Олеся Кондратьева - Общество Анонимных Маньяков

Она, словно срезанные в поле колосья пшеницы, беспомощно повисла на его сильных жилистых руках. Шел он несколько минут и, добравшись до места, свалил ее грубым движением у большого камня, где уже лежала ее несчастная подруга. Этот камень, серый и холодный наполовину зарос мхом. Видимо, долгие годы нахождения среди деревьев, в полумраке леса, с падающей листвой, омываемый дождями, придали этому природному валуну почти сказочный вид. Перед камнем была поляна. Мужчина, выполнив часть только ему одному известного плана, возвратился обратно туда, откуда притащил напуганных девушек, одну за другой. На этот раз он вернулся с двумя сумками, наполненными какими-то барахлом. Он бросил свою ношу неподалеку от пленниц, в центре полянки, и принялся бродить по периметру поляны , высматривая и поднимая ветки, намереваясь , видимо, разжечь костер.

Руки и ноги девушек страшно затекли, кровь с трудом циркулировала в их уставших телах, они замерзли, чувствуя спиной холодный камень. Пробирала дрожь. Сердце замирало при виде это безмолвного человека, который с непонятной для них целю, лишив их возможности говорить, двигаться, притащил их в лес, сбросил их на холодную землю.

Костер у незнакомца разгорелся, и он, извлекая из сумки по одной, принялся нанизывать колбаски, на тонкие прутики, подобранные неподалеку от костра, с хлебом мужчина произвел те же действия. Он начал все это методично обжаривать. До девушек доносился едва уловимый запах запекающейся на костре еды. Приготовив такой нехитрый ужин, их знакомый незнакомец, стал поедать приготовленное с завидной методичностью и спокойствием, тщательно пережевывая каждый кусок.

Эта тайная вечеря в лесу, в одиночестве, в окружении безмолвных сосен, закрывавших своими лапами последние отблески заката, в присутствии двух напуганных и связанных девушек, могла бы поспорить по степени страха с любым самым леденящим душу триллером. Томительное ожидание развязки, пугающая неизвестность, полная беспомощность и безысходность в совокупности вызывали у наблюдавших за ужином пленниц нечеловеческий ужас.

Пугающая неизвестность приводила девушек в трепет. Они мучились от ожидания чего-то страшного, непоправимого. Никто не знал, где они сейчас находятся, и никто им не мог помочь.

Закончив свой перекус, похититель встал, вытер жирные от еды пальцы о какую-то тряпку, ловко извлеченную из второй сумки, и стал всматриваться в лежащих у камня девушек, словно выбирая, с какой ему начать. Наконец его ледяные глаза остановились на подруге, которая, увидев, что выбор пал на нее, вся побледнела как полотно и словно поникла. Ее слезы стекали по лицу, оставляя серы полоски пыли и туши, которая еще оставалась на ее лице. Слезы стекали на скотч, которым был заклеен рот, и капали на ее белую блузку, образуя грязные пятна. Несчастная видимо уже охрипла от бесконечного крика, которого никто не мог услышать. Сдавленные стоны, вздохи глухо звучали, нарушая тишину вечернего леса. Эти странные звуки словно исходили не от нее самой, а из глубин того самого сказочного камня, к которому прислонялись спины напуганных пленниц.

Мужчина подошел к ней, подхватил ее как пушинку и перенес ближе к костру. В удивленных и напуганных огромных глазах несчастной девушки отражались отблески костра. Она извивалась, билась в его руках, но все усилия были тщетны. Он бросил ее на землю и сказал:

– Спокойно, красавица, мы просто будем с тобой проводить время. Только я не люблю строптивых девушек, я не люблю, когда мне противоречат. Я здесь хозяин положения. Тебя никто не услышит, нам никто не помешает! Ты не волнуйся! Ты просто девушка, с которой я провожу время. Глупая, расслабься и успокойся, не стоит мне действовать на нервы – приговаривая все это, мужчина присел к костру, поворошил палкой угли, помогая костру ярче разгореться.

Затем, он поднялся на ноги, встал и подошел ко второму мешку, который он бросил неподалеку от костра. Порывшись, мужчина достал капроновые колготки. Он их растягивал, словно проверяя на прочность капроновые нити, из которых колготы были сделаны. Этот предмет женского туалета был эластичным, и, несомненно, мог выдержать любое даже самое сильное натяжение нитей. Вдруг, он молниеносным движением переместился к лежавшей у костра подружке, накинул ей петлю из колготок на шею и сдавил сзади изо всех сил, затягивая узел что есть мочи, у затылка несчастной, и даже притянул ее к своим ногам, приподнимая ее немного от земли за шею. Освещенное пламенем костра, лицо девушки вмиг побагровело, глаза, словно пытались вырваться из орбит, шея надулась и будто вытянулась, следуя за страшной петлей убийцы. Подергав ногами, изгибая тело дугой, словно пытаясь таким образом освободиться от удушающих движений, жертва злодея вскоре успокоилась и безжизненно повисла на его руках.

Такого кошмара наблюдавшая за происходящим со своего места у камня, вторая девушка не ожидала. Это происходило всего пару мгновений, очень быстро, но оставшейся в живых пленнице эти мгновения показались бесконечными. Ее сознание словно окутала мягкая вата. Все было внезапно, просто и так чудовищно, что она потеряла сознание от ужаса и страха, провалившись в забытье.

Придя в себя, она стала осматриваться. И увидела у гаснувшего костра, что мучитель, жестокий убийца, с приветливым и открытым лицом, с которым девушки беззаботно отправились в его гараж, уже переодел безжизненное тело задушенной им подруги в какие-то странные вещи, которые он, видимо, принес с собой в одном из мешков. Он напялил на бездыханное тело убитой какое-то яркое вечернее платье, в сумерках казавшееся темно бордовым, намотал вокруг шеи длинный шарф, достал какие-то женские босоножки на огромном каблуке и попытался на уже похолодевшие и начинающие коченеть ноги мертвой девушки нацепить их. Потом достал какую-то косметику и начал гримировать труп неумелыми, нелепыми размашистыми движениями, не заботясь о точности и аккуратности макияжа, и приговаривал при этом:

–Вот, наконец, у тебя будет достойный вид. Ты же встречаешься с таким красивым мужчиной как я и не можешь быть одета как простая буфетчица. Ты должна быть настоящей дамой, леди в полном смысле этого слова. Вот помада, которая украсит твое лицо. Будь умницей и не перечь мне, я терпеть этого не могу!– и с этими словами он открыл тюбик помады и стал размалевывать губы мертвой девушки алой помадой, выходя за края губ и придавая лицу убитой еще более ужасный вид. Мертвые глаза девушки смотрели, не мигая, размалеванный рот, казалось, кривился в безумной усмешке над этой страшной и нелепой ситуацией, в которой подруги оказались случайно, доверившись симпатичному незнакомцу.

Читать дальше