхищаясь и ужасаясь тому, как ситуация меняет людей. Она отвернулась к младшей, обняла её и позволила слезам найти выход.

***

Когда все проснулись, свет заливал комнату. Оказалось, что уже полдень. Саяна слазила на чердак и добыла снега, который после растопили и сделали из половины содержимого второй консервы кукурузы жидкий суп, который наполнил их теплом и позволил маленькой Аико не жаловаться на недостаток пищи. Мать и старшая дочь брали в основном бульон, в котором встречались редкие зёрна «царицы полей», в то время, как младшая получала своеобразную кашку из разварившихся жёлтых зёрен кукурузы. Она причмокивала, когда ела, а после ещё облизала тарелку, чем вызвала улыбки на лицах матери и сестры. Это здорово повеселило и её.