Александр Клюквин - Антискептик

Про таких «изгой» гласят.

Он страдал, не понимая,

Чем пугает всех вокруг.

Плакал, головой качая,

Растеряв друзей-подруг.

Адек Ватный верил свято,

Что хотел им всем помочь

Стать чуть лучше, чем когда-то,

Но послали с правдой прочь.

Близких стал искать по духу,

Оказалось нет таких.

Все влюбились в показуху

И не жаждут правд чужих.

Так и бродит Адек Ватный

Неуверенный в себе.

Он есть в каждом, он бесплатный,

Но всегда молчит в толпе…

Пусто в кармане,

Пусто в душе.

Тесно в нирване,

Душно уже.

Быстро забЫлось,

Что не сбылОсь.

Словно приснилось

И унеслось.

Странные годы

Ждут за спиной.

Скучные моды

Мрут по одной.

Главные цели

Дня не живут.

Жизнь, как качели.

Жизнь, как батут.

Влево и вправо,

К дну и наверх.

Слишком коряво,

Как не у всех.

Это нормально,

Это же я.

Слишком фатально

Верят в меня.

Мне надоело,

Мне невтерпёж.

Чувствует тело

Мелкую дрожь.

Смерть ностальгии,

Только вперёд!

Пламя стихии

Сердце зовёт.

Птица удачи

Машет крылом.

Счастье без сдачи

Прёт напролом.

К тайному знаку

Снова дал крен.

Значит в атаку,

Фарт в вечный плен!

Под покровом ночной темноты

Он читает стихи на латыни,

Собирает в охапки цветы

От начала времён и поныне.

Играет ноктюрны вселенной,

Летая на звёздах по ней.

И гением мысли волшебной

Уносит людей в эмпирей.

Читает им странные сказки

С хорошим и добрым концом.

В глазах его яркие краски,

Чело под небесным венцом.

Ни слова из уст, ни намёка

О том, где родился и жил.

Владыка безвестного срока,

Родитель небесных светил.

Пути освещает зарницей

Из ста откровений и снов.

Он смотрит в уставшие лица

И дарит им веру в свой кров.

Хранитель заглавных заветов,

Он так же велик, как и мал.

Даритель безмолвных советов,

Он верить ещё не устал.

Он прячет хрустальные слёзы

От Веры, Надежды, Любви,

Чтоб в дни самой траурной прозы

Они повторяли: «Живи»!

Живи же и ты, безымянный.

Живи после нас, вместо нас.

Быть может, что мир этот странный

Однажды услышит твой глас…

Оседлаю Пегаса,

Как Беллерофонт,

И умчусь седовласым

Покорять горизонт.

Из границ зодиака,

За пределы себя

Снова вырвусь из мрака

Монохромного дня.

По просторам вселенной,

В бесконечную даль,

В кладезь рифмы нетленной

Дочитать ту скрижаль,

Что начертана светом

На эонах планид

Безупречным заветом

Тех, кто всё оживит.

Остановится время,

Мысли ринуться вспять,

Остановится племя,

Что привыкло бежать.

И обрящет свободу

От узилища бед.

Да другому в угоду

Поведёт новый след.

В закоулках сознанья,

Где покоится Бог,

Оживёт мирозданье

Лишь в одной из дорог…

За кулисами жизни насущной,

За пределами воли людской,

Улыбаясь стоит всемогущий —

Судьбы чертит своею рукой.

Натюрморты, пейзажи, портреты

На причудливых белых холстах.

Он всё новые пишет секреты

В утомлённых умах и сердцах.

Он влагает в наш мир много света,

Если чувствуем, верим и ждём.

Нам в подарок досталась планета,

На которой мы все не живём.

Он старается, терпит и любит

Этот хаос, пытаясь помочь.

Заблудившихся сильно не судит,

И не гонит обманутых прочь.

Он играет с таким же по силе,

Но коварным извечным врагом.

Люди-дети его позабыли,

И айда до пороков бегом.

Сколько силы в любви к нам убогим,

Что не сдался совсем до сих пор!

Пусть бывает в любви этой строгим,

Но ведь только за наш же позор.

Белый свет, как подол одеяний,

Этот мир охранял сколько мог

От придуманных тьмою страданий,

Но в неё слишком много дорог…

Герои долго не живут,

Сгорают в жизни раньше срока.

Уходят в памяти приют

Путём уставшего пророка.

Досталась каждому из нас

Скупая искра откровенья:

Кому-то как иконостас,

Кому-то таинством ученья.

Быстрее времени росли

Душой, умом и вдохновеньем.

Кресты не жалуясь несли,

Борясь заранее с забвеньем.

И разгорелось наконец

Из искр трепетное пламя.

И каждый им поднёс венец,

И понеслось в веках их знамя.

Герои долго не живут,

Но никогда не умирают.

О них, за них теперь поют.

О них, за них стихи читают…

Чёрный бархат капюшона

Опустился ниже глаз.

В кубке порция крюшона,

В мыслях шёпот странных фраз.

Пальцы в перстнях маршируют

По дубовому столу.

Свечи в такт ему танцуют,

Расплываясь по стеклу.

Неизведанные знаки

Чертит вОрона пером.

Руны рдеют словно маки

Над пергАментным листом.

Зеркала пусты и странны —

В них холодный третий мир.

Миражи в углах жеманны

В роскоши чужих порфир.

Меч двуручный рядом с троном

Приютился верным псом.

Не чарует больше звоном,

Мается тревожным сном.

Полыхает рыжим жаром

Позолоченный камин.

Бьётся огненным нектаром,

Но в ознобе господин.

В одиночестве глубоком

Коротает век король.

Запивает горьким соком

Битого в сраженьи роль…

Все слепо ждут от жизни чуда,

Не замечая за собой

Ни лжи, ни алчности, ни блуда —

Нажиться всласть любой ценой.

Константа бытия забыта

Во имя праздности души.

А ту уж продают открыто

За пыль в глаза и куражи.

Миазмы пафосных канонов

Растут в сознаньях, как грибы.

Но в мире нету столько тронов,

Чтобы пресытились умы.

В каком сейчас мы круге ада

Колонной маршируем вниз?

И сколько нам несчастий надо,

Чтобы изжить людской каприз?

Такое время нам досталось —

Трагикомичный балаган.

Добро и зло перемешалось

И каждый от свободы пьян.

Нисколько не редеет племя

Охотников за миражом.

Как будто отравляет семя

Сам бес тираж за тиражом.

И бьются люди меж собою

За лучшие свои миры.

И не простит изгой изгою

Чужие – душ и тел – пиры…

Всю жизнь ва-банк, напропалую,

Зато не между двух огней,

Пытаюсь обмануть кривую

И постовых на ней – чертей.

Пожар мостов согреет спину,

Когда замёрзнет всё в груди.

И лень искать уже причину,

Ведь столько следствий впереди.

Моя звезда дает зелёный,

Когда блуждает бренный ум.

И весь маршрут свой немудрёный

Живу в преддверьи новых дум.

О чём еще душе терзаться,

Как не о неба глубине?

И как соблазнам не поддаться

На нашем захолустном дне?