Василий Арсеньев - Путь к Свету. Новый мир. Книга первая. Чистилище

Я опомнился:

– Простите, я сейчас работаю над новой книгой, – задумался…

Она понимающе качнула головой:

– Я прощу вас, если кое-что мне пообещаете.

– О чём вы? – удивился я.

– Пообещайте, что не забудете о нас с Димой, и впредь будете навещать нас.

– С превеликой радостью! – отозвался я. – У вас чудесно, словно дома! Чем вы занимаетесь, Елена Николаевна?

– Я дизайнер, – отвечала она, – сейчас сижу с ребёнком, но уже скоро выходить на работу…

Мы пили чай со сладким сдобным печеньем, глядели друг на друга, и тихой радостью наполнялись наши сердца.

– Лена, – молвил я, немного погодя, – пообещай и ты – не называть меня на «вы».

– Обещаю, – улыбнулась она и после короткой паузы заговорила вновь. – Я читала вашу… то есть твою книгу. Как же она называется?

Она запнулась от волнения, густо покраснела, но так и не смогла вспомнить названия книги.

Мне жаль было расставаться с радушной хозяйкой дома и её сыном. Менее чем за час они стали для меня почти родными. И вскоре я воспользовался её приглашением в гости. На сей раз я пришёл не с пустыми руками, – с букетом красных роз для хозяйки, а мальчику купил большую радиоуправляемую машину. Он был в восторге и тотчас стал с ней играть…

Елена, наконец, вспомнила мою книгу и долго расспрашивала меня о тайных смыслах этого произведения. Дима, тем временем, заснул в детской комнате, а мы до поздней ночи сидели пред горящим камином, в котором потрескивали поленья, наслаждались исходящим от огня теплом и предавались столь же тёплым разговорам, глядя на взлетающие языки пламени. Елена оказалась интересным начитанным собеседником, – она обо всём имела собственное суждение, иногда идущее вразрез с общепринятым. Так, я слышал от неё несколько колкостей в адрес демократов, но ничего дурного о коммунистах она не говорила. С сильным чувством рассказывала о своей поездке в Иерусалим, о храме Гроба Господня, о нисхождении благодатного огня в Великую Субботу. Мне доставляло невыразимое удовольствие слушать её.

– Могу я спросить, что стало с отцом Димы? Он умер?

Она вмиг помрачнела:

– Для меня – да…

Я все понял. Потом мы долго молчали, – я все собирался с духом, чтобы признаться:

– Мне кажется, Елена Николаевна, я люблю вас…

Эти слова я сказал, не смея взглянуть на неё.

– Разве мы снова перешли на «вы»? – спросила она, тихо улыбаясь.

Я поглядел на неё робко как мальчишка и сказал неловко:

– Я понимаю, мои слова достойны насмешки. Я много старше вас… гожусь в отцы… Вы… вошли в мою тусклую жизнь и, словно сияние света, озарили её. Вы – то чудо, которого я ждал столько лет, и, наконец, обрёл его! Вы наполнили моё скучное однообразное существование новым смыслом. Я не могу не думать о вас! Я… после смерти жены постарался забыть всё, – окунулся с головой в работу, написал несколько книг, стал даже в некоторой степени известным человеком. Но всё это суета и пустота! Жить ради вас я почёл бы за величайшее счастье, которое дарует Господь человеку…

– Вы зря восприняли мои слова как насмешку, – грустно улыбнулась она, – вы необыкновенный человек, – на всём, что вы делаете, лежит печать мудрости и знания, а в глазах ваших – печаль. Я бы желала, чтобы её не было. Будьте всегда со мною рядом; сердце мне подсказывает, – вы тот, о ком я мечтала всю жизнь свою!

Я взял её руку и, молча, поцеловал. Впрочем, слова больше не нужны были. В её глазах я прочёл всё: и надежду, и нежность, и любовь…

Неделю спустя мы обвенчались в сельской церкви. Свадебное застолье не было пышным, – пригласили лишь близких родственников. Прошло немного времени, и она сладостно и тепло прошептала мне на ухо:

– Вася, я беременна!

– Я так долго мечтал об этом дне! – воскликнул я, осыпая поцелуями лицо её. – Мне кажется, что это сон…

– Но разве ты хочешь проснуться? – спросила она.

– Не хочу, но мне придётся…

И я проснулся… Звонил будильник. Я вспомнил, что вчера поставил его на восемь. В десять у меня была в Москве встреча, которую я не мог пропустить. Привычным движением руки выключил будильник. Немного погодя открыл глаза, скинул с себя одеяло и опустил ноги в лежащие на полу подле кровати тапочки; потом оделся и пошёл в ванную. Приняв прохладный душ, я вернулся в спальню и поглядел на смятую постель. «Что-то не то!», – подумал я и принялся наводить порядок.

Заправив кровать, я постелил на полу коврик, на котором по утрам занимался, сел, подогнув ноги, положил руки перед собой на колени, сделал глубокий вдох и выдох, снова вдох и выдох; потом закрыл глаза и внезапно увидел образ незнакомой женщины.

– Вы – чудо, Елена Николаевна! – услышал я свой собственный голос. «Кто это – Елена Николаевна?» – подумал я недоумённо, открывая глаза.

Эта мысль помешала мне сосредоточиться и настроиться на привычный спокойный лад. Я понял, что должен разгадать сию головоломку, чтобы покончить со своими сомнениями и вернуться к прежней безмятежности. Тогда я прислушался к своему дыханию, и вскоре перед глазами замелькали яркие картинки доселе неведомой мне жизни. Я видел аварию на дороге, больничную палату, сельский дом с камином, его очаровательную хозяйку и её сына, свадьбу…

Далее, я встал с пола, сел на кровать и крепко задумался: «Головой вроде не падал, забыть ничего не мог. Остаётся одно объяснение – это был сон… Просто сон. Странный сон!»

После утренних занятий я пошёл на кухню и включил телевизор. Но мысли о странном сне не оставляли меня в покое. Образ женщины, подарившей мне радость в грёзах, стоял перед глазами. Она была настоящая, живая, совсем не похожая на плод воображения или сновидение! Любопытство взяло верх над привычным хладнокровием, и я набрал номер сестры. Из трубки раздался сонный женский голос.

– Я не разбудил тебя? – задал я довольно глупый вопрос.

– Вася, это ты? – спросила она, зевая в трубку.

– Наташа, я должен у тебя кое-что спросить… Как сказать? Словом, ты не знаешь Елену Николаевну?

– Нет, а должна бы? – равнодушно отвечала она. – Ты разбудил меня, чтобы спросить это?

– Спасибо, Наташа, ты развеяла все мои сомнения, – ответил я и повесил трубку. «Да, это был просто сон!», – решил я, наконец, и забыл обо всём, что терзало мою душу.

Я ехал на встречу в Москву. Поначалу было пусто на дороге, но вскоре пришлось снизить скорость. На подступах к столице встал в пробку, из которой не мог выбраться больше получаса.

«Обожаю этот город! – подумал я с усмешкой. – Только здесь понимаешь, что от тебя ничего не зависит, что ты ничего не можешь изменить в своей жизни!».

В одиннадцатом часу я добрался до места, потом припарковал автомобиль и прошёл в торговый центр «На заре». На эскалаторе поднялся на второй этаж, где располагалось кафе и закусочная вроде американского Макдональдса, – из вежливости сделал заказ и сел за один из свободных столиков.