NAO Annette - Морское дыхание

– Без паники! – крикнул ведущий, – «Корабль непотопляем! Скоро вода остановится! Просто займите безопасное положение и ждите, когда качка утихнет! Пожар уже разрешён!»

– Да пошёл ты со своим кораблём! Шлюпки где?! – закричал толстый джентльмен, держась за колонну.

– У нас нет шлюпок! Зачем они этому кораблю? – вопросительно произнёс ведущий.

– Да я тебя убью! – вскричал мужчина и пошёл навстречу, отпихнув женщину. Он, болтаясь из стороны в сторону, подошёл к ведущему, взял во вспотевшие кулаки его пиджак и начал неистово орать, покрывая того слюнями.

– Нам надо найти фотоаппарат! – кричал Карл державшему его за руку другу, – «Там весь наш гонорар!», – с этими словами двое молодых мужчин с лёгкой бородой и серых старых костюмах начали, хлюпая по колено в воде, отыскивать под перевёрнутыми столами камеру.

Ракета, как пуля в теле человека, пробила центральную часть корабля ниже ватерлинии, и, идя наискосок, не взрываясь (это вызвало бы ненужный шум), вышла в носовой его части, ещё ниже под водой. Потеряв всю энергию при встрече с металлическими преградами, она, проплыв ещё немного, медленно начала опускаться на глубину, теряя те маленькие солнечные блики, которые ещё пробивались до неё через толщу воды. Она оставила позади себя входную пробоину, окружённую металлом, ввёрнутым внутрь корабля, и огромную выходную, с краями в форме лепестков жуткого плотоядного цветка. Носовая часть корабля быстро наполнялась водой, и корабль наклонился в другую сторону и вперёд. Только что вытащенной из бабушкиного варенья вишенкой на торте был тот факт, что ватерлиния была выше должного уровня потому, что куча вещей богатых пассажиров создала перегруз, и, кроме того, рубильник был опущен вниз, и корабль немного «просел».

Всё покатилось назад, сбивая с ног присутствующих. «Хватайтесь за колонны! – вскрикнул ведущий, приземляясь поясницей на край сцены. Его накрыл орущий толстяк. Круговорот столов, воды и людей покатился в сторону сцены, а за ними и шар с задыхающейся Сэнди, ударившийся о край сцены и давший трещину. Старпом, который за минуту до этого, пробираясь по балкону в поисках капитана, обнаружил его лежащим внизу, теперь висел в воздухе, цепляясь руками за этот самый балкон. Вода начала достигать уровня шеи половины людей, центральный вход теперь был выше воды, в противоположном конце зала, из запасного выхода, ведущего в носовую часть, поступала вода, а противоположный выход находился уже высоко, и поднимался всё круче вверх.

Висящий старпом начал кричать, чтобы матросы помогали людям держаться за колонны и начинали с ними добираться до центрального выхода. Матросы начали кричать между собой, чтобы информацию услышали все. Они начали расталкивать столы, хватать людей и цеплять их за колонны, по скользкому, отполированному до блеска полу ползти вверх к центральному выходу. Один ловкий матрос добрался до него и открыл двери, крича, что все должны без паники добраться на верхнюю палубу. Вода начала скрывать головы людей, которых придавило столами. Матросы пошли за ними, медленно погружая головы под воду… Через несколько секунд вынырнул один матрос и, откашливаясь, закричал: «Старпом! Он не работает! Не работает! Мы тонем!» И это мгновение ужаса от осознания серьёзности ситуации было таким сильным, что старпом разжал руки и упал вниз, а людей накрыла новая волна паники и воды. Для тех, кому до этого момента она лишь была неприятностью, теперь стала врагом, теперь все отчётливо осознавали, как режет глаза и ноздри эта соль, как холодны ноги и тяжелы платья.

У Сэнди кружилась голова. Она медленно осматривала стены своей стеклянной клетки, она хотела плакать под водой, но не могла. И вдруг она заметила трещину, и начала колотить её руками. Она сняла конец хвоста, расстегнула молнию снизу-вверх и начала бить стенки ногами.

Старпом поднялся и схватился за колонну. Корабль накренился обратно, и всё повторилось снова, только хуже и хуже. Некоторым везунчикам удалось проскользнуть через спасительные врата, прежде чем их перекрыло хламом. Они начали всплывать и пытались пробраться на верхнюю палубу. Женщины додумались снять платья. Пара матросов вели их и помогали. Между тем другие матросы пытались освободить проход. Старпом, отцепившись от колонны, начал пробираться в другом направлении, которое теперь было меньше заполнено водой, чтобы включить аппарат. Он прошёл через затопленный выход и нырнул в направлении двери, где сидел человек с запонками и медленно курил третью сигарету, держась за перила лестницы. Шар Сэнди тоже круто покатился через середину зала, описав из-за крышки его полуовал, и, когда корабль начал наконец-то выравниваться, покатился обратно и ударился о проём запасного выхода, ударив русалку головой и увеличив трещину.

– Надо найти другой выход! – кричал Мосс своему другу, всплывшему с фотоаппаратом. Они осмотрелись и увидели выход к корме судна, начали пробираться туда, вверх.

Старпом находился ещё в центральной части корабля. Он не поплыл к носу его, а остановился напротив заветной лестницы и попытался открыть ручку двери. Она не поддалась. Он стал крутить её ещё сильнее, пока не понял, что она заперта изнутри… но понял слишком поздно.

Щелчок. Непонятный звук. Он под водой, где-то далеко под водой, глубже всего. Молчание в шуме воды. И нос корабля начал подниматься. Вода, освободившись от притяжения к носу корабля, хлынула в центральную часть. Она заполнила зал и, втискиваясь в проход к карме, водоворотом увлекла туда двух человек и скрыла дверь в своей глубине, унося утихающих пассажиров вверх, к потолку. Здесь ещё оставался клочок воздуха, за который цеплялось слишком много человек. Они пытались нырять к двери, но вода тянула их обратно.

Ещё раздавались некоторое время уже не крики, а скорее выкрики, всхлипывания и хрипы. А затем наступила тишина, долгожданная после стольких мучений. Она была грустна, как отдых после напряжённого, но бесполезного дня.

В этой тишине плавали огненно-рыжие локоны сдавшейся красавицы, которая, бессмысленно озираясь, медленно повернула голову и увидела перед собой лицо смерти – лицо старшего помощника. И свет, доселе неизвестный самой русалке, загорелся в её глазах. Она сделала несколько надрывных вдохов в воде, сорвала с себя аппарат и начала бить его заострённой нижней частью в трещину… и она поддалась. Щель дошла до стеклянной части замка и прошла через него, освободив сам металлический замок, и деревянная дверь поддалась. Это был тот редкий случай, когда звук бьющегося стекла был приятнее звона самого изысканного хрустального бокала. Девушка выплыла из стеклянной тюрьмы и поплыла в единственно верном направлении, вышвырнув сломанную технику по пути – в направлении носа корабля.