Олег Верещагин - Легенда о Ведьминой деревне

Рома смотрел в ее обезумевшие от страха глаза и подумал, что если девчонка окончательно сбрендит, то это будет на их совести.

– Поешь. Ты не волнуйся, здесь ничего страшного, мы завтра утром уедем,– пытался утешить он ее, но та только качала головой и умоляла его уехать.

Захлопнув дверцу, Роман направился прямиком к Максу и подтолкнул его мыском своего кроссовка:

– Ну и зачем ты ее приволок. Рита в панике. Мы же знали о том, что она боится этого места, зачем нужно было приглашать ее с собой?

– Да никто ее не приглашал,– Макс посмотрел на Геру,– Вон, у того идиота спроси, это его рук дело,– показал он глазами на приятеля.

– Гера? – удивился Рома,– На фига?..

– Да ладно вам, – отмахнулся тот,– Девка еще спасибо скажет. Это фобия у нее на всю жизнь останется, если она страх свой не переборет.

– А ты, значит, психиатром заделался. Фрейд недоделанный,– в сердцах сказал Роман.

– Ну, Фрейд совсем по другим фобиям был,– протянул Гера, плотоядно ухмыляясь и поцеловал Марту, которая украдкой вытерла губы от его слюнявого поцелуя.

– Ты идиот! – констатировал Роман.

– Да что ты говоришь! – взвился тот, вскочив на ноги. – Ах, бедная-несчастная наша плакса! Так ей страшно, до усрачки прям! Так обделалась, что от страха ноги не ходят! – Кричал Гера, размахивая руками. – Было бы ей на самом деле страшно, уже улепётывала отсюда, только пятки ее сверкали бы. – Упокоившись, он вновь присел на траву и кивнул в сторону Макса. – Вон, его она ожидает, чтобы шел ее утешать. Но ты, Ромик, можешь занять его место, потому как с Максом ей точно ничего не светит.

Макс сидел, уткнув глаза в землю.

– Вот именно, что ей так страшно, что она даже из машины вылезти боится, – сказал Роман, – иначе бы давно ушла бы отсюда. Она в реальном ужасе.

Гера лишь хмыкнул в ответ. Остальные старательно делали вид, что их это не касается, особенно в этом старался Макс.

Рома махнул на них рукой и отправился обратно к машине. Умастившись рядом с Ритой, он пытался ее утешить. На просьбу к Максу отвезти девочку домой, тот просто покрутил пальцем у виска и ответил, что если той здесь не нравится, то он никого не держит, и она может отправляться на все четыре стороны, повторив слова Геры. Но Маргарита была настолько напугана этим местом, что просто не могла выйти из машины. Она даже шевелилась с трудом, словно любое ее движение могло подвергнуть ее смертельной опасности.

Роман, в конце концов, понял, что никакие его слова не утешат девушку и не успокоят, и вышел из машины, потому как больше находиться в такой духоте, какая царила в салоне, не мог. Оглянувшись на девушку, он увидел, что не смотря на тридцатиградусную жару, она покрыта гусиной кожей и мелко дрожит. Разве что зубы у нее не клацают от страха.

К вечеру на поляне были установлены две палатки: для Макса и для Арины с Дианой. Правда Максим хотел поменяться с Ариной местами, но та заявила, что в этом месте ни за что не станет ночевать одна, да и Диана продолжала строить из себя недотрогу.

Гера с Мартой расположились в сельмаге на своих спальных мешках. Показав на приближающиеся в небе темные грозовые тучи, Гера предупредил остальных, что соваться в его обитель бесполезно. По крайней мере парням.

– А девушкам мы всегда рады,– он сжал ладонью себе промежность, намекая, в каком смысле.

Марта отвернулась. Её тошнило уже от парня. Девушка сама себе удивлялась, Гера был в своем репертуаре, не хуже, чем обычно, и шуточки были те же, плоские и ниже пояса, но выносить его она могла все меньше и меньше.

Рома не стал делить палатку с Максом, а решил переночевать с Ритой в машине – ее кошмар всегда был в ночи, а эта ночь обещала быть для нее самым тяжелым испытанием. Ругая себя на все лады, Рома уместился рядом с девушкой и с жалостью посмотрел на нее. Казалось, что она спала. Ее пальцы медленно подергивались, ресницы тоже дрожали и зрачки под веками ходили туда-сюда. Да, Рита спала. Но сон ее был тревожным, что подтвердилось ближе к полуночи.

Рома проснулся от громкого крика Маргариты. Девушка металась во сне, навалившись на него всем телом. Он схватил ее за плечи и стал трясти, пытаясь разбудить, но та только вырывалась, и оцарапала ему щеку, вонзив нее острые ногти.

– Рита, проснись! Это только сон, ты спишь! – он с силой ее встряхнул.

Только тогда Маргарита открыла глаза и испуганно осматрелась вокруг. Нет, это не сон. Кошмар для нее продолжался. Она на самом деле была в этой проклятой деревне. Ночью. Как тогда, пять лет назад.

– Рома, Ромочка, давай уедем отсюда, пожалуйста,– она жалобно заскулила, схватив его за руку.

Парень пытался ей ответить, но в это время дверь машины с грохотом распахнулась. Даже Роман испугался, а Рита вообще вжалась в сидение, ожидая, когда к ней потянуться те черные руки с когтистыми пальцами, которые тогда пытались выдернуть ее из палатки. Макс ошалелыми глазами смотрел на парочку:

– Вы сдурели орать посреди ночи,– произнес он.

Рома облегченно вздохнул и покосился на Маргариту, надеясь, что девчонка не обделалась от страха, потому как он почти обгадил штаны.

– Рите кошмар приснился, – ответил он.

Девушка смотрела на Максима, того самого парня, который всего за неделю смог вскружить ей голову, и словно видела его в первый раз. Этот предатель с заспанными глазами еще и спрашивал, что здесь за крики!

Ни Макс, ни Рома не ожидали от Риты такой прыти. Отпружинив от сидения, девушка ухватилась за Макса и приняла бить его по лицу:

– Сволочь, урод, отвези меня домой! Ты обманул меня, ты все время меня обманывал,– она царапала ему лицо, шею, пытаясь добраться до глаз.

Макс с яростью оттолкнул от себя девушку, и та, ударившись о дверь головой, повалилась на сидение рядом с Романом и затихла. Тот испугался, что девушка потеряла сознание, но присмотревшись, понял, что та просто беззвучно плачет, закусив свой кулак.

– Сумасшедшая,– бросил Макс, захлопнув дверцу. А в ночном небе вдали сверкнула молния.

Истерика у Маргариты кончилась так же внезапно, как и началась. Она положила голову на колени Роме и тяжело дышала. Парень молча гладил ее по голове и мысленно просил у нее прощения, понимая, что в данный момент он ничего для нее сделать не может. Только лишь такое утешение может ей предложить, не понимая на самом деле, как дорого было для девушки в этот момент его участие.

Через некоторое время Маргарита подняла голову и виновато, пряча глаза, сказала:

– Рома, я писать хочу.

Первым порывом парня было сказать: «Иди», но секунду спустя он понял, какая для них это сейчас проблема.

– Хочешь, я принесу банку,– неловко предложил он, понимая, что покинуть автомобиль для девушки будет подобно смерти.

Но та покачала головой: