Виктория Старкина - Лев и корабль. Цикл «Келпи»

– Шильда, – ответила девушка, отдавая деньги. Теперь, она хотя бы не знала недостатка в деньгах, благодаря хорошему жалованию, что платил банкир.

– Скажи, Шильда, моя дочь живет со своим мужем уже пять лет, но бог не дает им детей. Ты можешь определить, в чем дело?

– Только, если увижу обоих, – задумалась девушка. – Я могу зайти к вам в конце недели и посмотреть, скажите только, куда приходить.

– Ой, спасибо! – расцвела торговка, называя адрес. – А это правда, что ты вылечила королевского сына, а теперь лечишь старого банкира?

– Я вылечила принца Олина, а банкир, слава всем богам, пока совершенно здоров, – быстро ответила девушка. – Я зайду к вам в конце недели.

Она подхватила корзину и направилась дальше вдоль торговых рядов – воистину, рынок в замке Лир один из самых крупных в Граничных землях, здесь можно купить все, что душе угодно! Если только базары в Клурри и Феосе превосходят его. И сколько народу! Таких толп не видать в Медном замке, откуда они только берутся! Раздавались громкие крики зазывал, бойкие торговцы хватали ее за руки, пытаясь привлечь внимание к своему товару, и невысокая хрупкая девушка с трудом пробиралась мимо них.

– Эй, красавица, – крикнул кто-то позади, хватая ее за руку, – Посмотри, какие у меня ленты!

Шильда обернулась, и молодой веснушчатый продавец отпустил ее, округлив глаза от неожиданного испуга. Девушка невесело рассмеялась.

– Меня вряд ли украсят ленты, как думаешь? – спросила она и побрела домой, протискиваясь сквозь толпу покупателей.

Тем временем в своем дворце, королева Лориана пыталась сосредоточиться на чтении государственных писем, но ее мысли все время возвращались к детям – к Олину, который погиб, к Хейди, которая пропала. К Марвину, который, возможно, был убийцей ее сына, а возможно, оказался жертвой ложных обвинений. И к Ларри, который не находил места, считая себя виновным в смерти Олина.

Стася устало отложила письма, нет, пусть их читают Джон, Аглая, министр, кто угодно, только не она!

Она подошла к зеркалу, оглядела себя, заметив обычную уже бледность и темные круги под глазами, потом пригладила волосы, набросила на плечи тонкую шерстяную накидку из белой шерсти коз, живущих высоко в северных горах, такие изделия отличались прочностью и согревали даже в самый сильный мороз. Жаль, Хейди не взяла с собой ничего подобного, но она так упряма! Стася вздохнула, тревога о судьбе дочери сплеталась в ее душе с тревогой за судьбу Граничных земель, и ни на минуту не оставляла. Она почти перестала спать, впрочем, в отсутствии сна Стася находила некоторое облегчение, хотя бы кошмары стали являться реже.

Она спустилась в сад по внутренней лестнице, – ей не хотелось никого видеть. Наконец, оставшись одна в саду, пройдя мимо бьющих из озера фонтанов, мимо растущих прямо из воды цветочных клумб, она очутилась в дальнем углу сада, где стояли качели, на которых она обычно сидела, размышляя, – почему-то здесь даже самые трудные решения давались легче. Стася глубоко вздохнула, закрыла глаза, слушая пение птиц, и постаралась хоть на миг успокоиться, но все было напрасным, тревога не уходила. Еще несколько минут посидела она в одиночестве, погруженная в печальные мысли, и уже хотела подняться, как у растущего неподалеку молодого дубка появилось легкое свечение. Стася обреченно вздохнула – это не предвещало ничего хорошего. Сейчас появится кто-то из эльфийских посланников и начнет сообщать новости… Манера эльфов являться без предупреждения утомляла ее. Появился силуэт женщины, несомненно, это была посланница Лесной страны. Стася вежливо поднялась ей навстречу, и лишь когда сияние исчезло, к своему величайшему изумлению, увидела королеву Уну.

– Это ты? – удивленно спросила она, остановившись.

Уна молча поклонилась. Повисла пауза.

– Твои волосы… – прошептала вдруг Стася, – Что с ними стало?

Уна печально махнула рукой.

– Так уж вышло, – ответила она. – Отрастут еще. У меня впереди многие тысячелетия!

Снова воцарилось молчание. Больше всего на свете Стасе хотелось развернуться и уйти, чтобы больше никогда не видеть эту женщину, встреча с ней всегда приносила только горе. Но это был бы поступок не достойный королевы Граничных земель и не свойственный дочери Кольца добра. Поэтому она собралась силами и произнесла:

– Уна, мне нужно многое тебе сказать. Для начала – я прошу прощения за то, что тебя подозревали в убийстве моего сына…

– Ты никогда не подозревала меня, Лориана.

– Я – нет. Сначала я считала, что убийца – Хольдор Доэйн, но потом довольно быстро поняла, что им мог быть только Морридорт МакНейл.

– Не делай выводов, Лориана, у тебя плохо получается, – заметила Уна.

– Да, верно. Поэтому, я признаю, что ты была права, а я ошибалась. Если бы Олин ушел с тобой, он был бы жив. Я должна была отпустить его.

– А я ведь говорила, – заметила Уна. – Но после истории с пледом, со шкатулкой, после всего, что ты слышала о фэйри, можно понять твои сомнения.

Стася покачала головой.

– Это меня не оправдывает.

– Ты хотела сказать что-то еще?

– Да, – Стася помедлила, – Я видела Олина в Кольце добра. Он просил передать, что любил тебя и всегда будет помнить.

На губах Уны промелькнула легкая усмешка.

– Спасибо. Я знала и без твоих слов, но приятно, что ты нашла силы это сказать.

– А теперь, если возможно, – голос Стаси стал жестче, – Я бы очень хотела никогда больше не видеть тебя. Встречи с тобой не приносят удачи моей семье.

– Если бы ты была мудрее, Лориана, все было бы иначе. Я всего лишь хотела проучить тебя, наказать за твое легкомыслие и своеволие. И за твою непомерную гордость.

Стася опустилась на качели и грустно улыбнулась.

– Я уже наказана, Уна, и наказание было, на мой взгляд, незаслуженно суровым. Я никогда не смогу этого пережить. И кто знает, что еще ждет меня в будущем. Так зачем ты пришла?

Уна посмотрела на королеву, и в ее глазах промелькнуло сочувствие.

– Вообще-то, я хотела предложить тебе мир, – произнесла она, протягивая руку, – Нам больше нечего делить. У нас общее горе, я тоже скорблю по Олину… И куда сильнее, чем ты. Ты никогда не поймешь моих страданий, ты же не фэйри.

– Ты никогда не поймешь моих, – возразила Стася, – Ты же не мать.

Она сжала протянутую руку.

– Что я могу сделать для тебя? – Уна легко коснулась ее волос.

– Спасибо, мне ничего не нужно, – Стася благодарно улыбнулась. – Уже ничего не исправишь.

– Ты уверена? Я многое могу!

– Колдовством тут не поможешь. Но я ценю твою попытку! – Стася поднялась.

– Как знаешь, дочь Туаденелей, – синие, почти сиреневые глаза Уны стали темнее, а брови нахмурились, она повернулась и пошла прочь, и Стася вдруг поняла, что обидела фэйри, отвергая ее помощь.