Иннокентий Сланевский - На грани. Рассказы

– Так для чего ж тогда создавали эти лабиринты? – поинтересовался я.

– Совсем для другого, – ответил старик. – Скоро ты все увидишь.

Мы продолжали идти по темным коридорам подземелья, и тут я вдруг услышал у себя под ногами страшный нечеловеческий вой!

– Что это, мать-перемать?! – воскликнул я.

– Лабиринты имеют несколько подземных этажей, – ответил мне на это мой спутник. – Там, внизу, – подземные лаборатории, в которых создают монстров. Однажды их выпустят на поверхность. Точнее, их хотят выпустить, но, дай Бог, не успеют! Я расстрою их планы, планы тех, кто замыслил это сделать!

– Зачем все это?!

– Все началось с проклятой вакцины, пехотинец. Сначала придумали болезнь, от которой якобы нет лекарства. На экранах телевизоров постоянно мелькали кадры с людьми, умирающими в мучениях от той несуществующей болезни. Затем якобы нашли от той болезни вакцину и начали ее активно внедрять в массы. Вакцина действовала не сразу, а через некоторое время, чтобы люди не смогли уловить связь между вакциной и происходящими после вакцинации изменениями. А изменения ты уже видел: сначала пропадал дар речи, а потом и сила воли! Человек становился бессловесным, бездумным и бездушным существом, готовым выполнять любые приказы!

– Откуда тебе все это известно, дед?

– Я не раз слышал беседы об этом, беседы в этих подземельях. Я знаю когда и в какое время собираются беседующие и веду тебя туда чтобы ты и сам услышал из речи и понял что к чему!

И вскоре мы подошли к одному месту, где в стене было маленькое отверстие, через которое все было хорошо видно.

И я увидел в то отверстие нескольких людей: одни из них стояли в полный рост в черных облегающих костюмах на которых были надеты красные плащи с красными капюшонами. Лица у стоявших были закрыты масками. А перед стоявшими в полный рост стояли на коленях люди в черных смокингах и с открытыми лицами. Многих из коленопреклоненных я тут же узнал!

– Да ведь это же… – начал было я.

– Вот-вот, сынок! – прокомментировал мои слова инженер. – Это известные публичные люди! Холопы! А перед ними стоят их хозяева!

– Однако холопы эти на экранах телевизоров ведут себя как настоящие господа!

– Они строят из себя господ, прикидываются ими. Шудры, возомнившие себя браминами!

– Точно!

– Тут, через это отверстие, их хорошо видно и слышно, – сказал мне инженер, – а они нас не видят и не слышат. Ибо они не строили эти лабиринты как я, а потому и не могут знать всех лазеек, которые известны мне! Они даже не подозревают о нашем присутствии! Послушай-ка их!

И мы прислушались к тому, о чем говорили люди за стеной.

– Вакцинированы не все, – сказал один из стоявших в полный рост. – Некоторые сбежали в горы. Их следует ликвидировать!

– Но они не опасны, великий магистр – попытался возразить говорившему коленопреклоненный.

– Вас поставили управлять не для того, чтобы вы размышляли, а для того, чтобы вы исполняли! – последовал на это резкий и раздраженный ответ стоявшего в полный рост. – Свято место пусто не бывает! Заменить вас – дело нехитрое. На ваше место в очереди стоит пчелиный рой кандидатов!

– Простите меня, великий магистр, – отозвался коленопреклоненный.

– А теперь запоминайте и мотайте на ус, – сказал великий магистр. – Вы переоденете своих солдат в гражданку и прикажете им осуществить налет на город. Пусть режут и отстреливают всех без разбора, от мала до велика! Затем вы объявите во всеуслышание по всей стране, что это террористы с гор осуществили налет на город. Общественное мнение в стране следует настроить против спрятавшихся в горах! Общество само потребует покарать террористов. И вы сбросите на горы вакуумные бомбы!

– Я так и сделаю, великий магистр, – безропотно ответил магистру коленопреклоненный.

– Вот оно что! – воскликнул я. – Этих тварей надо остановить!

– Этим мы и займемся, пехотинец, – сказал старик. – Я уже заминировал коридоры, осталось на кнопку нажать.

– Ну, так не интересно! – воскликнул я. – А я-то что делать буду?

– Не беспокойся, сынок, и для тебя работа будет! Я останусь здесь: это мой родной городок и я не хочу его покидать, я уйду вместе с этими тварями, а тебя я выведу наружу. Там есть один лаз, через который могут рвануть оставшиеся в живых после взрыва. Взрыв, скорее всего, зацепит не всех, ибо вплотную к этим тварям мне не удалось провести проводку. К ним так просто не подступиться! Хорошо охраняют, черти: и охрана, и видеокамеры и электрический ток по кругу! А когда уцелевшие полезут из лаза, твои руки-то как раз нам и пригодятся!

– А вот это уже по нашему, дед! – обрадовался я.

И старик вывел меня к лазу, у которого я затаился в нетерпеливом ожидании. Через некоторое время я услышал приглушенный звук наподобие хлопка, и я понял, что это дед нажал на кнопку, взорвав подземные коридоры.

И вскоре из лаза показалась голова великого магистра, которая в мгновение ока оказалась между моих крепких рук и тут же была со всей силы повернута мною в сторону!

© Copyright: Иннокентий Сланевский, 2016

Свидетельство о публикации №216091000984

Боксер готовился к очередному бою. К бою за титул чемпиона. Дважды он уже выходил в финал и дважды он уже был бит. Был бит действующим чемпионом. Но он не мог и не хотел смириться с существующим положением вещей. Он мечтал о поясе. О поясе чемпиона. Пояс этот был так близок для него и, в то же время, так недосягаем. До него оставался всего лишь один шаг. Но этот единственный шаг надо было еще сделать и было это ой как непросто, ибо действующий чемпион был на то время непобедим и не проиграл еще ни одного боя! Боксер чувствовал, что и на этот раз ему едва ли удастся победить, зная соперника в деле, зная все его трюки и уловки. Но, тем не менее, боксер не отступал и страстно желал победить. Победить во что бы то ни стало! Победить любой ценой!

И боксер пошел на хитрость, избрав нестандартные методы решения своей проблемы. Он повесил на грушу, на которой тренировался, фотографию своего соперника, бил по ней кулаками, вкладывая в свои удары всю свою энергию, всю свою ненависть к конкуренту, ярость и злобу. А когда фотография приходила в негодность, то он вешал на ее место новую и продолжал по ней бить. Непосредственно перед сменой очередной пришедшей в негодность фотографии он плевал в нее, при этом выкрикивая, обращаясь к своему сопернику: «Чтоб ты сдох, каналья!»

А решающий поединок, поединок за титул чемпиона, с каждым днем все приближался. И с каждым днем боксер все больше нервничал. Он боялся проиграть, он чувствовал, что проиграет, но, в то же время, он надеялся, что этого не случится. Он надеялся, что произойдет какое-то чудо, он надеялся, что что-то непременно произойдет, что помешает его конкуренту одержать заслуженную победу. Он верил в это и продолжал неустанно упражняться на фотографии соперника.