Василий Арсеньев - Путь к Свету. Новый мир. Книга первая. Чистилище

Самолёт из Гонолулу приземлился в аэропорту Джона Кеннеди. Двое счастливых молодых людей, взявшись за руки, шли к автомобилю, оставленному на стоянке. На их лицах играли светлые улыбки. Жизнь после череды испытаний, наконец-то, преподнесла им незабываемый подарок: они встретили друг друга и вместе побывали, наверное, в одном из лучших мест на Земле. В раю! Воспоминания об этом путешествии останутся на всю жизнь, как и фотографии с отснятыми видеофильмами. У них было столько планов на жизнь! Они мечтали о детях, о большой и дружной семье и верили, что теперь всё будет хорошо, не подозревая, что над ними уже сгущаются чёрные тучи…

Машина остановилась перед светофором на въезде в город. Джек нежно глядел на свою жену, Элизабет прильнула к нему, положив голову ему на плечо. Загорелся зелёный сигнал светофора, и машина тронулась… Джек заметил смертельную угрозу слишком поздно. Большой грузовик на немыслимой скорости протаранил легковой автомобиль. И тотчас наступило беспамятство…

Джек открыл глаза. Он лежал в больничной палате. Медсестра приветствовала его.

– Что случилось? – слабым голосом спросил пациент.

– Вы попали в аварию, мистер, но теперь всё позади, – отвечала она.

– Что с моей женой? – спросил он.

Медсестра, вздохнув, неуверенно проговорила:

– Вам нельзя волноваться!

– С ней всё в порядке? – настаивал он.

Тогда эта женщина поспешно вышла за дверь, и вскоре появился врач.

– Как вы себя чувствуете? – поинтересовался он.

– Хорошо. Доктор, скажите, что с моей женой?

Врач нахмурил брови и мрачно проговорил:

– Я должен сообщить вам печальную новость. Ваша жена погибла в автомобильной аварии…

Услышав это, Джек почувствовал дрожь по всему телу. Его глаза увлажнились, по лицу потекли горькие слёзы.

– Господи, за что мне всё это?! – воскликнул Джек и попытался встать. Врач удержал его и велел медсестре вколоть больному успокоительное. После укола Джек сомкнул глаза и вскоре уснул. Травмы не были серьёзными. Через неделю его выписали из больницы, и он вернулся в опустевший дом, с которым было связано столько противоречивых воспоминаний…

Тогда в бессилии Джек опустился на диван, обхватил голову руками и заплакал, а потом достал из бара бутылку виски и открыл её…

Днём ранее. Вашингтон.

Вильям Шеппард был в доме Алесандро Торино. Разговор проходил на повышенных тонах.

– Знайте своё место, генерал! Не искушайте своей судьбы, – звучал злобный голос всесильного итальянца.

– Вы мерзавец, Торино, – говорил без страха генерал Шеппард. – Вы поплатитесь за всё зло, что причинили моему сыну!

– Не советую вам разговаривать со мной на языке угроз.

– Что вы можете сделать мне? Я такой же, как и вы!

– Не забывайте, что жизнь вашего сына в моих руках, – посоветовал итальянец.

– Ошибаетесь, Торино, – возразил генерал Шеппард. – За него заступятся те, кто вам не по зубам!

– Это бунт! – злобно прошипел Алесандро Торино. – Господин покарает своего взбесившегося пса…

– Я нужен ему, – мрачно заметил генерал Шеппард. – Война вскоре начнётся! Советую вам, Торино, лучше подумать о своём будущем…

Вильям Шепард выбежал из дома итальянца, громко стукнув дверью. У забора, впрочем, он остановился и огляделся по сторонам. Никого вокруг не было. Тогда он поднял руку: дом вдруг затрясся, из окон вылетели стёкла, рухнули деревянные опоры крылечка, посыпалась черепица с кровли. Но благоразумие вовремя вернулось к генералу, – он утолил свой гнев, – и разрушения прекратились; потом перевёл дух, сел в машину и поехал в Пентагон.

Самолёт из Домодедово приземлился в Вашингтоне. В аэропорту Даллеса Майкл встречал нас. Елена улыбнулась ему.

– Как прошёл полёт? – спросил он.

– Чудесно! – отвечала Елена. – Нас хорошо обслуживали на борту, не трясло, посадка была мягкой.

Я поглядел на неё равнодушно и отозвался:

– Присоединяюсь к словам супруги.

– Ну что же, пройдёмте… – сказал Майкл. – Я, как и обещал, нашёл для вас жильё. Вам должно понравиться. Жить будете в пригороде, – вдали от городской суеты, чтобы ничто не мешало вам творить и отдыхать. Хозяин дома – мой добрый знакомый, в настоящее время он путешествует по Европе, вернётся месяца через три. До тех пор дом в вашем полном распоряжении!

Мы ехали по идеально ровной дороге, по обеим сторонам которой стояли одинаковой планировки жилые дома, расстилались зелёные лужайки, где весело играли дети. Елена радовалась, глядя на них. Автомобиль остановился возле двухэтажного деревянного дома за невысоким забором.

– Мы будем жить здесь? – спросила она восхищённо. Майкл подтвердил её догадку.

– Неплохо, – проговорил я.

– Неплохо? – удивился Майкл. – Вы ещё не были внутри!

Мы прошли по каменной дорожке к крылечку. Поворот ключа, и мы – в доме.

– Гостиная – прямо по коридору. Спальня – вверх по лестнице. Кухня – справа, слева – уборная, – бойко говорил Майкл. – Впрочем, думаю, разберётесь. Будут вопросы – звоните, я всегда на связи, а теперь мне надо бежать…

– Спасибо вам, Майкл, – сказала радостная Елена, успев пройти в гостиную и вернуться.

– Вам спасибо, мэм! Присматривайте за своим мужем, – подмигнул он. Она слегка улыбнулась.

Мы остались одни. В камине горел огонь. Рядом лежали заготовленные поленья.

– Холодильник полон продуктов, – сообщила Елена, побывав на кухне. – Как хорошо, Вася, что мы сюда приехали. Вот, что называется Америка!

– Да, – согласился я не без иронии, – они хорошо приготовились к нашему приезду!

Через час после ухода Майкла в дверь позвонили. Я пошёл открывать, следом за мной вышла Елена. На пороге стоял смуглый мужчина южно-европейской наружности.

– Извините, я видел, как вы приехали, – проговорил он с улыбкой на губах. – Вы, очевидно, наши новые соседи. Будем знакомы! Меня зовут Александр Туринский…

Слушайте Меня, острова, и внимайте, народы дальние…

Книга пророка Исайи 49:1

Сабуро открыл глаза и вгляделся в темноту. Подле него безмятежно спала красавица-жена. Он поцеловал её, потом осторожно поднялся с кровати и пошёл в ванную.

С юной Кагами профессор Накамура познакомился в университете, – она была его студенткой. Девушка, прекрасная, словно цветущая весной сакура, поразила воображение старого холостяка. Вскоре не одна только Кагами догадалась о чувствах профессора; шептались студенты, пошли разговоры в среде преподавателей университета. Сабуро мечтал жениться на Кагами, чувствуя её расположение, но не хотел, чтобы она бросала учёбу, а потому медлил. Он сделал предложение своей возлюбленной в торжественный День совершеннолетия, – тогда, когда ей исполнилось двадцать лет. В тот день девушка в чудесном красном вышитом розами кимоно была на городской площади посреди подружек. И тогда Сабуро встал на колени перед возлюбленной, бросил к её ногам охапку цветов и просил стать его женой. Люди вокруг одобрительно захлопали в ладоши, а Кагами не могла не согласиться…