Николай Сагайдак - Мракобесие

Я повернул свой взгляд в сторону двери, чтобы поскорее проникнуть на кухню и взять соль. Однако, я был полностью обескуражен и сконфужен увиденным, ведь передо мной была не одна дверь, а целых три! Я не понимал, как такое могло быть и вновь понадеялся на помощь человека с телевизора. Но, обернувшись к старому «Электрону», я уже не увидел своего помощника, на экране были лишь сплошные помехи.

Краем глаза я заметил, что ступор, в котором находился Тихонов, отпустил его и тот медленно начал приближаться ко мне. Опасаясь того, что фельдшер меня настигнет, я решил довериться удаче и бросился в среднюю дверь.

Вбежав в комнату, куда вела средняя дверь, я резко остановился. Лицом к лицу передо мной стоял фельдшер Тихонов, а за его спиной были всё те же три двери. Войдя в среднюю дверь, я вернулся туда же откуда и бежал. Я находился в дичайшей панике и не знал, что мне делать дальше. Моего помощника в эфире уже не было и он не мог мне что-либо подсказать, а прямо передо мной стоял огромнейших размеров демон в человеческом обличии, хрипящий от злости и готовый убить меня сию же секунду.

Будучи невероятно напуганным, я попросту что есть мочи ударил Тихонова в лицо кулаком. Видимо фельдшер ещё достаточно не восстановился после услышанного заклинания, поэтому мой неожиданный удар произвёл хороший эффект. Тихонов всей своей массой завалился на пол, а передо мной открылась дорога и ещё две двери, одна из которых вела к спасительной соли.

На этот раз я решил зайти в левую дверь и не прогадал. Ворвавшись в комнату, я оказался на кухне.

– Тварь! Ты будешь гнить в сырой земле, а твоя душа достанется мне лично! – услышал я за своей спиной.

То, что к Тихонову вернулся дар речи, было плохим предзнаменованием. Мне нужно было срочно найти соль, которая поможет мне спастись от фельдшера. Я открыл тумбочку, в которой мама всегда хранила соль, достал бумажный сверток, в которой она находилась, и набрал полную жменю соли.

– Я оторву тебе твою дурную голову! – продолжал орать Тихонов.

Он уже встал на ноги и начал идти ко мне, видимо, быстро передвигаться он ещё не мог, но это был вопрос времени. Фельдшер очень быстро восстанавливался, а как только он придёт в себя, у меня не останется против него никаких шансов. Поэтому, я сразу же швырнул всю жменю соли прямо ему в лицо.

Тихонов тут же схватился руками за глаза и начал неистово орать. Ему было очень больно. А я уже набрал очередную охапку соли со свёртка и вновь швырнул все в фельдшера. Тот заорал ещё громче и опустился на колени. Его кожа начала дымиться, соль обжигала его, казалось, он горит прямо изнутри. Ещё чуть погодя в доме начало всё трястись, такое ощущение, что началось землетрясение, которых никогда в жизни в деревне Урожайная не было.

Всё тряслось очень сильно и сам дом ходил ходуном. Я стоял и не знал, что делать. С потолка дома началась сыпаться штукатурка и мелкие щепки.

«Нужно срочно выбираться на улицу!» – появилась первая мысль в моей голове.

Но как только я открыл дверь, которая вела в прихожую дома, что-то очень тяжёлое упало сверху и оглушило меня. Я упал без сознания.

Старая дверная поперечина не выдержала мощных толчков, который производил дом, и рухнула прямо в тот момент, когда я пытался выскочить из помещения. Было ли это совпадением или случайностью? Сейчас уже не понятно, возможно это были проделки фельдшера, а возможно и нет.

Когда я пришёл в чувства, то обнаружил себя на улице, где в радиусе пятидесяти метров не было никаких строений. В первые секунды, когда я приходил в себя, я абсолютно ничего не помнил. У меня не было никаких воспоминаний, касательно дома родителей, того, как я пытался выбраться из него, я даже не помнил фельдшера Тихонова. Я лежал на левом боку, открывая глаза, я увидел солнечный свет, было около полудня. Затем, я присел на корточки, обхватил голову руками и огляделся по сторонам. Оглядевшись, я понял, что нахожусь в деревне Урожайная. Моя голова раскалывалась от боли, но воспоминания начали приходить лишь поочерёдно.

Сначала я вспомнил, как впервые проснулся в доме матери, как разговаривал с ней. Затем вспомнил своё знакомство с Тихоновым и побег из его плена. Потом вспомнил, как меня оглушило, что-то тяжёлое. Затем… я проснулся здесь? Нет!

«Я что-то ещё помню!», – что-то не давало мне покоя, – «Было что-то ещё!»

Я сильно напрягся в надежде вспомнить то, что было после того, как я потерял сознание. Мысли крутились в моей голове, но поймать то, нужное воспоминание не получалось. Но вот, наконец…

Я уже приходил в себя после, того как дверная поперечина упала на меня. На короткое время, но я уже просыпался и даже несколько раз. Всё было в тумане.

Сначала я проснулся и видел свою мать с Тихоновым. Они о чём-то сильно спорили. Кажется, я даже слышал, о чём они говорили. Мама очень ругала фельдшера и говорила, что он должен был быть сдержаннее, а теперь всё пропало и он не получит своей награды. Фельдшер Тихонов выглядел очень разозлённым, но матери вреда не причинял и даже ей не перечил.

Дальше, когда я проснулся во второй раз, я снова увидел мать, но фельдшера уже не было. С ней был кто-то другой. Мужчина с собакой. Их разговора мне так и не удалось вспомнить, я очень быстро снова отключился, однако помню, как после завершения диалога с мамой, тот самый человек сел верхом на собаку и уехал куда-то прямо на ней.

В следующем моём воспоминании мать смотрела на меня и говорила, что я не должен был покидать это место. Я не знаю, что она имела ввиду, какое место я не должен был покидать и почему.

Мне становилось всё лучше, и я уже много вспомнил. Вспомнил, что происходило со мной, после того, как я проснулся в доме матери, но всё ещё не помнил, как попал туда. Я поднялся на ноги, отряхнул пыль со своей одежды и снова осмотрелся. Я хотел сориентироваться, где же я нахожусь.

И о Боже! Это было как просветление! Я стоял на месте, где когда-то был дом моих родителей, а сейчас это был обыкновенный пустырь. После смерти моего отца, мать ещё два года жила в их доме в посёлке Урожайный, пока не умерла от инсульта. После её кончины, я продал старый родительский дом, доставшийся мне по наследству. Новые хозяева, я не знаю по какой причине, не прижились в доме и решили уехать. А спустя ещё некоторое время, приезжая в Урожайную на могилу родителей, я обнаружил, что их дом попросту снесли.

Снесли да и снесли. Тогда было жалко, но я смирился. Но сейчас стал вопрос в том, что несколько часов назад я находился в доме, который снесли около восьми лет назад. Я встретился в нём со своей матерью и даже разговаривал с ней. Как такое могло быть? Сон? Но как тогда я оказался здесь в деревне Урожайная? Как я преодолел сорок километров и даже не могу вспомнить этого?